Шаг в пропасть - Юрий Иванович

Пока мировое сообщество недоумевало, раскачивалось и пыталось продумать меры для погашения начинающегося конфликта, в Молдавии почти все мужское население, а также половина женского, могущего носить оружие, были поставлены под ружье, одеты в военную форму старого советского образца, вооружены до зубов и отправлены на войну. И сделано это было всего лишь за несколько часов. Причем никто из взбешенных людей не плакал и не боялся, все рвались в бой, как на свадебное застолье, которое так сильно любят миролюбивые молдаване. В мозгах у них что-то переклинило, и основной мыслью у идущей воевать публики было одно: «Молдаванин обязан день и ночь делать только одно – убивать румын!»

Не прошло еще и суток с начала провокационного заседания в парламенте Румынии, как на ее территорию вторглась небольшая, но страшно агрессивная, превосходно вооруженная и конкретно настроенная на убийства армия. Плюс ко всему, был нанесен немыслимый по эффективности ракетный удар по столице соседа Будапешту. Попутно ракетными ударами и атаками истребителей были уничтожены все силы противовоздушной обороны. А потом прилетели тяжелые бомбардировщики и сбросили все имеющиеся у Молдавии запасы бомб на остатки разрушенной столицы и некоторые иные крупные румынские города. Пылало и горело все. Кровь невинных людей лилась рекой, и, несмотря на свое восьмикратное численное преимущество, несчастные румыны в ужасе бросились бежать куда глаза глядят. Но спастись удалось немногим. В течение двух суток от страны остались только одни руины и исчисляемые миллионами трупы.

С самого начала войны дико, несуразно повели себя и многочисленные эмигранты обеих республик, раскиданные по всем странам Европы. Только в данном случае они не стали спешить возвращаться на свою родину, к семьям или к отчему дому, а сцепились между собой там, где как бы временно пребывали. Причем, несмотря на свое почти десятикратное преимущество, румыны потерпели тотальное поражение. Оказалось, что ставшие берсерками молдаване накануне войны вдруг потратили все свои средства и сбережения на покупку огнестрельного оружия и самых лучших, в том числе бронированных, автомобилей. И даже пресловутые силы Общеевропейского союза безопасности не смогли справиться с начавшейся кровавой вакханалией. Идущие в бой молдаване уничтожали без раздумий встающих у них на пути полицейских. Поэтому в первые два дня событий те инстинктивно почти самоустранились от исполнения запоздалого приказа арестовать всех выходцев из Молдавии. А у тех в мозгах тоже выкристаллизовалась только одна мысль: «Молдаванин обязан день и ночь делать только одно – убивать румын!»

Других атакующие молдаванские эмигранты не трогали, если те не мешали. Но ведь не станут европейские и особенно американские радетели за права человека терпеть подобное издевательство над своими принципами. В дело вступили войска и специальные подразделения по борьбе с террористами. Разбушевавшихся убийц стали не просто вылавливать и пытаться арестовать, их просто расстреливали более современным оружием издалека, окружая более натасканными для подобных целей силами. И эти вот кровавые события в Западной Европе несколько отвлекли на себя как помощь гибнущей Румынии, так и введение Всемирных сил ООН в зону между двумя республиками. Когда карательные силы все-таки стали действовать, избранный всенародно президент новых земель объявил во всеуслышание о создании нового государства Молдавия, которое отныне заняло территории еще и румынской державы. Причем следовало учитывать, что в этой скоротечной войне молдаване потеряли четверть населения и практически всех своих эмигрантов, которые работали, проживали, а то и прятались за границей. Диаспоры как таковой не стало. Ни молдавской, ни румынской.

И опять весь мир замер перед страшной дилеммой: что делать?

Атаковать новое государство? Так какой смысл, когда и спасать больше некого? Если старого не осталось, а у нового проблемы только с похоронами затянутся на несколько недель? Причем новый молдавский президент (прежний умудрился погибнуть, лично возглавив атаку с автоматом в руках, и стал отныне национальным героем) призвал некоторых соседей к признанию нового объединенного государства и цинично заявлял во всеуслышание: «Историческая мечта наших народов свершилась: мы воссоединились навсегда! Преступники, лелеющие мысли о нашей вражде, уничтожены. Отныне великая Молдавия станет самым демократическим и проповедующим мир государством!»

Ему никто из побежденных и возразить не мог, потому что жалкие кучки выживших румын настолько были деморализованы, что потеряли всякое человеческое достоинство. В глазах у них светилось только одно: «Выжить любой ценой! Пусть даже и став молдаванином». И они толпами, перебирая окровавленными порой ногами, отправились на регистрационные пункты менять свои паспорта на документы нового государства.

Конечно, соседи новый передел мира признавать не спешили, а всемирные силы правопорядка замерли на границе великой Молдавии всего как бы на один час, перед последней сверкой направления ударов, но… Минуты шли за минутами, часы за часами, а новое государство оставалось в неприкосновенности.

И никто ничего не мог понять.

Тогда как в Гептокаре, на очередной сходке соправителей, которые собрались на этот раз в уполовиненном составе, страшно довольный собой Айрих Вонг в экстазе лупил кулаками по столу и хвастался претворением в жизнь всех своих задумок:

– Маленькая, в восемь раз меньшая страна стирает с лица земли другое государство, не останавливаясь даже перед уничтожением собственных родственников! Феноменально! Грандиозно! Я гений! И жалею только об одном: что мы с тобой на такую мелочную сумму поспорили. Последней фразой он обращался к греку, хотя по кислому виду Палия Таикоса тот мелочью никак свой проигрыш не считал.

– И так тебе на халяву столько алмазов свалилось, а мне они гораздо нужней для украшений.

– Не жмись, скупердяй, умей проигрывать гордо. Да твой гарем и так уже с ног до головы бриллиантами увешан. Ты что, на своих баб только смотришь или еще хоть раз в месяц руками дотрагиваешься?

И, не дожидаясь ответа, негр захохотал. Его поддержал и весельчак Чонг Жолчо:

– Действительно, не вижу никакого смысла в женских украшениях. Самка должна рожать и делать лишь то, что от нее требуется. Хотя должен тебе, Айрих, заметить, что вместе с Отто с таким интенсивным использованием своих гипребешей вы явно торопитесь. Конечно, дело ваше, в любом случае конец света для цивилизации наступит только в декабре этого года и вы еще успеете знатно повеселиться до того времени, но я вам от всей души советую проводить более длинные, но зато более естественные для постороннего взгляда преобразования. Поверьте мне, только воистину упорная и длительная партия в шахматы приносит изумительную по ощущениям победу. Чем больше многоходовых комбинаций, тем ярче и эффектнее результат.

– Не распинайся, Чонг, – осадил его Отто Грандж. – Мы ведь не лезем к тебе со своими советами? Тем более что и у нас в дальнейшем предстоят перемены.

– Да я вам ничего не навязываю, – не стал возмущаться желтокожий азиат. – Только и хочу обратить ваше внимание, что весь мир не поверил в полную естественность проведенной вами революции и победоносной войны. Сейчас все аналитики, эксперты и социологи ломают головы над вопросом, кто или что повлияло на массовое сумасшествие людей. Потому что никто в их умственную адекватность не поверил. Все войска приведены в наивысшую готовность, каждое подозрительное движение анализируется, и следует мгновенная реакция, а это, в свою очередь, осложняет игры и нам, вашим коллегам и соправителям. Цель-то все-таки у нас одна, и портить удовольствие своим приятелям никак не стоит.