Товарищи до конца. Воспоминания командиров панцер-гренадерского полка "Дер Фюрер" 1938-1945 - Отто Вайдингер

Как мы узнали на следующий день, наших бойцов очень сердечно принимали во всех семьях, и везде они видели на стенах фотографии и картины времен Австрийской (Австро-Венгерской) империи.

9 апреля. Восточный фронт. Рано утром боевая группа выступила и, пройдя маршем через село Гиньковцы, вошла в село Чертановцы. Боевая группа получила задание собраться в этом районе и оставаться там в качестве резерва 59-го корпуса.

После прибытия в пункт назначения, вопреки установленному порядку, взвод связи боевой группы установил радиосвязь с 168-й пехотной дивизией. Уже первый разговор с начальником оперативного отдела штаба принес радостную весть. Он сообщает примерно следующее:

«Я думаю, что над нами снова сияет солнце! Только что мы получили сообщение, что прибывший из Франции 2-й танковый корпус СС с дивизиями СС «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» и подчиненной 100-й егерской дивизией под общим командованием генерал-полковника Хауссера выгрузился к западу от нас и ведет наступление на восток, чтобы установить контакт с находящейся в котле 1-й танковой армией. Этот контакт должен быть установлен в течение сегодняшнего дня в районе города Бучач.

Уже сегодня утром к 1-й танковой армии без соприкосновения с противником свободно проехал первый грузовик из Лемберга» (Львова. – Ред.).

Когда командир боевой группы, не скрывая своей радости, сообщил начальнику оперативного отдела, что он несколько месяцев служил в штабе генерал-полковника Хауссера и что он хорошо знает многих командиров обеих дивизий СС, тот тоже очень обрадовался этому факту.

В очередной раз, как это часто случается на войне, еще вчера безвыходное положение за одну ночь резко изменилось. Но бои еще не закончились.

В сводке вермахта от 9 апреля 1944 года, в частности, сообщалось: «В районе города Каменец-Подольского крупная группировка германских войск, состоящая из соединений сухопутных сил и войск СС, под командованием генерала Хубе в ходе четырнадцатидневных боев против значительно превосходящих сил противника сорвала попытку своего окружения. После упорных боев было сломлено ожесточенное сопротивление вражеских войск и установлен контакт с наступавшими с запада с целью деблокирования нашей группировки соединениями германских сухопутных сил и войск СС».

В сводке вермахта речь шла о «срыве попытки окружения», в действительности же в течение 14 дней у нас не было абсолютно никакой связи с нашими войсками, находившимися на западе.

10 апреля в районе железнодорожной станции Торске части 1-й пехотной дивизии сменяются подразделениями боевой группы, которая между тем сократилась до численности батальона, усиленного тяжелым оружием.

В этот день боевая группа вновь была введена в состав 59-го армейского корпуса под командованием генерала Шульца, и начальник штаба, полковник фон Нацмер, лично прибыл на командный пункт боевой группы, чтобы ввести командира в курс дел.

Боевая группа уже получила приказ следующей ночью продвигаться дальше на запад. Но из-за критического положения, в котором оказался корпус, этот приказ был отменен, и поступил новый приказ – готовиться к предстоящему тяжелому бою.

11 апреля в ходе внезапной атаки силами двух стрелковых дивизий при поддержке крупных танковых, минометных и противотанковых частей русские войска заняли господствующую высоту 347 северо-восточнее железнодорожного вокзала станции Ворволинцы, и теперь они держат под обстрелом всю равнину от села Соленое до села Тлусте Място (Толстое). Вражеская артиллерия уже успела занять свои позиции, и по ее точному огню сразу видно, насколько хорошо расположены наблюдательные пункты противника.

Если мы не хотим, чтобы отвод корпуса через эту равнину под массированным огнем вражеской артиллерии и атакующих русских подразделений завершился катастрофой, то тогда нам надо обязательно отбить у противника эту господствующую высоту.

Для выполнения этого трудного задания снова назначали нашу боевую группу. Для этого ее подчинили 75-й пехотной дивизии, и ближе к вечеру она отправилась маршем в район сосредоточения вблизи станции Ворволинцы. Станция находится под сильным вражеским артиллерийским обстрелом. Командир боевой группы доложил о своем прибытии командиру дивизии генералу Бойкеману, который, словно демонстрируя свое хладнокровие, до прибытия боевой группы играл с офицерами своего штаба в скат (наиболее популярная карточная игра в Германии. – Ред.).

Когда командир боевой группы подходил к командному пункту дивизии, в крышу здания попал вражеский снаряд, который пробил в потолке огромную дыру – прямо над столом, за которым играют в скат. Вниз полетели кирпичи, посыпалась штукатурка, но в остальном не произошло ничего страшного. На это генерал недовольно проворчал: «Какие негостеприимные люди! Видимо, нам придется пересесть в другой угол гостиной».

Командир боевой группы доложил о прибытии подчиненной ему части в расположение дивизии. В штабе дивизии, очевидно, рассчитывали на полноценную «танковую боевую группу» с тяжелым вооружением, танками и тому подобным.

Вскоре мимо командного пункта дивизии в полном составе прошла наша боевая группа.

Когда генерал увидел этих оборванных, изможденных солдат, которые перевозили тяжелое оружие на лошадях, запряженных в сани (а некоторые ехали верхом, вставив ноги в стремена из старых веревок), он лишь покачал головой, а кто-то в шутку назвал нашу группу «конной боевой группой СС».

До этого мы еще раз перетрясли весь свой обоз – и все, кого удалось освободить от выполнения необходимых работ, пополнили сильно поредевшие ряды батальона, которому предстояло выполнить такой трудный приказ, как захват господствующей высоты, атакуя через открытую равнину.

В ночь с 12 на 13 апреля боевая группа заняла исходные позиции. Атаку поддерживала артиллерия 75-й пехотной дивизии и два штурмовых орудия 1-го дивизиона 300-й бригады штурмовых орудий. Особенно ценной для нас опять стала огневая поддержка последних двух 20-мм зенитных самоходных установок. В то время как оберштурмфюрер СС Экерт командует батальоном, недавно переведенный к нам гауптштурмфюрер СС Граф-Зайферт взял на себя командование ротой, составленной из танкистов, артиллеристов и солдат из нашего обоза.

Все понимали, что эта атака является решающей для всех последующих дней. Восточный фронт котла ни в коем случае не должен был рухнуть в последний момент, в то время как на его западном фронте происходило установление контакта со 2-м танковым корпусом СС, наступающим навстречу с запада на восток.

На рассвете при огневой поддержке всего тяжелого оружия боевая группа начала атаку очень широким, глубокоэшелонированным фронтом против многократно превосходящих (как всегда. – Ред.) сил противника и после ожесточенного боя взяла высоту 347, правда с тяжелыми потерями. При этом удалось захватить или уничтожить несколько противотанковых пушек, большое число пулеметов и личного огнестрельного оружия.