Хаос. Отступление? - Хью Хауи

– Какую плоть не откажется есть священник-зомби?

– Монахиню. Ну да, ну да. Это старая шутка, чувак, и от нее уже просто тошнит.

– Зато она смешная.

Мус покачал головой и начал обертывать полосками ковра промежуток между плотными перчатками и кожаной курткой. Ковер было почти невозможно прокусить, и уж совершенно точно нельзя было сделать это быстро. Все надевали куски ковровой ткани поверх кожаной одежды и защитных накладок на конечности.

– Ладно, ладно! – уступил Джинго. – Пусть будет старая шутка. Так о чем это я говорил?

– Ты говорил, что жизнь сейчас отстойная, с чем я готов согласиться.

– Нет, я только подходил к сути вопроса. Жизнь сейчас отстойная потому, что мы все находимся в переходной точке.

– Переходной?

– Конечно, мы находимся в процессе важных изменений, которые изменят парадигму…

Мус прищурился.

– Откуда ты только взял эту хрень?

Джинго бесстыдно усмехнулся.

– Из книг, чувак. Ты всегда настаиваешь, чтобы я читал, вот я и начитался.

– Я дал тебе пару романов Фолкнера и детектив Джона Сэндфорда.

– Ну да, и я их уже прочитал. Книжки хорошие, но не совсем для меня, чувак. Что говорит Фолкнер о жизни в условиях глобальной пандемии? Неа, чувак, мне понадобилось нечто более подходящее.

– Угу. И что же ты читал?

Коротышка заулыбался еще шире.

– О саморазвитии. Доктора Фила, Эстер Хикс, дона Мигеля Руиса, но больше всего Тони Роббинса. Вот это класс, чувак! Просто класс. Он все правильно прикинул и хорошо понял, что к чему.

– Тони Роббинс?

– Видишь ли, это мотивационный…

– Я знаю, кто он такой. Или кем был. Но, видишь ли, он писал только о бизнесе и о том, как строить карьеру. Не уверен, что можно назвать «карьерой» то, чем мы сейчас занимаемся. Я хочу сказать, что смог бы привести более веские доводы в пользу того, что мы все сейчас отрабатываем свои грехи в чистилище. Если бы, конечно, я верил в подобные вещи, но я в них не верю. Как и ты. Так вот, скажи мне конкретно, каким образом книги Тони Роббинса – и вообще любые книги по саморазвитию – годятся на что бы то ни было, кроме туалетной бумаги?

– Ты так говоришь, потому что их не читал, – сказал Джинго. Саморазвитие – как раз то, что надо. Видишь ли, в истории бывают и хорошие, и плохие моменты. Переходные моменты, ты врубаешься? Когда ты переходишь от того, что было, к тому, что будет.

– Мне понятна концепция перехода, – сказал Мус, протягивая руку к своему усиленному шейному воротнику.

– Верно, это как раз относится ко всему этому. – Широким жестом Джинго обвел все вокруг них.

– К переходному периоду?

– Конечно.

– Значит, ты так это видишь?

– Так оно и есть. Мир, который мы знали, больше не существует. Мы это понимаем. Мы все это понимаем. Эпидемия была слишком серьезной и распространилась слишком широко. Нам требовалось слишком много систем – как бы ты назвал все это? Ну, больницы, аварийные службы и прочая хрень? Люди привыкли к тому, что можно сделать звонок и…

– Инфраструктура… – подсказал Мус.

– Точно. Инфраструктура исчезла, и это значит, что исчез мир, который мы знали. Он полностью исчез, его настолько затрахали в задницу, что мы никогда не сможем вернуть то, чем он был.

– Ты что, цитируешь Тони Роббинса?

– Ты понимаешь, о чем я говорю. – Джинго поднял два футбольных шлема[30] и подал один Мусу. – Все, что было, теперь стало бесполезным. Сейчас дела тоже не фонтан, но по-другому.

Мус застегнул подбородный ремень и поправил шлем. Защитный козырек был поцарапан и покрыт пятнами, но все-таки сквозь него можно было видеть.

– И их никоим образом нельзя назвать хорошими.

– Верно, но именно это я имел в виду, когда говорил о переходном периоде. – Он поднял кувалду, присел от ее тяжести и подал Мусу. – Мир продолжает меняться.

– И чем же он становится?

Джинго поднял свое мачете с пенька, в который воткнул его перед обедом, и вложил в холщовые ножны у себя на поясе.

– Чем-то лучшим.

– Лучшим? – фыркнул Мус. – Оглянись вокруг, братишка – планка установлена слишком низко.

– Конечно, но это означает, что дела могут измениться только к лучшему.

– О господи!

Раздался свисток, извещающий о начале смены, и они стали спускаться по холму по направлению к воротам.

Поскольку никто из них не располагал нужной квалификацией, они занимались расчисткой. До эпидемии Джинго – урожденный Джеймс Го – был американским китайцем в третьем поколении, который в основном валял дурака на деньги трастового фонда, оставшиеся ему от отца, разработчика программного обеспечения. Он где-то учился, даже получил диплом, но из того, что он изучил, лишь немногое пошло ему на пользу. Только когда трастовый фонд начал усыхать, Джинго начал читать книги по самосовершенствованию и саморазвитию, надеясь ухватить будущее за рога. Апокалипсис значительно помешал этому процессу, хотя и не прервал его полностью. Джинго понимал, что никогда не станет великим человеком или великим созидателем, но свои планы у него были.

Майкл «Мус» Петерс от него здорово отличался. Он работал в средней школе футбольным тренером и преподавателем санитарного просвещения. Выпускник колледжа с дипломом по педагогике, он много читал и немного занимался общественной деятельностью в своей общине. В отличие от Джинго у него была семья, но его жена и двое сыновей уже давно умерли. Их унесла первая волна эпидемии, прокатившаяся через Бордентаун – маленькую точку на карте западной Пенсильвании. Бордентаун был известен лишь своей близостью к Стеббинсу, где и началась эпидемия. Некоторые из ребят, работавших на изгороди, считали это классным, что принесло Джинго известную известность. Хотя некоторые как раз, кажется, имели к нему претензии, словно близость к месту начала эпидемии каким-то образом можно было поставить ему в вину.

То, что они умели делать, сейчас не особенно требовалось. Они не были врачами, учеными, полицейскими, специалистами по чрезвычайным ситуациям или строительными рабочими. Оба не умели готовить, шить, охотиться или вести съемку местности. В футбол теперь больше не играли, и Мус не думал, что это может снова войти в моду. Это исчезло точно так же, как исчезли бухгалтерский учет, разработка программного обеспечения, информативная реклама, телевизионное производство, торговля недвижимостью, реалити-шоу, служба такси, доставка пиццы, пластическая хирургия, услуги парковки, конструирование автомашин, журналистские расследования, тайные покупатели и десять тысяч других вещей, которые только мог вспомнить Мус. Составить список полезных специальностей можно было гораздо быстрее и проще. Множество людей, включая киноактеров, знаменитых моделей, политиков, дипломированных бухгалтеров, рекламщиков, ветеринарных врачей, авторов комиксов, профессиональных спортсменов, юристов и многих, многих других теперь составляли массу неквалифицированных рабочих. Некоторые были настолько не приспособлены к выживанию в коллективе, что ночью их тихо выталкивали за ворота. Те, кто прошел отборочный тур, вроде Джинго и Муса, выжили потому, что у них как минимум были сильные мышцы.