Светлая сторона Луны - Сергей Дорош

— Способности высшего, как я понимаю. Именно так создал свою армию Хансер.

— И вот здесь начинается самое интересное. Тот бессмертный в свое время сумел выделить эти частицы крови и понять принцип их действия и структуру.

— Больно мудрено, — поморщился я.

— Я тоже не все детали понял. Но факт остается фактом — Конклав сумел не только создать тельца крови искусственно, но и изменить их. Помог им в этом именно Паук — не в создании, в изменении. Кстати, Паук — не создание Конклава. Его сотворила какая-то загадочная Она, а вернее, ее сын. В подвале замка была лаборатория, где тельца крови высших создавались непрерывно и рассеивались по всем водоемам. А всем детям, поступающим на Плутон из Внешнего Мира, давалась концентрированная доза. Но они несли в себе два изменения: в низшего закладывалось то, что называется «инстинкт убийцы», одновременно бывший маяком, по которому Паук кидал свою нить. Я не знаю, что это за нить…

— Я знаю, — перебил я его. — А ведь многое теперь проясняется. И особенно то, почему так силен «инстинкт убийцы» у прошедших Паучатник и так слаб у родившихся на Плутоне. Наверно, искусственная кровь на порядок слабее?

— Да, Миракл. Продукт их лабораторий не позволял создать высшего за один глоток. Нужно было принимать его лет десять, не меньше. Ну концентрированная доза позволяла сократить этот срок до четырех. То есть из вашего Паучатника выходили уже готовые высшие.

— Постой, а второе изменение?

— Способность нести смерть даже приобщенным к алтарю. Это тоже в вашей крови. А поскольку получено это даром, в отличие от тех же марсиан, не каждый из вас может выбирать, нанести смертельный удар или развоплотить противника.

— Кстати, а почему ты говоришь обо всем в прошедшем времени? Я бы хотел посмотреть на эту лабораторию. Наверняка там много интересного. Может быть, даже есть возможность создать что-то вроде крови бессмертных.

— Я почти уверен, что такая возможность была. Но в записках говорится, что результат будет копировать друидского охотника, то есть безумное создание, живущее жаждой убийства. Природу не обманешь. Когда твоя плоть по способностям намного опережает твой дух, ты перестаешь ее контролировать. Этот вывод исследователь особенно выделяет. Но даже дареные способности можно сделать своими, если… Больно это высокопарно звучит…

— Поднять свой дух на соответствующую высоту, — продолжил я за него.

— Да, — кивнул Магнус. — Тогда ты можешь взять под контроль все дареные способности так, словно ты их заработал. Ловушка в том, что, получив что-то, многие останавливаются. Зачем совершенствоваться, если выгоды этого ты уже получил в подарок и остались тебе только тяготы пути?

— Иллюминат думал не так, — задумчиво пробормотал я. В голове моей всплыла книга Луи. — Вернее, он не слишком глубоко увяз в этой ловушке, и нашелся кто-то, кто показал ему выход, провел по пути, дух Орсо. И Хансер думал не так. И, взяв под контроль полученное на Плутоне, он оборвал нить Плутонского Паука, остановил удар, направляемый «инстинктом убийцы». Значит, главное — понимать и не останавливаться. Магнус, теперь я вдвойне хочу взглянуть на эту лабораторию.

— Увы, я нашел ее, но она была разгромлена. Кто-то побывал там…

— Кто-то на трех ногах! — в ярости воскликнул я. — Кто-то без одного уха! Будь он проклят!

— Если ты о последнем из Конклава, мне кажется, он давно проклят, — очень серьезно произнес Магнус.

— Это все? — спросил я.

— Не совсем.

