Эван Картье. В погоне за золотым сечением - Дебора Ж. Маррадзю

не станет колебаться. Больно сознавать, что все его усилия напрасны, потому что люди вроде Кларенса не меняются. Его душа чернее черного. В тот день, когда Кларенс перешел на темную сторону силы, он потерял самого себя.

– Константин, тебя ожидали великие свершения, сам знаешь, – заявил его отец. – Весь твой жизненный путь был предрешен. Я всем пожертвовал ради тебя!

– Умоляю, не делай этого, – повторил хакер сломленным голосом.

Кларенс взвел курок. В его глазах плясало безумие – и я окончательно понял: нет, он не передумает, что бы ни твердил ему собственный сын. Кларенса уже не вернуть. Раздался выстрел, а за ним еще один подземный толчок – гораздо сильнее прежнего. Кларенс потерял равновесие и промахнулся. Еще чуть-чуть, и пуля попала бы прямо в меня, – фух! За спиной Кларенса разверзлась гигантская пропасть. Ему пришлось бросить пистолет и ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть. Он вопил от ярости, пытаясь спастись, но природа оказалась сильнее и проглотила Кларенса живьем. Хакер уже спешил к нему на помощь, когда его отец рухнул в бездну.

– Нет! – завопил Эдж.

Я побежал вслед за ним. Все кончено. Кларенса поглотили недра земли, и поправить тут ничего нельзя. У каждого деяния есть последствия. Его отец сделал свой выбор – и вот какая участь его ждала.

– Эдж, нам надо выбираться отсюда, – тормошил я его, стараясь вернуть к реальности.

Он повернулся ко мне. По его щекам текли слезы. Он быстро вытер их рукавом и направился к выходу. В этот миг меня одолели сомнения, я замер как вкопанный.

– Эван, идем, сейчас все обрушится!

– А если все это правда?

– Что?

– Ну, артефакт! Если все это правда и он действительно наделяет своего хозяина невиданной силой?

– Никто не может этого доказать, но я точно знаю, что реликвия бесценна.

– Ты же сам говорил, последним владельцем артефакта был Адольф Гитлер, – продолжил я. – Что-то мне не хочется, чтобы эта штука оказалась там, снаружи, и спровоцировала новые катастрофы. Родители не для того привели меня к реликвии, чтобы я выставил ее где-нибудь в музее, а Легион – или еще какой-нибудь псих – завладел ею и целым миром.

Эдж приподнял бровь, стараясь найти в моих словах логику. А я – я знал, что должен делать. Теперь все встало на свои места.

– Эван, – заговорил он с угрозой, – не надо этого.

Я отступил назад, к самому краю пропасти.

– Ты вообще знаешь, что благодаря его силе можно спасти жизни многим людям?

– Но какой ценой, Эдж? Знаешь, какой ценой? Если для спасения мира нужно поубивать сотни человек, оно того не стоит. Эта штука слишком опасна.

– Ты уверен, что действительно этого хочешь?

Эдж поставил меня перед выбором. Теперь я – хозяин судьбы. Как я решу, так и будет с реликвией. В одном я ни капли не сомневался: родители приложили много усилий, чтобы помешать Легиону и его коварным планам. Я поступаю так ради них, ради всех невинных жертв. Я повернулся к черной пропасти. Эдж подошел и встал рядом. Это лучшее, что я мог сделать: я протянул руку над бездной и бросил реликвию в пустоту.

– Твои родители гордились бы тобой, – прошептал хакер.

Я улыбнулся. Да, они бы гордились моим решением. Теперь я понял, почему отец стал охотником за артефактами. Понял, какая сила двигала им – жажда знаний и справедливости. Отец стремился создать лучший из миров и прилагал все усилия, подключил все свои связи, чтобы творить добро вокруг себя. Он хотел восстановить историю, чтобы изучить ошибки человечества. Откуда нам знать, кто мы такие на самом деле, если ничего не известно о наших корнях?

Приглушенные голоса вернули меня к реальности. Мы с Эджем со всех ног понеслись к выходу. Сзади рушились своды пещеры, трещины в земле становились все шире. Едва мы выскочили к солнечному свету, как раздался оглушительный грохот – и пещеру полностью завалило камнями.

– Ну наконец-то! – протянул мелодичный голосок.

Я поднял голову и понял, что мы очутились у самого кратера Везувия. Вокруг суетились Лея, Луиза, Амброзия и какие-то вооруженные люди. Эцио протянул мне руку, чтобы я мог встать.

– Эван! – закричала Луиза, бросаясь ко мне.

Я крепко прижал ее к себе. Никогда в жизни я не был так рад ее видеть – мою лучшую подругу.

– Как вы нас нашли? – спросил хакер у Эцио.

– Скажем так: масоны много знают, – ответил итальянец, очаровательно улыбнувшись. – После вашего исчезновения мы поставили всех на уши, чтобы найти Гротте дель Инферно и все возможные входы и выходы. Затем мы оцепили периметр.

Довольный таким объяснением, Эдж кивнул. Если они знали, где находятся пещеры, почему не вмешались раньше? Почему сами не отправились на поиски реликвии? Слишком много деталей не состыковывалось в этой истории. Эцио явно что-то скрывал. Может, он был в курсе всего? Или эти масоны защищают реликвию? А что, если они вообще надеялись, что мы не выберемся живыми из пещеры? Сотни вопросов роились в моей голове.

– Вы нашли ее, не так ли? Реликвию золотого сечения? – спросил Эцио.

Мы с Эджем и Луизой переглянулись.

– Ее просто никогда не было в природе, – заявил хакер, пожав плечами. – Обычная легенда. Кларенс был так одержим этой выдумкой, что совсем забыл о реальности. Здесь ничего нет. Только руины.

– Ну, раз ты так говоришь, ладно, – согласился Эцио, загадочно улыбнувшись. – Идем же, пора возвращаться.

Никто и никогда не узнает, что артефакт существовал на самом деле. Теперь он навсегда сгинул в недрах вулкана. Буквально в самом центре Земли. Так будет лучше. Не все секреты человечества должны быть разгаданы. Есть тайны, которые ради общего блага должны оставаться тайнами.

Эпилог. 110000110000110000110000110000

Четыре месяца спустя

– Здравствуй, матушка, – поздоровался Мишель Эрмани, входя в гостиную.

Услышав его голос, Анжелина вздрогнула. Она знала, зачем он здесь. Хотя в глубине души и надеялась до последнего, что придет кто-нибудь другой. Не он. Не ее родной сын. Как он превратился в такого бездушного, бессердечного монстра? В этом была и ее вина. Видимо, недостаточно любила его после смерти мужа. Но Анжелина ошибалась: Мишель стал таким исключительно по собственной воле. Он сам выбрал путь жестокости и не испытывал ни малейших угрызений совести. И теперь это подлое существо пришло убить собственную мать. Мишель уже не в силах был выбраться из того демонического болота, в котором погряз по уши.

– Мишель, – прошептала Анжелина, гордо подняв голову.

Он не должен понять, что ей страшно. Он не должен ликовать, слушая ее мольбы о