Меч Ислама. Псы Господни. Черный лебедь - Рафаэль Сабатини
Шрифт:
Интервал:
Он даже не знал, смеяться ему или плакать, когда он объяснял Джанне, что это за длинная вереница кораблей, приближающихся к ним под ритмичные всплески и скрип длинных весел.
– Наше плавание наугад привело меня домой, к моему собственному флоту. Потому что я все еще неаполитанский капитан и половина этих судов – моя личная собственность.
Феруччо вышел на бак и поклонился, ожидая распоряжений.
– Убирай паруса и держи наготове весла.
Свистом Феруччо созвал матросов, те зарифили паруса, и весла коснулись воды.
Флагман неаполитанцев шел прямо на них. По левому борту выстроилась шеренга аркебузиров, и стало ясно, с какими намерениями приближается корабль. Это было вполне естественно: ведь «Асвада» не несла опознавательных знаков. Когда между судами оставалось полкабельтова, послышался оклик. На корме «Просперы» стоял осанистый мужчина в желтом, в котором Просперо узнал Карбахала.
– Эй, на корабле! Кто вы такие? – сложив ладони рупором, крикнул испанец.
И получил ответ, которого уж никак не ожидал:
– Да хранит тебя Бог, дон Алваро! Я Просперо Адорно, командующий неаполитанским флотом!
Обильно потея и отдуваясь, неуклюжий дон Алваро торопливо взобрался на турецкую галеру с баркаса, стоящего у ее борта. Казалось, тучный испанец вот-вот лопнет от нечеловеческих усилий. Однако на сходнях, где его дожидался Просперо, дон Алваро принял свою обычную напыщенную позу.
– Святая Дева Мария! Это вы, дон Просперо, ваша плоть, кровь и кости? – И он бросился вперед, чтобы заключить генуэзца в свои широко распахнутые объятия. – Дайте мне прижать вас к сердцу, друг мой! Вы возвращаете к жизни мою скорбящую душу!
Просперо рассмеялся, согретый радушием испанца и почти задушенный его ручищами.
– Вы меня радуете, – сказал он, когда они наконец перестали тискать друг друга. – Возвращение с того света не всем выгодно.
– Нам стало известно, что вы погибли как герой, и ваше возвращение будет воспринято с радостью. Вы возвращаетесь к славе, которую заслужили. Вас оплакивал сам император. Об этом мне писал дель Васто, который и сам безутешен.
– И надо думать, императорский адмирал, – сухо заметил Просперо, – тоже разделил вашу печаль.
Почувствовав в его голосе иронию, дон Алваро воззрился на Просперо.
– Этот человек, – произнес он, сердито поморщившись, – должен заплатить своей кровью за то, что потерял вас. Я полагаю, он еще наплачется, когда все станет известно. Кстати, я горю желанием услышать ваш рассказ, дон Просперо.
Взяв Алваро под руку, Просперо повел его на корму. Переступив порог шатра, испанец отпрянул и тяжело повис на руке спутника, не в силах скрыть изумления при виде монны Джанни.
Перед ним стояла прямая и стройная женщина, одетая в серое, высокая и горделивая. Она вежливо улыбнулась, когда Просперо представил ей гостя. Слова, которые он при этом произнес, еще больше удивили дона Алваро, и тот сумел скрыть изумление, лишь склонившись к изящной белой руке женщины. Выслушав приветствие, произнесенное спокойным приятным голосом, он выпрямился и перевел озадаченный взгляд своих больших темных глаз с дамы на ее кавалера.
– Ну и чудеса! – посетовал дон Алваро.
– Все станет ясно и понятно лишь после откровенного разговора. – Просперо усадил его на рундук, а сам стал подле кресла, в котором расположилась Джанна. – В Шершеле меня захватил в плен Драгут-рейс. Я давно его знаю, он был моим пленником. Обращались с ним хорошо, и он не остался в долгу, согласился на выкуп и позволил мне отправиться домой в Геную за необходимой суммой. Когда я добрался до Генуи, экспедиция уже отправилась в путь, так что мои галеры ушли в Неаполь. Между мной и Дориа вновь вспыхнула старая вражда, но в этом отчасти виноват и я. Мои родственники тоже были недовольны помолвкой с монной Джанной Марией Дориа, так что я решил отправиться в Испанию на турецкой фелюге, которая доставила меня в Геную.
Просперо рассказал, как Джанна предупредила его об опасности, о внезапном нападении Ламбы Дориа, о том, как Феруччо отбил его, и о многих других событиях.
– Тот самый шторм, который нас сначала спас, а затем едва не погубил, отнес мою фелюгу прямо к Драгуту. Затем последовали новые переговоры, и… Вот и все. Во всяком случае, главное я рассказал.
Джанна с тревогой следила за выражением лица дона Алваро, пытаясь угадать, какое впечатление произвел на него рассказ Просперо, окончание которого звучало не очень убедительно.
Испанец смотрел на них округлившимися глазами.
– Клянусь честью! Как это прекрасно, что судьбе оказалось угодно соединить вас, невзирая на происки Дориа! Адмирал первым благословит вас. Счастья вам обоим! Что же касается Драгут-рейса, то этот мусульманский негодяй, похоже, впредь не причинит нам зла.
– Не причинит, говорите?
И дон Алваро с явным удовольствием поведал им радостную новость, которая уже распространилась по всему христианскому побережью Средиземноморья.
Он рассказал о том, что Андреа Дориа запер Драгута в бухте Джербы, куда сейчас направляется неаполитанский флот, конвоирующий транспорт с пехотой и артиллерией, которые должны быстро покончить с пойманным в ловушку корсаром. Алваро рассчитывал удивить Просперо, но в итоге изумляться пришлось ему самому. Просперо сказал:
– Дон Алваро, если это дело поручено вам, то можете разворачиваться и возвращаться в Неаполь. Флот Драгута отнюдь не заперт в бухте Джербы. Около недели назад я покинул корсара, когда он удалялся от берегов Туниса на запад.
На мгновение дон Алваро утратил дар речи. Потом вспылил:
– Ради бога, дон Просперо! Здесь какая-то ошибка!
– Нет, это не ошибка. Я был в бухте Джербы с Драгутом, и мы вместе выбрались оттуда через проход в ее южной части.
– Да что вы такое говорите? – нетерпеливо перебил его Алваро. – Я знаю эти места. Нет там никакого прохода.
– Не было, но появился. Я говорю о том, что видел своими глазами. Через перешеек был прорезан канал. Дориа остался в дураках. Он сторожит пустую западню.
– Рог Dios у La Virgen![33]– выругался потрясенный Алваро и внезапно затрясся от смеха. Но смеялся он только одно мгновение. Оценив положение, Карбахал посерьезнел. – По правде сказать, одурачили его на славу. Дориа теперь конченый человек, это уж точно. Терпение императора иссякло. А это событие окончательно выведет его из себя. Вы говорите, Драгут прорыл канал через южный перешеек? Vive el Cielo![34]Конечно, Дориа и не подумал о такой возможности! Да и кто бы мог подумать?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!