Академия Последнего Шанса - 1. Кадры решают всё - Александра Шервинская

есть же! Так вот, даже нам, божествам, очень не хватает в обычной жизни каруселей.

Тео в ужасе представил себе целую толпу демонских богов, с азартом катающихся на каруселях, и содрогнулся. Не дай Великая Бесконечность увидеть такое наяву…

– Я обязательно договорюсь с главным в деревне, – продолжал излагать свои планы Морти, – как он там называется у селян?

– Староста, – подсказал Харви, в глазах которого плескалось предвкушение, – этот чудесный человек у селян называется староста. В Яблоневке это старина Фред по прозвищу Кабан. И я как-то не уверен, что оригинальная идея с каруселями найдёт отклик в его суровой душе.

– Почему это? – искренне удивился Мортимер, всматриваясь куда-то вдаль. – Вот мы, кстати, и приехали, если вон то скопище маленьких домиков и есть ваша Яблоневка.

И действительно, стоило телегам перевалить через невысокий, заросший разнотравьем холм, как взглядам открылась картина, которую вполне можно было назвать пасторальной: разбросанные в прихотливом порядке домики, кажущиеся издалека игрушечными, пестреющие яркими цветами палисадники, свободно гуляющие по немощёным улицам куры, аккуратная часовенка.

– Да, действительно, каруселей нет, – грустно констатировал Морти, внимательно осмотрев деревню, – зато есть храм и трактир, что уже немало. Всё-таки не соврала книжка! А карусели мы организуем в качестве… как её… забыл слово! О! Вспомнил! Благотворительности!

– Сейчас подъедем к дому Фреда, – пояснил Харви и повернул первую телегу в сторону большого свободного пространства, которое с определённой натяжкой можно было бы назвать площадью, – решим все вопросы, а потом, пока грузиться будем, можно и перекусить. Жена старосты, говорят, очень вкусные пироги печёт. Нам-то без надобности, а вы, думаю, от угощения не откажетесь.

При слове «пироги» Тео слегка воспрял духом, а Морти облизнулся.

– Мортимер, – задумчиво спросила Габи, повернувшись к жадно рассматривающему окрестности божеству, – а зачем тебе пироги? Ты же не нуждаешься в обычной пище, если я ничего не путаю.

– Не нуждаюсь, – согласился Морти и тряхнул соломенной чёлкой, – но вот смотри, Габи. Есть шикарное платье, ты в нём не нуждаешься, но у тебя есть возможность его померить. Ты ведь не откажешься?

– Откажусь, – пожала плечами девушка, – зачем мне мерить ненужное платье?

– Как зачем? – непонимающе моргнул зелёными глазищами Морти. – Разве тебе не интересно? Новые ощущения и всё такое?

– Нет, – Габи оглянулась на Теодора в поисках моральной поддержки, но молодому ректору было не до разговоров: он всматривался в здоровенного мужика, вышедшего к ним навстречу.

– Скучная ты, Габриела! – вынес приговор Морти. – Не буду я тебя на каруселях катать!

Между тем лошадки спокойно остановились посреди площади, и Тео легко спрыгнул с телеги на землю. Рядом с ним встал почти полностью материальный Густав, а Харви и Габи остановились чуть в сторонке.

– Доброго вам дня, мастер Фред, – вежливо поздоровался Тео, внимательно всматриваясь в старосту.

– И вам доброго здоровья, коли не шутите, – низким голосом ответил староста, оглаживая бороду ладонью, напоминающей лопату, – с чем пожаловали, гости дорогие? Случаем аль по делу?

– По делу, – не стал отказываться Тео, – но и просто познакомиться, соседи всё же. Я Теодор Холверт, ректор академии, которая будет открыта в замке. Да вы, наверное, слышали уже… Вот, приехал закупить продуктов и познакомиться. Наверняка у нас найдётся, чем быть полезными друг другу.

– Слыхали, а как же, – староста явно был польщён тем, что Теодор представился первым и разговаривает без спеси, уважительно, – чего ж не найтись, коли добрая воля есть. Пойдёмте в дом, чего на улице стоять-то. У жены как раз пироги поспели, уж не откажите, господа хорошие!

– Спасибо, с огромным удовольствием, – Тео улыбнулся старосте и получил в ответ хитроватую, но доброжелательную усмешку.

– А с чем пироги? – неугомонный Морти высунулся из-за спины Тео и уставился на старосту.

– С капустой, с луком и с рыбой, – Фред с недоумением посмотрел на чумазого мальчишку, который так нахально вмешался в разговор взрослых и не получил за это нагоняя, – а ты, парень, не мешайся, иди вон к лошадкам, займись делом.

– А кому у вам храм поставлен? – не обратил ни малейшего внимания на указания старосты Морти, продолжая с любопытством вертеть головой. – Он же скромный, верно?

– Какой есть, а нам нравится, – нахмурился староста, – а поставлен Игнациусу-посевнику. Для нашей крестьянской жизни самый важный бог: не будет урожая, и мы зиму не переживём.

– Игнациус… Игнациус… – забормотал Мортимер, вспоминая, – был вроде такой у людей на факультете… Вспомнил! – он радостно прищёлкнул пальцами. – Забавный такой, лопоухий, в шапке ещё из-за этого ходит, да?

– Про что это ты говоришь? – староста явно примеривался, как половчее ухватить нахального мальчишку за ухо, но Морти ловко увернулся и отбежал подальше. – Вы бы парнишку вашего к порядку призвали, что ли, господин ректор.

– Да это как бы и не совсем мальчишка, – виновато сказал Тео, ругая про себя бестолковое божество последними словами, – это вроде как тоже… хм… божество. На практику к нам направили… вот и мучаемся…

– В каком это смысле, извиняюсь, божество? – было странно видеть на суровом лице старосты такое искреннее изумление.

– К сожалению, в самом прямом, – вздохнул Тео и с упрёком посмотрел на Морти, который тут же принял совершенно независимый вид и демонстративно уставился на цветущие в ближайшем палисаднике пионы.

– А разве боги, они не … – тут Фред посмотрел на небо. – Ну в смысле, разве они не там обитают?

– Нормальные, может, и там, – пожал плечами Теодор, – а наше непутёвое уже несколько дней как переселилось в академию. Представляете?

– Нет, – тут же отозвался староста, рассматривая Морти с вполне объяснимым скепсисом, – боги — они совершенно другие. Игнациус, например, хоть и в шапке ходит, – тут Морти довольно заулыбался, – но так ведь шапка-то непростая, он ею землю от холодов весной укрывает, а осенью от дождей лишних спасает, то всем известно. А этот… – Фред запнулся, но удержался от явно нелестного комментария в адрес Мортимера, – самозванец, сдаётся мне.

– Это я самозванец?! – воскликнул оскорблённый Мортимер, отрываясь от созерцания цветущих клумб. – Да я… Да я…

– Может, ты в свой нормальный вид перекинешься, а? Во избежание конфликта? – негромко