Королева у власти - Хлоя Пеньяранда

вздохнула, оторвав взгляд от чарующего вальса искр. Ее голос прозвучал хрипло, когда она попросила войти, слишком ослабшая, чтобы встать. Фейт не посмотрела на гостя, решив, что это Тория или горничные. Ник отпадал, поскольку редко задерживался у двери в ожидании приглашения.

– Выглядишь ужасно.

Она резко обернулась, поморщившись от боли, и увидела Каяса. Он улыбался, но выглядел обеспокоенным, рассматривая ее. Фейт попыталась встать, но молодой стражник жестом приказал оставаться на месте и опустился в кресло напротив.

– Бывало и лучше, – призналась она.

При виде его противоречивого хмурого взгляда у нее внутри все сжалось, когда она подумала, что, возможно, у него есть новости о двух ее друзьях. Прошло уже достаточно времени, чтобы они успели вернуться в Хай-Фэрроу. Она уже начала волноваться, но Каяс заговорил:

– Я сопровождал Джейкона и Марлоу в Галмайр.

Фейт удивленно подняла брови. Она никогда не просила его об этом и даже не подумала бы, ведь ему грозила огромная опасность, узнай король о том, что один из его стражников причастен к побегу подозреваемых.

– Они целы? – быстро спросила она. Ей хотелось подробно расспросить его, узнать каждую деталь, но сначала необходимо было убедиться, что друзья в безопасности.

Каяс кивнул, и она с облегчением откинулась на спинку кресла, но его лицо оставалось мрачным. И она напряженно ждала рассказа.

– Джейкон и Марлоу вернулись в Фэрроухолд. Они в безопасности, – начал он. – Но боюсь, мы обрекли тех невинных на еще более худшую участь, если ничего не предпримем. – Фейри побледнел, и ее охватил ужас.

– Что ты имеешь в виду?

Он наклонился вперед, положив локти на колени, и покачал головой, словно не знал, как объяснить.

– В Галмайре пропадают люди. Сейчас там едва ли наберется половина от прежнего количества жителей. – Он хмуро уставился на огонь, пытаясь вспомнить все, что узнал, и найти в этом смысл. – Но это не самое худшее. Те, кого находят… их тела всегда просто брошены на окраине города, и говорят, что очень часто они обескровлены. – Он посмотрел ей в глаза, и Фейт похолодела.

Мысли роились, и голова начала пульсировать, пока в ней снова и снова звучали его слова. Кровь. Именно ее больше всего жаждало существо в пещере – даже поплатилось жизнью, не замечая ничего вокруг при виде крови.

Ее крови – человеческой крови.

Все сходилось, хотя ей не хотелось в это верить. Но она не могла игнорировать очевидное и решила, что подумает об этом позже.

– Спасибо тебе, Каяс. Ты не обязан был так рисковать. – Она действительно была бесконечно благодарна ему.

Бескорыстный друг улыбнулся:

– Но я этого хотел.

Конец недели ознаменовал полтора месяца с момента визита Олмстоуна и Райенелла. Фейт пыталась не вести счет дням, но мучилась в ожидании того, как Рейлан поступит с полученной от нее информацией и что предпримет король Райенелла, и была на взводе, что они могут ударить первыми.

Но пока что во всех королевствах было тихо. Ник пристально следил за действиями отца и даже осмеливался подсматривать из потайного хода за закрытыми встречами, на которые его не приглашали. Ничто не предвещало осуществления планов по завоеванию Райенелла. Это радовало, но Фейт не поддавалась надежде, что, возможно, оба короля отказались от столь коварного и жестокого поступка, понимая, что подобное затишье может привести к буре.

Прогуливаясь по садам с королевской подопечной, ей было даже немного жаль разрушать нетронутый, идеально белый покров снега под ногами. С первым снегом на землю словно спустились облака, и она восхищалась сверкающим хрустальным одеялом. Невинные снежинки красивым каскадом сыпались вниз после ночного снежного шторма. Фейт опустила капюшон, чтобы почувствовать мороз на щеках. Ребенку внутри нее страстно хотелось катать шары и лепить снеговика. Даже повзрослев, они с Джейконом наслаждались этим занятием. Она улыбнулась воспоминаниям, которые казались такими далекими. Безмятежный белый мир почти отвлекал от проблем, которые терзали ее разум. Некогда спокойная, обыденная жизнь теперь сменилась ужасом и неопределенностью в замке ночных кошмаров.

– Мне бы так хотелось видеть тебя на балу в честь Юлмаса. Без тебя там будет ужасно скучно. – Голос Тории нарушал безмятежную тишину.

Фейт закатила глаза, но не подала виду, что рада возможности пропустить нелепое мероприятие, которое состоится через три недели, благодаря своему человеческому происхождению. Это был грандиозный парад великолепия и престижа, а она слишком низко стояла в социальной иерархии, чтобы получить приглашение. Хотя была скорее рада, чем оскорблена тем, что ее избавили от ночи отвратительной клеветы и осуждающих взглядов.

– Ты пережила уже множество балов и без меня.

– Но я больше не хочу просто переживать их. А твоя компания могла бы скрасить вечер.

Фейт оценила бы лесть, не будь та совершенно нелепой и преувеличенной. В любом случае у нее были другие планы. Хотя ее специально предупредили не покидать замок, поскольку большинству стражников будет предоставлен отпуск, она не собиралась подчиняться королевским правилам. Несколько недель назад она решила, что улизнет за стену и проведет Юлмас на холмах с Джейконом и Марлоу, как и все предыдущие года.

Они с Торией направились в конюшню, чтобы погреться внутри. Воспитанница потерла руки в перчатках, подходя к одной из бурых кобыл. Фейт тоже поежилась, когда снег растаял и ее мокрое лицо начало неметь. Она оглядела лошадей, восхищаясь их красотой, пока дышала на сложенные ладони, пытаясь согреть щеки.

Но тут же уронила руки и похолодела при виде лошади в последнем стойле. Черное великолепие и резко контрастирующие ледниково-голубые глаза нельзя было ни с чем перепутать. Подобное совпадение было невозможно, существовал разве что один шанс на миллион, что здесь оказалась лошадь, идентичная Кали.

Она медленно подошла к животному, и ее подозрения подтвердились, когда лошадь не мигая смотрела на нее всю дорогу. Хоть это и было глупо, но она не могла отделаться от мысли, что кобыла тоже узнала ее. Лошадь низко склонила голову, когда Фейт остановилась перед стойлом и погладила ее по морде.

– Красавица, – восхитилась Тория, подходя к ней.

Вырвавшись из своих спутанных размышлений, Фейт повернулась к подруге, которая, похоже, не знала, кому принадлежала лошадь. При мысли о Рейлане в душе поселилось тошнотворное чувство страха.

С чего бы генералу Райенелла возвращаться?

Фейт вздрагивала от каждого движения, пока шагала по коридорам замка. Тория вернулась в свои покои, желая согреться и снять мокрое после прогулки платье. Но сама Фейт не чувствовала холода из-за волнения. Она не знала, почему мысль о Рейлане, поджидающем за любым поворотом, так пугала ее. Возможно,