Безумное танго - Елена Арсеньева

Он наткнулся на тайник случайно, года два назад, перед самымотъездом из этого дома. Фроловых как раз не было дома, Юрий сидел и смотрелтелевизор – вернее, смотрел на телевизор, потому что мысли его были далеко откаменноугольного Шварценеггера, который в это время убивал очередногострадальца ударами своих жутких кулаков. Юрий думал, что сил терпеть у негобольше не осталось, надо наконец решиться – и уйти от Лоры, даже если этоозначает – бросить сына. Костик вчера в ответ на просьбу отца сделать потишезвук в проклятущем «Денди» одарил его таким словосочетанием, какого Юрий преждене слышал даже от заядлых матерщинников Сереги с Вовкой. И Лора, присутствовавшаяпри этом, не одернула сына, а залилась счастливым, торжествующим смехом,подбежала к мальчишке и расцеловала его. Костик отпихнул ее локтем и продолжалгонять по экрану какое-то несчастное, полурастерзанное чудовище, у которого небыло никаких шансов спастись. Тогда до Юрия впервые дошло, что жена подводитего к мысли о разводе. Так же «ненавязчиво», как некогда подвела к мысли оженитьбе! Он вдруг нашел ответ на вопрос, почему Фроловы до сих пор не выкинулиего, чужака, примака и докуку, из своего дома. Да потому, что он был любимойЛориной игрушкой! А теперь перестал ею быть. И вслед за тем, как жена и сыннедвусмысленно выказали ему свое отношение, надо было ждать недвусмысленных мерот остальных Фроловых… А зачем их ждать? Не лучше ли уйти самому, сохранив –или уверив себя, что сохраняешь! – остатки гордости?

В тот вечер, сидя перед телевизором, он снова вспомнилнебрежную ругань, вырвавшуюся из детского ротика сына, хохот Лоры, своеоцепенение – и ему захотелось немедленно свернуть кому-нибудь шею. Наверное,именно поэтому его пальцы, вцепившиеся в деревянный кругляшок, сделали сильноерефлекторное движение – и повернули его.

В первую минуту Юрий даже не заметил этого и, весьпоглощенный невеселыми мыслями, продолжал машинально работать пальцами.Опомнился он, когда деревяшка оказалась у него в руках. Изумленно поглядел нанее и попытался вкрутить на место. Сделать это было не так-то легко. Юрий встална колени рядом с креслом, заглянул в место крепления кругляшка – и вдругувидел небольшую нишу в широкой ручке кресла. «Отличный был бы тайник!» –подумал он и сунул туда руку, которая вдруг… наткнулась на аккуратный сверток,обернутый в полиэтиленовый пакет и перетянутый скотчем.

Это оказалась пачка долларов – довольно увесистая пачка.Сколько – Юрий считать не стал. Пошарил в тайнике, нашел еще несколько такихсвертков – и, запихав их обратно, прикрутил-таки на место полированныйкругляшок.

И долго еще сидел, сцепив руки на коленях, чтобы не дать имснова открыть тайник, нырнуть туда – и вынырнуть с добычей…

Черт знает, что его остановило тогда. Велико было искушение,чего греха таить! Может быть, остановило отвращение к воровству – это былонормальное человеческое чувство, чуждое, конечно, обитателям той квартиры, вкоторой он находился. А может быть, элементарный страх – рано или поздно Фроловобнаружил бы пропажу и, уж конечно, догадался бы, кто лазил в тайник. Так илииначе, Юрий никогда больше не подходил к этому креслу.

Какие бы побуждения ни руководили им тогда, он уважал себяза то, что не украл. Он, нищий, затюканный примак, бестолочь, библиотечнаякрыса, сумел не запачкаться о чужое богатство. И как бы взлетел над Фроловыми.Ведь их деньги были у него в руках, их благосостояние, их счастье! Для них небыло счастья без денег. А для него – да сколько угодно!

Тем же вечером он сказал Лоре, что хочет развестись. И всеунижения, всю грязь, которой она сочла его нужным полить (даже надоевшуюигрушку Лора Фролова не могла просто так выпустить из рук, ее надо былонепременно изломать, изувечить, чтоб никому другому и в голову не пришло с нейпоиграть!), он вынес стойко, усмехаясь про себя, с наслаждением вспоминая туминуту, когда заталкивал обратно в тайник эти пачки…

А вот сейчас он снова пришел сюда и намерен – что? Изменитьсебе прежнему?

Нет. Ему просто вдруг захотелось заставить Фроловыхзаплатить за все, что испытал по их милости. Заплатить натурально – твердойвалютой. Наверняка этот тайник у них не один, семейка не обеднеет. К тому жеэто не какие-то там трудовые копейки, заработанные непосильным согнутием спины.Это нахапанное, а значит, взятое у других людей. Краденое! Это принадлежитФроловым лишь постольку, поскольку лежит в их квартире. Будет толькосправедливо, если… и ведь Юрию просто неоткуда больше взять денег!

Русскому интеллигенту главное – подвести теоретическоеобоснование под свой поступок. В следующее мгновение Юрий уже откручивалдеревянный кругляшок. Кто-то явно проделал подобную операцию совсем недавно:кругляш повернулся легко. Отложив его в сторонку, чтобы не затерялся, Юрий стална колени и сунул руку в тайник.

Он ожидал наткнуться на упругую тяжесть денежной пачки,однако рука ушла довольно глубоко, прежде чем встретила угловатую поверхностькакой-то коробочки. Что, Фролов теперь хранит баксы в шкатулке? Юрий потянул,вытащил, ощупал – и понял, что держит в руках кассету для видеомагнитофона.

В первую минуту он не на шутку встревожился: не найдя денегв этом доме, оставалось только идти грабить на большую дорогу или сдаваться –на выбор, в «Меркурий» или милицию. Однако следующий нырок в тайник оказалсяболее удачным: на самом дне нашлась-таки пачка, не больно увесистая, но тоженичего себе, тысяч на тридцать. Больше там ничего не было. То ли тесть сменил«банк», то ли резко обеднел. Впрочем, даже жалких остатков былой роскоши быловполне достаточно при скромности запросов Юрия! Он довольно присвистнул, сунулпачку за ремень джинсов и уже приготовился упрятать кассету на место, как вголове у него что-то щелкнуло: и здесь кассета, надо же случиться такомусовпадению!

С некоторых пор отношение к этим продуктам цивилизации унего было особое, не типичное, можно сказать. И Юрию вдруг почудилось, будтонекие незримые токи пронизывают его руку, сжимавшую плоскую коробочку. Болеетого! На миг даже возникло ощущение, что именно ее он вез не так давно в Амман.

Нет, глупости. Даже в темноте, к которой привыкли его глаза,можно было разглядеть, что коробка сплошь черная, а та, роковая, была цветная.

Следовало, конечно, поскорее сунуть ее на место, закрытьтайник и мотать отсюда, не эксплуатировать вновь вернувшуюся удачу, однако Юрийне смог. Почему-то, сам не понимая почему, он знал, что должен сейчаспросмотреть эту кассету.