Триединый - Генсо-но Ками

— Саэр Лейхандер не мой отец, верно? — перебил я. Мне хватило завтрака в окружении слуг, и не хотелось, чтобы и в городе за мной таскались люди. — Я могу сам решать, что мне делать. Или вы возражаете?

— Да, саэр Ардисс. Никак нет, саэр Ардисс.

— Хорошо. Где мне вас искать, когда вернусь?

— Мы будем ожидать вас здесь, саэр Ардисс.

На этом мы и расстались.

* * *

Покинув порт, первое, что я сделал — поел. Того, что удалось впихнуть в себя за завтраком, было катастрофически мало. А морская прогулка только усилила аппетит. Поэтому, ворвавшись в первое попавшееся на пути кафе, я выпил чаю и слопал груду пирожных. После, отяжелевший и довольный, отправился шататься по городу.

Венранд здорово отличался и от Гелдерна, и от Демелена. Большой и шумный, он был наполнен непрекращающейся суетой. Не такой, как в столице — деловитой, а местами даже пафосной. Нет, здесь царил жизнерадостный хаос. Моряки, торговцы, путешественники энергично топали во всех направлениях. По дорогам катили целые вереницы возов с ящиками, тюками и бочками. Временами они на перекрестках сталкивались с такими же обозами, ехавшими по перпендикулярным улицам. Образовывалось жуткое столпотворение, над которым летела ругань возниц, лошадиное ржание и окрики стражников Горгвара, пытавшихся разрулить ситуацию.

Глазея по сторонам, я добрался до главной площади. В ее центре возвышалась потемневшая бронзовая статуя, изображавшая рыцаря, закрывавшего щитом двоих плачущих детей.

— Смотри, сын, это памятник воинам, остановившим демонов на Рангатире, — раздался в моих ушах голос Эзерина. — Многие из этих героев отправлялись в поход из здешнего порта.

— Дорогой, стоит ли говорить ему о таком? — тревожно спросила Росальба. — Вдруг он испугается?

— Он мужчина, незабудка, — мягко заметил Эзерин. — К тому же здесь нет ничего страшного. В скульптуру не стали включать фигуру демона, как хотели изначально.

— И все же…

У меня закружилась голова. К горлу подкатила тошнота. Я словно раздвоился и находился одновременно в двух разных временах: стоял на площади сейчас и проезжал по ней же в экипаже с родителями когда-то в прошлом. Воспоминание было настолько ярким, что частично заслоняло действительность.

Шатаясь, я сдвинулся с места, желая поскорее покинуть площадь. Сделав несколько шагов, потерял равновесие и упал на округлые булыжники мостовой.

— Братух, чего с тобой? — раздался незнакомый голос. Кто-то перевернул меня. — Братух, ты жив?

Окончательно отключаясь, я ощутил, как меня поднимают сильные руки.

* * *

— Давай, братух, приходи в себя, — мне в рот полилось что-то обжигающее. — Братух?

Закашлявшись, я выплюнул едкую жидкость. Открыл глаза.

Надо мной нависала небритая физиономия парня лет двадцати-двадцати трех. Сероглазый, с кривым раздваивающимся шрамом на левой щеке, он ухмыльнулся:

— Во, кинрийский ром кого хошь на ноги поставит!

Протянув крепкие ручищи, парень неожиданно бережно помог мне сесть.

— Чего случилось, братух? — добродушно спросил он. — Я проверил наскоро — ты вроде здоров. Не должен с ног валиться, как испуганная девица. На солнце, что ли, перегрелся?

Осмотревшись, я обнаружил, что сижу на одной из скамеек, расставленных по периметру площади. После перевел взгляд на парня.

— Голова внезапно закружилась, — выдавил я. — Не пойму, что…

— Точно, перегрелся, — обрадовался парень. У него были средней длины волосы соломенного цвета, собранные в хвост. Когда он наклонялся ко мне, лежащему, хвост свесился на грудь. И теперь, не переставая говорить, незнакомец резким движением головы перекинул его назад. — Сиди спокойно. Я ща метнусь, воды принесу.

Не успел я ничего сказать, как он исчез в толпе.

Опустив глаза, я посмотрел на свои руки. Они мелко дрожали. Сжав кулаки, я глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. Повторил. Почувствовав себя немного лучше, осторожно взглянул на памятник.

Вопреки опасениям, ничего не произошло. Никаких флешбэков, никаких голосов.

— Держи! — передо мной вновь возник небритый блондин, протягивая кувшин. — Сначала напейся.

Я послушно припал губами к керамическому горлышку. Вода внутри оказалась прохладной и чистой.

После нескольких глотков парень скомандовал:

— Братух, теперь наклонись вперед. Еще…

Мне на голову полилась вода.

— Умойся, полегчает.

Последовав его совету, я повозил руками по лицу. Выпрямился. Вода с лица закапала на расстегнутый френч.

— Снял бы ты его совсем, — задумчиво сказал парень. — Жарко же.

Решив, что его слова не лишены смысла, я стянул френч, оставшись в одной рубашке.

— Во так лучше, — одобрительно кивнул блондин. — Еще попьешь?

Я отрицательно качнул головой.

— Ну, если передумаешь, воды еще полно, — он уселся рядом.

— Видимо, я должен вас поблагодарить за помощь… — я умолк, не зная, как обращаться к незнакомцу.

Высокий, широкоплечий, он не походил на аристократа ни одеждой, ни поведением.

— Да брось, братух, — парень небрежно взмахнул рукой. — Мне не тяжело было. Да и сделал всего ничего: сюда притащил, да воды принес. Даже Дар не использовал!

Он улыбнулся — просто и открыто.

Дар? Значит, все-таки, из благородных.

— Простите, саэр, что доставил вам неудобства, — вежливо произнес я.

— Перестань! — манер ему явно не хватало. — Какие неудобства? Ты ж не специально свалился. Забудь. Как тебя звать, братух? Может, домой тебя проводить?

— Я Виктор Ардисс. Не беспокойтесь, домой меня доставят на катере.

— Ясно-понятно, — он кивнул. — Меня звать Келл. Я тут проездом.

— Вы не иризиец?

— Неа, — он весело помотал головой. — Я из Линреса. Кое-какие дела в Венранд привели.

Легко поднявшись, Келл протянул пятерню:

— Ну, бывай, братух. Воды еще попей. И держись тени. Ты ж, вроде, из северян? У вас такого солнца, как здесь, нет. Будь осторожней!

Не дав мне произнести ни слова, он прощально махнул лапищей и, не оглядываясь, ушел.

Я еще посидел на лавке, прихлебывая воду из кувшина и глядя на памятник. Руки перестали дрожать, и чувствовал я себя нормально. Но это не значило ровным счетом ничего. Очередной