Тараканьи бега 2 - Виталий Владимирович Литвин

А дандж?!

«— Я веду. Туда, где Ваша нога ещё не ступала. Вы только постарайтесь не сломать её. Ногу. То есть ни одну из ног. Но быстрее! Еще быстрее! Не опускайте голову, не пытайтесь разглядеть дорогу до самого последнего камешка— положитесь на общее восприятие тропы.

Что ж, что-то давно я не улучшал Выносливость. Орки сражались так, что с них пот лился градом и пар от лат шёл клубами, а я вечно налегке за ними… И я понёсся. Среди закоулков каменных троп, меж извилистых трещин и разделанных туш, уворачиваясь от нежданных выступов, ввинчиваясь в узкие проходы!

Потихоньку увлёкся. Такое случалось на тренировках — особенно после перерыва, когда мышцы, опять встречая знакомые нагрузки, реагировали телесной радостью, создавая некоторый эйфорический эффект. Но сейчас… Теперь я больше не был фригиден! И, как трахаясь — особенно в последний раз! — с орчанкой я еле удерживался, чтоб не зарычать, так теперь сначала ушла из головы тупая муть, потом зубы оскалились в яростной улыбке, а потом из глотки вырвался вопль: «А-а-а!..» И его я не стал сдерживать!

«— И с нею больше не сдерживайся, хозяин! Да и ей это в кайф!

Каменная тропа устилаясь под ногами, ни одним своим изгибом, ни единым горбом, ни трещиной, ни камнем не могла заставить меня снизить темп. Восприятия хватало, ловкости хватало, выносливости хватало! Бег был как успешный бой, бег был как кайф!

— А-а-а!..

И тут — добавочной иллюминацией! — высветилась метка «Покорителя пещер».

Я оборвал крик и резко затормозив, остановился. Да уж, если там — хозяин подземелий, то есть шанс, что я его разбудил. На рефлексах рванулся и вжался в ближайшую расщелину. Потушил всё свои фонари. Замер. Как мог, успокоил дыхание. И успокоился сам: ближайшие туши были метров за пятьдесят отсюда, за недалёким проходом в этот закоулок. То есть несколько часов назад здесь орали орки, они молча не воюют, гремела о камни сталь — и ничего. Никого они не разбудили, и никто из, вон той подсвеченной щели, на подмогу своим не выскочил.

Значит… Я опять зажёг фонарь, подошёл, бросил его внутрь… Тишина. Заглянул — в небольшой пещерке пусто. Естественно. Орки сюда заглянуть должны были. Никого не увидели они, ничего не увидел я. Чтоб осмотреться, надо входить. Девушки, ждём утра? Чтоб полным составом?

«— Да чего, там, ждать! Интересно же, хозяин.

«— Лаз достаточно широкий. В случае чего, выскочить труда не составит.

Категорического “нет”, не прозвучало ни от одной, а намёк понял. Тщательно осмотрел проход — на предмет поспешной эвакуации. Конечно, если переться напролом, зацепиться есть за что, да и Оггтею протискиваться придётся с натягом, а мне… Бочком-бочком, и я внутри.

Здесь завлекающей подсветки от моего экзотического навыка не имелось. Ну, да не всё коту масленица! «Пещерник» помогает мне в семидесяти двух случаях из ста сорока четырёх. То есть, только в пятидесяти наших процентах. Сюда зайти подсказал — и на том спасибо.

Значит, теперь аккуратно, вдоль стеночки… Не спеша с остановочками, внимательно оглядывая камни, ощупывая трещины в них, и излишне фигурные их выступы… Оппаньки! Вот оно.

Снаружи этот поворотик скрывался в нагромождении надолбов, а отсюда ясно открывалась ниша, и в ней — ещё один проход во мглу. Но этот мрак теперь казался не тёмным, теперь он разил чернотой. И он отсутствовал на моей божественной карте. То есть здесь не работа природных сил. Когда составлялась карта — его не было

«— Хозяин, а давай мы туда не полезем? — пискнула Несса.

«— В одиночку, наверное не стоит… — тут же согласился с нею глас сурового здравомыслия.

Но интересно же! — хмыкнул я. — О чём завтра будем говорить оркам?

«— И особенно — орчанке?.. — поджала губки японка.

И ей особенно. Во время их боёв я собирал урожай. Тоже нужное дело, но я — торговец, а не крестьянин или мясник по заготовке шкур для господ воинов. И это нужно напомнить не только им, а и себе. Но я и не безбашенный берсеркер. Я теперь — богатенький Буратино. И у меня имеется пять золотых сольди. Пять артефактов ценой по миллиону баксов каждый. А среди них — бледная моль. Ночная бабочка, про которую написано, что её полётом я могу управлять, а её глазами — видеть.

«— Имеется у Вас — четыре.

Да, утром, собираясь, я все пять артефактов… Шестой — кошачья кольчуга — на видном месте уже не лежала. Тарра ещё раз подтвердила, что она — девочка хозяйственная и давно убрала подарок в свой рюкзак… Так вот, все пять артефактов я под причитания обеих корреляток уложил в рюкзак. Треть которого принадлежит не мне. Пять на три не делится, так что сначала бросил жребий с двумя третями шансов не в мою пользу. Но Рилль не повезло, а потом следующий жребий лишил меня права собственности на пипетку звериной крови.

Я не буду увиливать от взятых на себя обязательств!

«— Да, господин! — бесстрастно подтвердила самурайка.

«— Да поняла я, хозяин, — буркнула рыжая наследница вольных варяжских нравов.

И отлично!

Достал бабочку. Размером с ладонь, легко сминаемая, но, когда я её положил на камень, она с мягкой упругостью восстановила свою исходную форму — словно крылышки расправила. И через несколько секунд их рисунок слился с грязным узором известняка, точь в точь как ютубных роликах на тему естественной мимикрии.

Управление ею — телепатическое, интерфейс обещался дружеским — ещё бы к игрушке-то за лимон баксов! Но первый шаг к оному — предварительно ей надо было “дать понять”, кого теперь слушаться. Процедура уже привычная — капля крови. Очевидно, чтоб несколько обезопаситься от случайного перехвата управления в бою, когда брызги крови могут лететь во все стороны, капнуть ею следовало под сдвигаемую щетинку на брюшке.

Проделал. В подтверждение смены владельца глазки моли на миг подсветились зеленью и опять угасли. Правильно: нечего зря энергию… или ману, там, тратить!

Время её активности — четверть часа, пятнадцать минут. Оно, очевидно, включало и время возврата. Сразу терять такую дорогую игрушку очень бы не хотелось. Значит, надо рассчитывать на половину этого срока.

Девочки, озаботьтесь!

«— Не потребуется, — недовольно буркнула кельтка.

«— Почему?

«— Хозяин, запусти пташку, сам увидишь! Объяснять дольше.

Пташку говоришь? Что ж, проверим дружественность местного интерфейса.

Пташка, подъем!

Сработало!

Глазки у бабочки опять замигали, а крылья её резко приобрели контрастный по отношению к камню, на котором она лежала, цвет. Теперь она была отчётливо видна. В интерфейсе замигали два таймера: