Великолепная пятерка - Сергей Гайдуков

Под настороженным взглядом Парамоныча они вышли из гаража, поднялись в квартиру, и Дарчиев позвонил в Москву, своему информированному знакомому из Службы безопасности корпорации «Интерспектр».

— Они приедут примерно через час и заберут вас, — сообщил Дарчиев Борису по завершении разговора.

— Ладно, — сказал Борис. Просто «ладно». Никакой радости, никакого оживления. К пенсии он надеялся разобраться, было ли и это его решение ошибкой.

Минут через двадцать после этого разговора две машины с московскими номерами действительно въехали в Балашиху и остановились возле дома, адрес которого содержался в письме, отправленном в Москву.

Но не Дарчиеву, а Антону Бурмистрову, также известному под прозвищем Монстр.

Балашиха встретила Челюсть туманом, и ему это не понравилось. Это показалось ему нехорошим предзнаменованием, и он немедленно схватился за мобильник, чтобы услышать опровержение:

— Все нормально?

— Да, да... Все в норме. Район под наблюдением.

— Ладно. Будем минут через пять.

Две машины въехали в белесую стену тумана и поплыли в нем, словно два корабля, медленно, но неотвратимо идущих к порту своего назначения. Там их ждали. Их ждали там уже несколько часов — как только Монстр явился в Службу безопасности с письмом Романова в руках, Челюсть только во вторую очередь отправился с этим же письмом к начальнику СБ, а в первую — выслал в Балашиху четверых сотрудников с заданием взять под негласное наблюдение указанную в письме квартиру, фиксировать посещения и убытия и любой ценой, если Борис Романов попадет в поле их зрения, капитально сесть ему на хвост. Эти четверо сидели в Балашихе уже несколько часов, регулярно докладывая Челюсти о своих успехах, то есть об отсутствии всяких перемещений вблизи нужной квартиры — что для ночного времени в общем-то было нормально.

Той же ночью Челюсть поднял с постели начальника СБ, зачитал ему романовское письмо и объявил свой план действий, который требовал привлечения двух десятков сотрудников и трех машин. А главное, Челюсти требовалось авансированное отпущение всех грехов, которые он мог совершить в процессе ловли Романова, — грехов типа дорожных происшествий, случайных жертв, нейтрализации особо любопытных милицейских работников... Не говоря уже о выставленных дверях, разбитых окнах и всполошенных соседях. Челюсти нужно было еще раз услышать, что дело Романова является чертовски важным, а следовательно, ловить его можно, не заботясь особо о чистоте рук. Начальник СБ подумал пару секунд и сказал: «Валяй».

Вот теперь Челюсть и валял.

— За время наблюдения в квартиру никто не входил... — отрапортовал ему сотрудник, подскочивший к микроавтобусу, когда тот замер у двери нужного подъезда.

— Так, — сказал Челюсть, натягивая на голову шерстяной шлем с прорезями для глаз и рта.

— И никто не выходил.

— Это хорошо, — сказал Челюсть. — Окна?

— Окна на ту сторону выходят. Люди под окна поставлены.

— Тогда... Тогда пошли.

Две минуты сорок секунд спустя Челюсть стоял посреди квартиры, в которой согласно полученному письму должен был находиться Борис Романов. Но в квартире не было не только Романова, здесь вообще никого не было. Не испытывая особых надежд на результаты обследования чулана и ванной комнаты, Челюсть тем не менее спросил:

— Ну что?

— Пусто, — был ответ.

— Так...

Теперь нужно было быстро оценить произошедшее. Их что, купили? Что, Монстр сыграл роль ложной приманки, направил всю рославскую машину по ложному адресу, в то время как в другом месте... Нет, такие рассуждения не годятся — мы же воюем не с профессионалами, мы просто пытаемся найти одного растерянного беглеца. Челюсть вспомнил запуганного и подавленного Бурмистрова, после чего идея о якобы сыгранной им роли была отброшена как нелепая. Тогда что?

Челюсть осмотрелся. В квартире не просто никого не было, она еще и не производила впечатление жилого помещения. Просто несколько стен, пол и потолок. Здесь Романов не жил, но он упомянул этот адрес как место, куда должна приехать его жена Марина. То есть это место встречи. А со встречами у нас туго... Челюсть вздохнул — надо же, как неудачно вышло с Мариной Романовой. При всем ее упрямстве, при всей ее неразумности, она могла бы пригодиться. Ее можно было выпустить, Монстр передал бы ей письмо, отвез бы ее сюда, в Балашиху... И к своей жене Романов непременно бы явился. Пустую квартиру он посещать, видимо, не хотел.

— Два человека остаются здесь в засаде, — резанул воздух рукой Челюсть. — Остальные — уходим!

Три минуты спустя Сучугов сидел в микроавтобусе, а микроавтобус медленно двигался в упорно не желавшем рассеиваться тумане. Два человека в засаде. А толку в этой засаде? Хм, всякое может выйти. Романов ведь неспроста сюда рванул, у него здесь наверняка есть помощники. Эти помощники узнают от бдительных соседей про утренний налет, и Романов сюда больше не сунется... Или наоборот — посчитает, что раз уже были и не нашли, то теперь это место полностью безопасно. Тут-то и пригодятся двое ребят, засевших в засаде. Знать бы еще, как работают мозги у этого Романова... Сучугов не знал, хотя и беседовал с господином Романовым. Не знал и очень переживал по этому поводу. Еще он переживал, что до сих пор не идентифицировал человека по кличке Парамоныч.

— Возвращаемся в Москву? — спросил водитель.

— Нет, погоди... — задумчиво произнес Челюсть. Значит, так: у нас есть некто Парамоныч, у нас есть адрес в Балашихе. Пересекаются две эти дорожки к Романову или нет — хрен знает. Пока микроавтобус ехал из Москвы в Балашиху, Челюсть дважды просмотрел все распечатки с именами друзей, родственников и соучеников Романова: из более чем сотни человек шестеро имели отношение к Балашихе, но ни один из них не был ни Парамоном, ни Парамоновичем, ни Парамоновым. Получалось, что после неудачного свидания возле Парка культуры Романов все переиграл, забраковал вариант с Парамонычем и нашел новое место для встречи с женой — в Балашихе. Так? Или не так? Чертов туман продолжал действовать на нервы. Рассмотреть что-то в нем было так же сложно, как разобраться в деле Романова.

— Нам нужно сделать вот что... — сказал Сучугов. — Давайте выясним, чья это квартира. Кто хозяин. Если и здесь глухо — разворачиваемся и уезжаем. Вот так...

Два с лишним часа спустя Сучугов прекратил попытки наколоть на зубец пластиковой вилки последнюю зеленую горошину, уцелевшую на его тарелке, и поднял глаза: в кафе вошли двое его сотрудников. «Сейчас допью чай и поеду в Москву, — подумал Челюсть. — Там по крайней мере нет этого дурацкого тумана... Может, и мысли кое-какие в голову придут».

— Квартира выставлена на продажу, — услышал он. — Участковый сказал, что вроде бы старый хозяин ее за долги сдал.

— Как фамилия старого хозяина? — с надеждой поинтересовался Сучугов. В ответе он не услышал буквосочетания «Парамон» и снова загрустил. — А кто продает?