Разведывательная служба Третьего рейха. Секретные операции нацистской внешней разведки - Вальтер Шелленберг

Безусловно, он очень хороший человек, но как ученого его нельзя принимать всерьез. — Затем он закрыл эту тему коротким приказом: — Ваша задача — усиливать разведку против России. Фюрер выразил мне свою величайшую озабоченность этим. Он считает крайне важной любую информацию о мерах внутри страны, предпринимаемых Сталиным, особенно в отношении партизанской войны и сотрудничества между партией и армией».

А тем временем обстановка в Берлине становилась все мрачнее. Наступление на восток остановилось. Войска были экипированы для ведения войны в летнее время года, и их врасплох застала свирепая русская зима. Ответственность за это должна лечь в равной степени как на руководителей вермахта, так и на Гитлера. И те, и этот жили в одной и той же утопии и отказывались слушать какую-либо критику. Тщетно возвращавшиеся с фронта офицеры предупреждали штаб о надвигающейся катастрофе.

Расчеты Сталина, о которых меня предупреждали раньше, начали сбываться всего через шесть месяцев. Мое первоначальное донесение о переброске войск из Сибири в Европу было с интересом принято к сведению, но приведенные мною цифры сочли преувеличенными, и не были предприняты никакие меры, хотя фронтовая разведка и допросы военнопленных продолжали подтверждать мой доклад.

19 декабря 1941 г. Гитлер снял фельдмаршала фон Браухича с поста Верховного главнокомандующего и сам занял его. Это была кульминация тоталитарного режима, которая означала, что он распространился и на вооруженные силы. Затем начались большое зимнее наступление русских и отчаянные арьергардные действия отступавших немецких войск. То, что немецкие армии, плохо экипированные, замерзшие и совершенно истощенные, не распались полностью, является, наверное, нашим самым большим успехом во Второй мировой войне.

Глава 23

Предыстория Пёрл-Харбора

Япония осадила Гитлера. — Прощупывание намерений японцев. — Попытки восстановить положение Янке. — Его взгляды на стратегию Японии. — Критическая оценка информации о Японии. — Гитлер торопит Японию вступить в войну. — Его реакция на дискуссии Америки и Китая. — Весть о приготовлениях Японии. — Скептическое отношение Гитлера к донесениям СД. — Нападение Японии

В начале осени 1941 г. отношения с Японией были неясными, особенно касательно переговоров между Японией и Соединенными Штатами. В начале сентября министр иностранных дел и его заместитель отказались дать послу Германии в Токио информацию о состоянии этих переговоров. Гитлер был справедливо недоволен таким оскорбительным поведением одного из членов Тройственного пакта. Несмотря на все давление, оказываемое Риббентропом, японцы не дали никакого ответа на предложения об их вступлении в войну против Советского Союза. Также было неясно, планирует ли Япония совершить нападение в южной части Тихого океана или удовольствуется продолжением войны в Китае. По этой причине фюрер приказал Канарису и Гейдриху использовать все средства для получения информации по этому вопросу. Но это задание было дано в таких общих формулировках, что мне оставалось только придумывать и изучать пути подходов к решению этой проблемы.

Я вдруг понял, почему Канарис проявил такое любопытство к моему разговору с японцем в Стокгольме. Когда я сказал об этом Гейдриху, он заметил: «Старый лис… он хотел выяснить, получили ли и мы такое задание». Он спросил, что я могу предпринять, и подчеркнул, что денег можно не жалеть. Я напомнил об уже напряженной ситуации с валютой, но он просто сказал: «Пойдите и поговорите с заинтересованными людьми». Я немедленно воспользовался этим и попросил у него разрешения организовать свою собственную валютную администрацию, независимую от РСХА, которая находилась бы под моим личным контролем. Он сразу же согласился. Это был неожиданный успех, продвинувший меня еще на шаг по пути к реализации моих целей.

Вскоре после этого мне нужно было слетать в Мадрид, чтобы посмотреть, как там работает моя новая организация. Пока я был там, мне позвонил мой друг-японец в Лиссабоне и настоятельно просил приехать повидаться с ним. Но на это у меня не было времени, и поэтому я был крайне удивлен на следующий день, обнаружив, что он приехал в Мадрид сам, чтобы встретиться со мной.

Он очень нервничал и говорил на смеси языков, главным образом немецкого и французского. Он рассказал мне, что переговоры между Японией и Америкой в настоящий момент практически прекратились; Япония наверняка совершит нападение в ближайшем будущем, и этот удар будет нанесен в форме десантной операции в южном направлении.

Главной причиной его тревоги было то, что он лично уверил Токио в том, что Германия встанет на сторону Японии, но теперь он думает иначе. Его страхи основывались на предыдущей пассивной позиции Японии по отношению к России, когда Германия постоянно требовала действий. Он хотел получить от меня гарантии, что Япония не останется одна против Америки.

Очень осторожно отвечая на этот вопрос, я сумел успокоить его. Я сказал, что Гитлер и Риббентроп, вероятно, сразу же объявят войну, особенно потому, что отношения между Германией и Соединенными Штатами были очень напряженными. Что касалось получения информации о намерениях Японии, я предложил немедленно послать указания всем нашим агентствам, которые так или иначе имели отношения с японцами — в Анкаре, Белграде, Берлине, Буэнос-Айресе, Лиссабоне, Риме, Шанхае, Стокгольме, Токио и Виши. Виши казался мне особенно важным в тот момент, потому что японцы обменивались идеями с правительством Петена по поводу оккупации Индокитая. Французский агент прислал мне великолепный «закулисный» материал с обеих сторон, который дополнил официальные материалы, которыми обладал Риббентроп. Я захотел немедленно просмотреть эту информацию и составить донесение для фюрера.

Я попросил Гейдриха связаться с генералом Фельгибелем из службы технической информации сухопутных войск, а также Бюро научных исследований, чтобы все дешифровальные отделы и посты прослушивания коротких радиоволн сосредоточились на Виши и Белграде. Я подозревал, что из различных входящих коротковолновых сообщений мы сможем выловить что-нибудь интересное. То же самое относилось, разумеется, и к информационному трафику между Берлином и Токио. Гейдрих сразу же позвонил Фельгибелю и поговорил с ним в моем присутствии, попросив связываться со мной напрямую по любым вопросам.

Это было замечательно. Похоже, мир перевернулся вверх ногами. Я давал Гейдриху задания! Затем я попросил его немедленно поговорить с госпожой фон Дирксен. Она была хозяйкой чего-то вроде политического салона в Берлине и в то время грелась в лучах покровительства Гитлера. Я знал, что двое японцев, которые были завсегдатаями ее салона, вели оживленные разговоры с двумя светскими дамами. Я часто получал хорошую информацию из этого источника, но в этом случае я хотел, чтобы Гейдрих поговорил с ней сам. Я не хотел быть ответственным за разглашение задания г-же фон Дирксен, которая