Цикл Дегона. Печать силы - Вольфганг Хольбайн

— А зачем я тебе? — поинтересовался я. — Не хватает корма для твоих тварей? — Я хотел, чтобы мой голос звучал насмешливо, но мне это не удалось. А если и удалось, то мои слова не произвели на Дегона никакого впечатления. Если раньше в нем и было что-то человеческое, то теперь оно исчезло. Испарилось. Дегон, которого я знал, был чудовищем, в котором еще теплилась искра человеческого опыта. Но этот Дегон был мертв. Существо, перед которым я стоял, было монстром.

Не ответив, Дегон протянул руку, указывая на мою винтовку, и я передал ему оружие. Взяв ее, Дегон согнул дуло, будто пластилин, и бросил винтовку в раскаленную лаву. Патроны громко взорвались, и на мгновение я увидел, как под лавой скользнуло что-то огромное и светлое.

— Пойдем, — сказал Дегон.

Махнув рукой, он повернулся и вышел из пещеры. При этом он даже не оглянулся, чтобы убедиться в том, иду ли я за ним. Но я действительно пошел за ним. Куда мне было идти? Попытка к бегству при данных обстоятельствах казалась мне самым бессмысленным, что я мог бы предпринять.

Собственно говоря, здесь и сейчас все мои действия не имели смысла.

Дегон повел меня по лабиринту коридоров и переходов вглубь горы. Не все из них возникли естественным образом, некоторые были скользкими, как отполированное стекло, так что я с трудом удерживался на ногах, двигаясь по прожженным сквозь скалы коридорам. Должно быть, эти переходы сделали адские черви Дегона.

Через некоторое время снова стало светло, но это был уже не мрачный кровавый свет раскаленной лавы, а зеленоватое сияние, исходившее не из одного источника и равномерно разлитое по всему помещению. Казалось, что светился сам воздух. Я увидел ступени из грубых камней, которые вели вниз и обрывались переходом в никуда.

Если бы Дегон не схватил меня за плечо и не удержал, то я бы даже не заметил этого — настолько резко лестница из застывшей лавы обрывалась, переходя в пропасть пятидесяти футов глубиной, на дне которой кипело адское озеро лавы.

Рыбьи губы Дегона искривились в отвратительной ухмылке.

— Вот видишь, я опять спас тебе жизнь.

Что-то в его словах заставило меня поднять голову. Голос Дегона изменился. Правда, он и раньше не был человеческим, но сейчас к нему добавился ужасный горловой свист, сопровождавшийся каким-то странным эхом, как будто говорил не один Дегон, а два человека одновременно.

Внезапно я заметил и другие изменения: лицо Дегона потемнело. Тонкие серебристые чешуйки утратили свой блеск, сделавшись матовыми, а между ними протянулись темные линии. Это наблюдение стало первым звеном в цепи, за которым последовали остальные. Я замечал все больше и больше отличий от того Дегона, которого я знал раньше.

Он облачился в черную накидку, закрывавшую тело от горла до пят, так что не было видно и сантиметра его кожи. Внезапно меня осенило: он надел эту мантию для того, чтобы скрыть свою фигуру от любопытных взглядов. Тело Дегона, как показалось мне, стало каким-то искривленным, непропорциональным.

Дегон, конечно же, заметил мой любопытный взгляд, и его глаза гневно засверкали. Грубо схватившись за мое плечо, он развернул меня и сделал один шаг вперед, к пропасти, разверзшейся по ту сторону лестницы.

Но мы не упали. Казалось, нас удерживала чья-то невидимая рука. Мы проплыли по воздуху на другую сторону пещеры и, сделав дугу в воздухе, мягко приземлились прямо у озера лавы, будто опадающие листья.

Когда Дегон отпустил мое плечо, я чуть было не упал, так как от страха замер в неестественной позе, в которой находился, когда он столкнул меня с лестницы. Лишь сейчас я заметил, что все это время задерживал дыхание.

— И зачем ты притащился сюда, проклятый дурак? — Дегон смерил меня холодным взглядом. — Почему ты не убрался на свой корабль и не сбежал отсюда? Теперь ты умрешь.

Я не ответил, но на мгновение у меня возникло странное ощущение. Казалось, Дегон преследовал совершенно определенную цель и своими словами хотел что-то сообщить мне, но по какой-то причине не мог произнести этого вслух.

За моей спиной послышались чьи-то шаги, и я приготовился столкнуться лицом к лицу с одним из чудовищ Дегона, с ужасным каменным демоном, а может, с одним из его рабов. Но это оказались не они. Ко мне подошел высокий человек в черных одеждах. Его голубые глаза смотрели на меня с безжалостным холодом.

— Я могу объяснить тебе, почему он пришел, Дегон, — презрительно произнес Шеннон. — Мне не составит труда это сделать. Крейвен, этот благородный идиот, пришел сюда, ибо он считает, что должен помочь мне.

Он рассмеялся, и от этого смеха у меня мурашки побежали по коже.

— Помочь, — повторил он еще раз, почти согнувшись от хохота.

Я переводил взгляд с него на Дегона и даже не мог сказать, кого я боялся больше — рыбьего бога, который приобрел облик чудовища, каким он всегда был, или Шеннона, который внешне остался точно таким же, но на самом деле был ужасным монстром.

— Я думал, что мы друзья, — тихо сказал я.

— Друзья? — Шеннон нахмурился, будто раздумывая над значением этого слова, а затем кивнул. — Ну да. Конечно, мы друзья. Именно по этой причине я окажу тебе дружескую услугу, Роберт. Ты умрешь от моей руки. И я, несомненно, сделаю это весьма охотно.

Рукопожатие Хармфельда было сильным и теплым, как красный свет солнца, пару минут назад поднявшегося из-за горизонта. Говард хотел что-то сказать, произнести какие-нибудь слова, чтобы лейтенант понял: он, капитан «Цуйдермаара», давно перестал быть для них случайным знакомым, с которым им пришлось работать бок о бок. Но, как и всегда в такие мгновения, он просто не сумел подобрать подходящих слов.

Возможно, в этом и не было необходимости. Хармфельд тоже выглядел смущенно — вероятно, он ощущал то же самое, что Говард и Немо. Все они были людьми действия, а не слов.

— Вам пора идти, капитан, — наконец произнес Немо. — Двенадцать часов — это очень мало, чтобы выбраться из опасной зоны.

Говарду пришлось приложить все усилия и взять себя в руки, чтобы не сказать Хармфельду правду — правду о том, что все это уже произошло, а значит, совершенно не важно, что они сделают, а что нет. Но он, конечно, не стал ничего говорить.

Вместо этого Говард еще раз улыбнулся Хармфельду на прощание и отошел в сторону, чтобы тот мог сесть в лодку, пришвартованную к борту «Наутилуса». Они с Немо молча смотрели, как голландец, отчалив, направился к «Цуйдермаару», уже готовому к путешествию.

— Он успеет? — внезапно спросил Немо.

На самом деле Говард этого не знал. Он много читал об извержении вулкана Кракатау, но не помнил, чтобы где-то упоминался корабль «Цуйдермаар». С другой стороны, это вовсе не означало, что Хармфельд не успеет.

— Да, — сказал он после паузы.

Это была ложь, и Немо сразу почувствовал ее, но больше они к этой теме не возвращались.