Во время разговора Магнус то расхаживал туда-сюда, бурно жестикулируя, то замирал на месте, глядя сквозь меня невидящими глазами. По его взъерошенному виду было заметно, как потрясла его эта небольшая толика откровений бессмертных. Но сейчас он опустился в кресло напротив меня, и голос его стал ровным:

— Как я понял, сначала в исследованиях участвовал весь Конклав. Но главные открытия были сделаны, лаборатория создана, проект «Плутон» запущен. Понимаешь, Миракл, большинству из них бессмертие принесло скуку. Всем, кроме одного, стало неинтересно копаться в деталях, изучать мелочи, придумывать что-то новое.

— И все, кроме одного, сейчас мертвы, — тихо пробормотал я. — Это о многом говорит.

Магнус продолжал, он не услышал моего шепота:

— Как пишет этот бессмертный исследователь, он понял несовершенство проекта «Плутон». Он не позволял создать армию, хотя бы отдаленно могущую противостоять Кругу друидов или любой из сторон Луны. Дело в том, что каждый высший, даже созданный ими, сам по себе становился индивидуальностью. Существом, которое невозможно забить в армейские рамки. Я долго не понимал этого. Ведь высшие доменов объединены, у них есть иерархия, они — организация, а не сборище одиночек. А потом я понял: это еще и вопрос воспитания. Атмосфера Паучатника плодит одиночек — тех, кто до конца полагается на себя, и только на себя. Им чуждо чувство локтя. Я для проверки даже порасспросил кое-кого из братства детей Хансера. Оказывается, в их самом спаянном корпусе Стена Паучатник прошел только Стоун.

— Хм… понимаю чувства членов Конклава. Ведь напрямую контролировать они могли не больше чем восьмерых плутонцев зараз.

— Да, да. — Магнус закивал головой. — В записях об этом говорится. Исследователь проигрывает разные варианты событий, и всегда выходит так, что, даже если на начальных этапах войны плутонцы значительно потеснят тот же Круг, потом они скатятся в междоусобицы, и их легко уничтожат по частям. И он приходит к интересному выводу. Единственное, что может создать из жителей Плутона армию, — это человек-знамя, легенда, герой. Но бессмертные таковыми в глазах плутонцев никогда не станут. Однако такая легенда может сбросить и Конклав.

— Он знал, — ошеломленно выдохнул я. — Он не занимался обороной замка, он знал, что не достигнет успеха. Вместо этого он крушил лабораторию. Наверно, и сюда он вернулся, чтобы уничтожить Паука, но не успел.

— Если это так, то он глуп, — возразил Магнус. — Может быть, именно его усилий и не хватило, чтобы удержать замок.

— Нет, ерунда! Ну что он мог? Все предводители держались на слишком тонком поводке. На нас он влиять практически не мог. А простые бойцы — так они и так гибли тысячами. Даже пара сотен туда-сюда не сыграла бы роли. Он умница, он все сделал правильно. Он — бессмертный, он может ждать веками, а мы теперь не получим больше ни одного поколения высших на Плутоне.

Магнус замолчал, обдумывая мои слова.

— Это все по исследованиям? — спросил я.

— Практически да, — рассеянно промолвил он. — Дальше он лишь следил за Воинством Небесным. Они учли ошибки Конклава и поступили проще — создали армию из уже готовых высших и целой орды низших. По сути, скопировали организацию Круга друидов, только со своими искажениями.

— И все?

— Ну потом были еще исследования. Где-то на рубеже двадцатого — двадцать первого века по летоисчислению Земли. Сами бессмертные уже давно закостенели в идеях, но серафимам Воинства хватило ума оказать влияние на некоторые исследования низших Земли. Я тут почитал кое-что — оказывается, пятьсот — шестьсот лет назад там была интересная цивилизация. Они достигли огромных успехов в изучении человеческого тела. В общем, серафимы узнали, что состав крови как-то регулируется мозгом. В детали я не вникал. Там говорится о каком-то проекте «биоробот», но я так и не понял смысла этого слова. В общем, они начали клепать своих крестоносцев со способностями высших. Но тут у низших началась очередная война, которая и стерла с лица Земли их цивилизацию. Огнестрельное оружие, кстати, это ее наследие.