Костяной капеллан - Питер Маклин

Через три ночи разверзлось пекло.

Нас не предупредили. Я узнал, что что-то пошло не так, лишь когда в харчевню влетел какой-то человек с окровавленным лицом и обгорелой дырой в шубе со спины.

– Кишкорезы! – завопил он, и плевать, что в харчевне было полно народу. – На «Цепи» напали!

– Твою мать! – вскричал я и обрушился на Луку Жирного: – Ну и куда смотрит твоя разведка?

Лука побледнел и не нашёлся, что ответить.

Анна Кровавая уже была на ногах и отдавала приказы. Чёрный Билли и Сэм Простак в спешке вышвыривали посетителей, а остальные кинулись надевать куртки и доспехи и готовить оружие. Капитану Ларну и его ребятам я дал задание удерживать «Руки кожевника» и стеречь ценные боеприпасы, которые они привезли. Ещё я оставил в харчевне Луку и Чёрного Билли. Все же прочие вооружились и были готовы к бою в небывало быстрые сроки.

– Йохан, проведёшь контрудар.

Братец кивнул, и в его глазах полыхнул зверский огонёк. Он подходящий человек для подходящего дела, это уж точно. Пришло время спустить с поводка бешеную собаку, нравится мне это или нет.

Йохан выбрал восемь человек, включая Тесака, и не более чем через десять минут после тревоги они уже выступили из харчевни и направились к «Цепям». Я посмотрел на Анну:

– Ты со мной, с юным Билли и остальными. Ларн, держитесь тут любой ценой.

Я обвязался ремнём с Плакальщицами, но тут меня поймала за руку Эйльса.

– Что же ты делаешь? – прошипела она. – Я же сказала – удались от дел.

Я хмуро отрезал:

– К чёрту.

Вырвал руку и вывел отряд на трескучий мороз.

– Свечной закоулок? – чуть ли не с мольбой спросила Анна. Я кивнул:

– Да.

Очевидно, это будет их вторая цель, и Анна это, ясное дело, понимала. Там её Роузи и все прочие женщины, а обороняют их только Билл Бабник да сэр Эланд.

Мы пустились бегом. Когда взлетели по ступеням к зданию борделя, было уже поздно. Входная дверь притона повисла на одной петле, а во дворе у закрытой лавки свечника, наполовину освещённое огнём фонаря, лежало мёртвое тело. Это был кто-то незнакомый, поэтому я просто перешагнул через труп и вошёл в здание, приготовив к бою Пощаду и Укоризну.

У входа был какой-то чужак, он привалился к стойке и затыкал руками рану в боку. Не сбавляя хода, я добил его Пощадой. Из глубины коридора доносились звуки сражения. Анна Кровавая обнажила кинжалы и пинком распахнула дверь.

Сэр Эланд отступил к дверям гостиной и занял оборонительную позицию. Когда они напали, у него, естественно, уже не хватило времени натянуть доспех, так что он стоял в сорочке и брюках – с десятком кровоточащих порезов, а с его длинного меча капала алая кровь. На дощатом полу уже валялось четыре трупа, но, должно быть, ещё шесть были живы и противостояли лже-рыцарю. Один может оборонять узкое пространство в бою со многими, пока не потеряет силы или не свалится от ран. И, похоже, сэр Эланд был уже на пределе возможностей.

Как только Анна ворвалась в коридор, одному из Кишкорезов пронзил шею арбалетный болт, а потом из-за спины сэра Эланда послышался треск взводного механизма – кто-то лихорадочно перезаряжался. Анна, Мика и я врезались Кишкорезам в тыл, а остальной отряд рассыпался по зданию, прочёсывая спальни и убивая всякого чужака, какой попадётся.

Эланд при виде нас свирепо оскалился и перешёл в наступление. Молотом и наковальней – так мы и зачистили коридор в Свечном закоулке. В таком узком помещении эта тактика – страшное дело, и мы крошили их в капусту, пока руки наши не окрасились алым по локоть – тогда дело было сделано. Пол усеяло трупами, прямо как в Мессии.

– Роузи! – крикнула Анна. Она оттолкнула сэра Эланда, бросилась в гостиную, и я разглядел наконец женщин, которых он защищал. Роузи стояла впереди с арбалетом. Из трёх тел на полу, заметил я, торчали стрелы. Пока Эланд удерживал проход, Роузи показала себя молодчиной.

Я хлопнул сэра Эланда по плечу:

– Ты славно дрался!

– Это да, – сказал он и обрушился к моим ногам.

– Начальник! – заорал кто-то из-за спины.

– Присмотри за Эландом, – бросил я Анне и обернулся.

Стефан повёл меня наверх в одну из спален. Там оказалось ещё несколько убитых Кишкорезов, которые, видать, грабили здание, и два посетителя, которых Кишкорезы, очевидно, прикончили сами. Двух женщин я тоже обнаружил мёртвыми, и мне стало больно на душе. Билл Бабник растянулся на полу без сознания с жуткого вида багровым синяком на виске. По-видимому, когда пожаловали Кишкорезы, бедняга попытался защитить девушек, которые в это время работали, но он был без оружия и не имел ни единого шанса. Всё же попытка заслуживала уважения.

В комнате поджидал Билли Байстрюк, и у него для меня было кое-что заготовлено. Я сразу узнал этого человека. В эту ночь на нём не было пурпурной сорочки, но узнал я его всё равно. Это был Грегор, человек Луки в стане Кишкорезов. Человек, которого я купил и платил ему деньги. Мой человек, который должен был заблаговременно предупредить нас об этом нападении, но ничего не сказал. Он распластался по стене, а Билли глазел на него, не отрываясь. Уж не знаю, что именно Билли над ним учинил, но ясно было видно: Грегора пригвоздило настолько основательно, как если бы его держали разом четверо силачей.

– Этот нужен тебе живьём, – сказал Билли и был, как обычно, прав. Я неторопливо приблизился к беспомощному изменнику, сжимая в липких пальцах окровавленных Плакальщиц.

– Здорово, Грегор, – сказал я тем самым тоном, что предвещал карающую справедливость.

– Господин Благ, я могу всё объяснить, – промямлил он. Я медленно кивнул, обернулся и остриём Укоризны показал на полуголую женщину на полу – из рваной раны в животе вывалились кишки. Лет ей на вид было не больше двадцати.

– Вот это объясни-ка, – сказал я. – Объясни-ка, почему две моих девки лежат замертво – из-за того, что я не знал, что на мой притон замышляется нападение. Объясни-ка, почему ни один пиздюк мне об этом не рассказал.

– Я не могу… – начал Грегор, я же вбил Пощаду ему в голень с силой, способной раздробить берцовую кость. Он взвыл.

– Давай по новой, – сказал я.

– Он забрал моего сына! – выдохнул он в мучении. – Я не мог… он узнал, что я сливаю… Не мог я!

Некоторых людей нельзя назвать друзьями, сколько ты им ни плати. Они всего лишь боятся быть твоими врагами. Если кто-то изыщет способ запугать их сильнее, кто-нибудь вроде Мясника, тут ты их и потеряешь. Это я знал наверняка.

– Мне жаль этих двух женщин, – сказал я. – Жаль, а ведь я их даже не знаю. Повезло тебе, несказанно повезло, что сегодня не погибла другая женщина. Если бы,

Грегор, убили подругу Анны Кровавой, ты бы достался ей. Хочу, чтоб ты понял, что бы это значило. Анна Кровавая начала бы с ног и выпотрошила бы тебя, как рыбу, если бы по твоей вине погибла Роузи. Понятно тебе?