Черный день. Книги 1-8 - Алексей Алексеевич Доронин

Это было лучшее, что он пока видел, после того, как его жизнь сломалась.

Много позже, в других краях, лежа на жесткой многоярусной койке, Александр будет вспоминать эти дни, слушая пьяный бред товарищей по казарме. Те раздобыли спирт и теперь просвещали какого-то новичка, совсем зеленого парня. В месте, где женщины недоступны по определению, мужчины все равно базарили о бабах.

Саше эти уроки уже были не нужны. И он думал о другом. О своих планах и их реализации. Он тогда был как никогда близок к цели. К человеку, которого называют Уполномоченный.

«Мужику хватает увидеть что-то похожее на самку, чтобы захотеть. Если он нормальный мужик, мля, а не чмо. А вот завести среднюю бабу сложнее, чем реактор ледокола Страшнознаменного Северного Флота, пацан», – гнусавил голос рядом. Мешая Младшему обдумывать план.

«Еще поди, добейся этого. Тут, салага, мастером надо быть! А в основном девки просто притворяются. Да так качественно, что мужики проживают жизню в блаженном неведении. Считая, что доставляют своим женщинам невиданное блаженство за секунды и без усилий».

Слова, может, были чуть попроще, но смысл такой. Ему оставалось радоваться, что с этой фигней старшие лезут не к нему.

«Есть, конечно, такие, – продолжал вещать казарменный мудрец, – которые разогреваются быстро и хотят часто. Но это − как приз в лотерею. Это, типа, мутация, как лишняя голова. И такие бабы только всяким альфа-вожакам достаются, салага».

Так вот, Лена была не из таких. Хотя она старательно притворялась, что ей приятно не только в душевном смысле. А Младший пытался внушить себе, что любит не только в физическом. Но, конечно, никаким вздохам не верил. Это и есть взросление. Конец детства. С этого момента надо было считать себя не мальчиком, а мужчиной. И не важно, что в голове ничего не изменилось.

Любила ли она его? Смотря что понимать под словом «любовь».

«Здесь все просто, – вдруг из бездны памяти всплыли слова деда, – если у тебя с рождения нужные феромоны и экстерьер, можешь ходить пьяным с гитарой, рассказывать пошлые шутки из анекдоты-точка-сру, лапать ее за попу. А если неправильные… безнадега. Будешь вести себя как джентльмен и рыцарь и не то, что стихи, а целый роман ей посвятишь – и ничего, кроме снисходительной улыбки и предложения быть лучшими друзьями не получишь. А если добьешься каким-то диким чудом, то всю жизнь до гробовой доски будешь слушать, что ты − не тот и не такой. Вот так оно обстоит, внучок, в этом дивном мире. Про это есть хорошая цитата у писателя Довлатова. А вообще, возвышенные чувства выдумали не так давно. Не больше тысячи лет назад. Посмотри на природу. Где ты их там видишь? Но я думаю, любовь – не какую угодно, а между полами, воспетую поэтами – жутко переоценивают. Проскочит искра или нет? Если это зависит от формы тела, антропометрических показателей, тембра голоса, запаха, походки… а не от его или ее души, поступков, интеллекта, то где здесь величие? Где человечность? Но мы не должны обижаться. Ведь мы такая же часть природы».

Саша не был уверен в правоте дедовых слов. Сложно это все… Сам он был далеко не так глубок. И слава богу.

Так они и жили с Леной. Как звери земные.

Младший не хотел сложных чувств, но хотел тепла, не только физического. То внутри, что заледенело, почти оттаяло. Может, останься он дольше, растаяло бы совсем. Но этого допускать было нельзя. Иначе уже не захочется идти дальше. Иначе забудется План.

Засыпая рядом с ней или один, Данилов обдумывал свое открытие. Что есть только это. То, что можно потрогать, сжать, обнять. И этого он себя лишает. Одержимый своим походом. Планом. Сам выбрал холод дороги, которая рано или поздно приведет его к людям, с которыми лучше не встречаться.

*****

Много раз уже Саша порывался уйти, но долг платежом красен, и обещания надо выполнять. А он обещал, что за гостеприимство отплатит, отработает. Да и после долгой пешей дороги, после жуткого истощения, он уже настроился на то, что поедет с караваном.

Была еще одна причина, почему он не хотел идти через степные края на своих двоих. Если от волков или собак можно закрыться в машине… да и избегали они вооруженных (для этого пастухи-бедняки и дети часто носили за спиной деревянные муляжи ружей), то от конных людей на голой, как стол, равнине никуда не спрячешься. А именно так он представлял себе степь. Волки степные, как говорят, более мелкие. Но все равно у собак они конкуренцию обычно выигрывают, и те обитают только на границе людских поселений, пополняясь убежавшими барбосами, которые скрещиваются и с «дикарями»… да и с волками тоже. Но все равно люди опаснее многократно.

В один из дней Данилов понял, что ему очень нужен отдых. Нет, не лежание на диване. А то, что поможет привести в порядок мысли. План созрел у Саши давно.

В воскресенье парень хорошо поработал на рынке, продавая мыло. Он научился быть расторопным, научился торговать. Хотя иногда допускал ошибки в расчетах. Но его не наказывали.

И вот в понедельник он почувствовал за собой моральное право погулять и проветриться. Ермолаев разрешил, хоть и со скрипом. Саша решил подняться на одну из гор к северу от Усть-Катава. Ему давно уже очень хотелось побыть одному, но никак не удавалось. Постоянно рядом была или Лена или кто-то из малышей, а вечером иногда приходили ее братья. И даже ночью слышно было, как кашляет «тесть», или заплачет вдруг маленькая, а «теща» ее успокаивает. На Сашу давил груз мелких и вроде бы нетяжелых обязанностей, складывающихся в одну выматывающую рутину, которая начиналась ранним утром и прекращалась только перед самым сном.

Никто не обижал чужака. Наоборот, он питался за общим столом. Даже «теща» никогда его не шпыняла, как вроде бы полагается по традиции, а наоборот − старалась подкормить, что ему было крайне неудобно.

Ермолаев стал намекать, что присмотрел крепкую избу неподалеку, с большим огородом, которая брошена стоит, так как умерли хозяева от «горячки». И если всей семьей ремонт сделать, то молодые могут переехать хоть сейчас. Хотя он не настаивал – говорил, что и в большом доме можно жить, вместе.

Тут, несмотря на торговый характер поселения, общинный уклад был жив, как и в большинстве деревень. И все, даже единоличники, в него встроены. Плюсов в этом много. Если что нужно построить, помогут