Идеальный размер - Луиза Кин

–На вас нет брюк! – говорит она таким тоном, словно не верит собственным глазам.

Кэгни замечает, что Кристиан бросает на Санни выразительный взгляд. Она засовывает в рот кулак и, прикусив его, отворачивается в сторону, к картонным «Титанику» и «Гиганту» – Леонардо Ди Каприо и Джеймсу Дину.

–Между прочим, – говорит Кэгни, – я очень замерз. На улице не больше десяти градусов. Я запросто могу заболеть воспалением легких.

Он демонстрирует рукава промокшего насквозь свитера, чтобы подчеркнуть серьезность ситуации.

Кристиан смотрит на друга, выпучив глаза. Его лицо напоминает физиономию мультипликационного персонажа, у которого вот-вот вылезут из орбит глазные яблоки, а челюсть отвалится до самого пояса. Санни не издает ни звука, но ее плечи заметно подрагивают от смеха.

–Могу я поинтересоваться, что с тобой произошло?

Кристиан внимательно рассматривает свой маникюр, чтобы, не дай Бог, не расхохотаться во весь голос.

Санни тактично поворачивается к ним спиной. Кэгни открывает рот, чтобы объясниться, однако тут же закрывает его, не издав ни звука. Ему совсем не хочется рассказывать свою историю перед этой особой.

–Нет, правда, Кэгни, – говорит она вдруг с неподдельной заботой, – с вами все в порядке?

Ну и наглость! Кто она вообще такая, эта Санни Уэстон, чтобы стоять рядом с его самым лучшим другом и смеяться? И с какой стати она так разоделась? Черное обтягивающее платье с двумя полосками ткани, перекрещивающимися на груди, выгодно подчеркивает фигуру. На ногах довольно уродливые, но модные сапоги. Кэгни не раз видел такие на других девушках, хотя надо признать, что на них они смотрелись хуже. Вокруг шеи у мисс Уэстон повязан серый шарфик с серебристыми нитями, бегущими по всей его длине, а в ушах – серьги в виде двух сердечек на серебряных цепочках. Еще у Санни очень темные волосы. Действительно, Кэгни и не замечал, что у нее такие темные волосы. Когда они впервые встретились, волосы у нее были стянуты в конский хвост, а на ужине было слишком темно – горели только свечи. Глаза большие и круглые, по цвету напоминающие горький шоколад с вкраплениями меда, а кожа очень гладкая и смуглая, как будто Санни только что вернулась из Мадрида, Рима или какого-нибудь другого европейского города на берегу Средиземного моря.

–Вы можете сосчитать, сколько я показываю пальцев? – совершенно серьезно спрашивает она. – У вас пальцы на ногах не онемели? А заканчивать стриптиз вы собираетесь?

После короткой паузы Санни и Кристиан вместе разражаются гомерическим хохотом. Кэгни раздраженно отворачивается.

–Что вы здесь делаете? – спрашивает он Санни, чувствуя, как от ярости закипает кровь. – Пришли специально для того, чтобы надо мной поиздеваться?

–Честно говоря, я пришла совсем по другому поводу, но раз уж вы устроили такое представление...

–Чудесно. Смейтесь, если угодно. А вам не приходило в голову, что я мог серьезно пострадать?

–Вы пострадали?

–Не в этом дело.

–А в чем же тогда? Выглядите вы очень смешно. Если вы не пострадали, то я буду над вами смеяться. Или над великим Кэгни Джеймсом смеяться не разрешается? Господи прости! Неужели вы никогда не иронизируете над самим собой? Что же у вас в голове творится?

–Что бы ни творилось у Кэгни в голове, это никак не хуже того, что творится у него в трусах, – бормочет Кристиан себе под нос и идет к дверям, чтобы сменить табличку «открыто» на «закрыто».

–Ну замечательно! А я-то думаю, что это у нас так давно не было сеанса психоанализа? Обожаю, когда вы, мисс Уэстон, рассуждаете о моих комплексах и о том, что я собой представляю. И не важно, что вы со мной ни разу толком не разговаривали! С вами же невозможно вставить слово!

Кэгни ждет ответного возмущения, но Санни на провокацию не поддается.

–Знаете, Кэгни, у меня не так много свободного времени. Приходится выбирать, что стоит моего внимания, а что нет. Я предпочитаю заниматься чем-нибудь интересным, приятным, поучительным или просто забавным. Я стараюсь не тратить время на старомодных, пустых и ограниченных типов, страдающих комплексом крутого самца. Поэтому вы, мистер Джеймс, мне малоинтересны.

– Это я-то пустой и ограниченный?.. По крайней мере я не морю себя голодом, чтобы выглядеть как какая-нибудь кукла с обложки модного журнала!

– Первый раз в жизни встречаю человека, который так сильно озабочен тем, что я ем! У вас в конторе, случайно, не развешаны по стенам мои фотографии? Может, вы давно следите за мной? Прячетесь за деревьями и машинами со своим подленьким фотоаппаратом и тайком меня снимаете?

Санни прикусывает нижнюю губу и вызывающе подбоченивается. Кэгни показалось, что она даже выпятила на него грудь.

– Вам будет трудно себе представить, дорогая Санни, насколько мало вы меня интересуете! Не больше, чем тайская девушка двухметрового роста с адамовым яблоком и волосатыми руками! Я к вам настолько холоден, что во мне в июле можно хранить мясо. Как в холодильнике!

–Какое облегчение, – замечает Санни с милой улыбкой.

–Облегчение? Тогда зачем вы, милая, с таким любопытством разглядывали мои трусы? У вас в глазах прямо фейерверк сверкал!

–Фейерверк? Скорее бенгальский огонь! Медленное тление вместо яркого взрыва, если можно так выразиться. К тому же вы так промокли, что вам и бенгальский огонь зажечь не удастся. Про фейерверк вообще умолчим.

Кэгни вынужден признать, что выдержка у мисс Уэстон достойна всяческих похвал.

–Я и не пытаюсь зажечь все, что попадается на пути, дорогая Санни. Мне не нравятся болтливые и мужеподобные особы. Я предпочитаю женщин, которые выглядят и ведут себя, как женщины.

–Ну разумеется! Я слышала, что у вас уже три таких на счету. Кстати, на днях видела вашего адвоката по бракоразводным процессам. Он парковал «феррари». Просил передать вам самые лучшие пожелания...

–А я на днях видел чемпиона мира по армрестлингу, так он настоятельно просил, чтобы вы вернули его бицепсы.

–Вы считаете, я слишком накачана? Ну не знаю. В любом случае всей моей мускулатуры не хватит на то, чтобы удержать кочан, который сидит у вас на плечах.

Кэгни делает шаг по направлению к Санни. Она тоже шагает к нему. Лица у обоих разгневанно краснеют, а дыхание учащается.

Кристиан облокачивается на прилавок, чтобы удобнее было наблюдать, но тут же отвлекается на посторонний шум. Из боковой двери, ведущей в коридор, показывается загипсованная нога. Следом за ногой появляется Айан, одетый в длинный полупрозрачный халат. Под халатом у него только трусы. Опираясь на костыли, он осторожно протискивается в дверной проем и ковыляет по направлению к Кристиану.

–Я услышал какие-то голоса и решил спуститься. Мне тут целый день заняться было нечем. Тоска зеленая. Решил узнать, что здесь происходит. Ну и что здесь происходит?

Говорит Айан с Кристианом, а сам не спускает глаз с Кэгни и Санни, которые топчутся друг перед другом, хмурятся и злобно фыркают, как пара быков на испанской корриде.