Моя Эри. Магия избранных - Арина Пепел

Алексис. Он был в красивом черном костюме тройке, белой рубашке и шелковом платке на шее. В руках он держал красивый букетик невесты из белых цветов. У него похожий цветок был прикреплен к отвороту пиджака.

Позади него стояли, то же в красивой одежде, только без цветочков, Кассиан и Константин. Они между собой довольно шушукались и бросали колкие шуточки Алексису. Они хихикали, а я видела, что у любимого даже веко стало дергаться. Потом он не выдержал и, обернувшись, сказал:

— Ну хватит уже. А то останетесь тут.

— Нет-нет.

— Мы это, определенно, не можем пропустить.

Дальше все расселись по машинам. Мы приехали в городское управление и за пять минут зарегистрировали наш брак.

Дальше небольшой ужин в маленьком ресторанчике. Но и там нас успели сфотографировать, когда мы только заходили. Журналистов в места общественного питания не пускали. И мы прошли с мужем спокойно. Боги. С мужем. Это я про Алексиса говорю? Я теперь жена. Замужем.

Через десять минут приехали остальные гости. Они задержались в дороге. И, поэтому, журналисты их если и сфотографировали, то отдельно от нас.

Ресторан был очень уютным и состоял из нескольких небольших закутков, разграниченных невысокими перегородками. Я плохо помнила, что ела и пила. Зато я много танцевала с мужем.

Мама, мачеха и сестра уехали уже почти ночью. Перед уходом обняли меня и ушли. За мамой приехал её муж. Которого она начала, понемногу, подпускать обратно. Он смотрел на маму грустным взглядом, маленького щенка и, казалось, только и ждал от неё решения.

Надо будет с мамой поговорить. Возможно, она перегнула палку? Но это её жизнь и её выбор.

Мы с Алексисом сидели на заднем сидении. Машину вел один из охранников. Алексис объяснял уже мне, что выпившему человеку за руль садиться нельзя. Скорость реакции теряется.

Он ещё много о чём говорил, а у меня закрывались глаза. И я поняла что, незаметно, уснула.

Глава 71

Алексис.

Ну вот. Уснула. Перенервничала сегодня и умоталась. И как её сейчас беспокоить?

Пусть спит. Аккуратно вытащил её ноги из салона. Белые сапожки с высоким каблучком всё-таки эффектно смотрятся на её ножках. Думаю на мы как-нибудь поиграем. Представил её в сапогах и без одежды.

Вот зачем подумал сейчас об этом. Потом же болеть всё будет. Да и душ уже плохо помогает.

Так. Осторожно вытащил её из машины. Белое пальто, знакомого фасона. Было видно, что она его перекрасила. Надо ей шубку подарить и шапку теплую. Удобно устроил её в руках и кивнул охраннику, чтобы он угнал в гараж машину. Аккуратно понес Эри к себе. Даже не буду вспоминать, чего мне стоило не разбудить её, когда открывал двери. Но, чтобы закрыть их, магам придётся подумать головой.

Аккуратно, боком, зашёл в апартаменты. Чтобы не стукнуть Эри об косяки. Положил её на кровать. Щелкнула дверь, которая закрылась моим экспериментальным магическим доводчиком. Всё. Мы одни. Прошёл к пульту сигнализации и отключил камеры видеонаблюдения. Так. На всякий случай. А то мало ли.

Вернулся к моей девочке. Она такая милая. Даже будить не хочется. Только спать так нельзя. Потом же всё тело болеть будет. Поэтому аккуратно и осторожно снял с неё одежду. Всю.

Красавица. Я стрял и любовался. Она само совершенство. Моя девочка. Как же я тебя люблю!

Почувствовал как верх штанов стал давить. Придётся воспользоваться проверенным методом. Скинул с себя всю одежду и отправился принимать душ.

Эрика.

Проснулась от звука льющейся воды из ванной. Телу было как-то странно и неудобно. Что-то не так. Повернулась на бок. Кровать очень мягкая, даже магичить другую жёсткость не нужно. Но что-то точно не так.

Одеяло тяжелое. Точно. Теперь дальше спать. Перевернулась на спину. Нет. Определённо что-то не так. Почему-то глаза чувствовали свет сквозь закрытые веки. Открывать их определённо не хотелось.

Я поняла, что не так. На мне не было одежды. Вот ни единого кусочка. Даже того нескромного белья, которое я, можно сказать, смастерила по указаниям мамы.

У меня же свадьба.

Я даже села на кровати. Проспала собственную брачную ночь. Стало грустно. А как же исполнение супружеских обязанностей? Я их выполнила?

Начала прислушиваться к себе. Кажется ничего не беспокоит, а ведь должно. Но я же привычная к боли. Возможно, она не такая уж заметная. Но есть другой способ. Страшно.

Зажмурила и так закрытые глаза. Да. Я трушу. Да любая на моем месте обеспокоилась. Ну надо решиться.

Открыла один глаз и двумя пальчиками начала приподнимать одеяло, которое и так сползло до пояса. Но, теперь, я заглянула себе в низ, на простынь. Пятна нет. Ну почему? Я же точно невинная. Была.

Может оно в другом месте? Я перевернулась на карачки. Сдвинула одеяло почти полностью с кровати и начала внимательно, в полумраке, просматривать простынь.

Раздался мужской смех, а я поняла, что вода не шумит. И она прекратила литься уже давно.

— Ай.

Схватила одеяло и замотала себя всю. Виновато посмотрела на Алексиса и тут же зажмурилась. На нём не было одежды. Никакой. Стало стыдно.

— Что-то потеряла любимая? Ну же. Скажи.

Алексис продолжал негромко смеяться, а у меня низ живота скрутило. Глаза то я закрыла, а вот память прекрасно всё запомнила. Я и не думала, что там у мужчин всё такое. И ведь мозгами понимала. Только знать и видеть — это две разные вещи. Но, кажется, мне задали вопрос. И как спросить-то.

— А ты уже убрал следы? Магией почистил?

Смотреть на Алексиса было по-прежнему стыдно. Но я слышала приближающиеся шаги. Кровать прогнулась и ко мне прижался мужчина. Чмокнул меня в кончик губ и произнёс:

— Конечно. Я все следы очистил и убрал. Тебе не о чем беспокоиться. Но я хочу ещё. Ты не возражаешь если мы повторим? М-м-м.

Я уже успела открыть глаза и увидеть как он забавно выгнул бровь. Его горячее дыхание чувствовалось на моём лице потому, что он смотрел на меня опершись на локти. Потом очень нежно поцеловал меня в щеку и начал касаться губами моей шеи. Меня выгнуло ему на встречу:

— А нужно?

— Что?

Казалось Алексис забыл, о чём меня спрашивал только что. Поэтому набралась решимости и спросила:

— Нужно повторять?

— Очень.

Сказал он со стоном и добавил:

— Можно?

— Да!

И только сейчас я поняла на что, согласилась. Но это было уже не так важно. Меня нежили губами, руками. Откинули прочь, такое лишнее сейчас одеяло и продолжали гладить всю. Даже там,