АПП, или Место для чуда! - Юлия Фирсанова

За прилавком стояла молодая женщина. Она мгновенно разулыбалась при виде трех юношей и девушки с форменными значками АПП.

— Ясного дня! Желаете что-то купить, господа? — поприветствовала посетителей прехорошенькая шатеночка с аккуратно уложенными локонами. Девушка ничуть не походила на старичка-хозяина.

— Ой, а дедушка, который украшения продавал, уже ушел? — простодушно удивилась Яна, которой понравилось общаться со старичком. Был он каким-то уютным, пусть и немного печальным.

— Старый хозяин Логран умер семь циклад назад, — состроила девушка приличествующую случаю скорбную гримаску. — Его наследники продали лавку моему дядюшке Дамиру.

— Жаль старика, — скопировал мину продавщицы Лис и перешел к делу: — Тогда скажи, прелестная госпожа, среди здешних сокровищ не найдется ли украшений из дерева?

— Нет, господин, ни мастер Логран, ни мой дядя не работают с этим материалом. Слишком он… — девушка на миг запнулась, не желая оскорбить вроде бы потенциально выгодного, пусть и спрашивающего какую-то чушь клиента, — невыгоден.

— Не каждое дерево дешево, — понял намек Лис, облокотился на прилавок и подмигнул собеседнице.

И тут она задорно рассмеялась, аж запрокинула головку и обхватила грудь руками. Отдышавшись, девушка утерла выступившие от смеха слезы и спросила:

— Неужто и до академии докатились слухи о ненайденном сокровище Лограна?

— Сокровище? — сделал стойку Лис.

Поскольку других покупателей не было, девушка оказалась не прочь поболтать и поведала студентам следующее:

— В роду Лограна ходила легенда о передающемся лишь достойному наследнику артефакте из дерева джайги. Вроде как потомки умершего старика об этом что-то слышали, потому лавку и дом старого ювелира перед продажей перевернули вверх дном. Конечно, ничего не нашли. Если и был артефакт, сгинул.

— О, — Яне осталось хлопать глазами, пока Лис заканчивал беседу с продавщицей, покупая симпатичную золотую подвеску с россыпью желтых камешков.

На улице друзья снова переглянулись, и землянка растерянно пробормотала:

— У кого же я тогда заколки купила? Ни привидением, ни духом, ни призраком дедушка не был. Я холода или ветерка не чувствовала.

— Возможно, стоит учесть третье исключение в признаках духов, Яна, — мягко напомнил подруге Стефаль, имея в виду одну из особенностей тех духов, чья миссия на земле не закончена и требует непосредственного контакта с живыми людьми. В таких случаях дух мог на короткое время приобретать материальное тело, сохранившее все прежние качества, в том числе и тепло. А уже после исполнения миссии отправлялся по назначенному пути.

— То есть дедушка должен был кому-то отдать украшение, но своим наследникам передавать не захотел? — догадалась Яна. — Поэтому притворился продавцом?

— Сколько ты заплатила за заколки? — заинтересовался Машьелис.

— Пятнадцать золотых. — Такую грандиозную сумму Донская точно забыть никак не смогла бы.

— Всего-то? — присвистнул дракончик и, не глядя, без счета отсыпал подруге горсть монет прямо в ее кошель на поясе, оплачивая обещанный подарок. Сколько монеток надо взять, Лис и так чуял четко. А потом довольно объяснил напарнице: — Эти милые заколочки стоят, как тот камешек, который тебе в прошлом году подарили за полбанки варенья. Да, Яна, выбирать ты умеешь! Пятнадцать золотых, хех! Удачная покупка!

— Красиво поет, — некстати, но от души протянул Хаг, пряданул ушами и даже распустил их в лопухи, чего без особой нужды никогда не делал.

— Кто поет? — заинтересовался Стефаль резкой сменой темы, подвернувшейся очень кстати, чтобы развеять смущение Яны.

— Голос мужской, какая-то баллада. Дивно! Пошли послушаем? — предложил здоровяк, которому, несмотря на внешне грубый вид, чувство прекрасного было не чуждо.

Возражений не нашлось! Пока друзья, ориентируясь по уникальному слуху тролля, добирались до «точки звука», красивый голос смолк. Фагард, впрочем, не сдался и довел компанию до площади, где сейчас на воздвигнутой в углу сцене наигрывали нечто романтично-мелодичное пятеро музыкантов разных рас. Один точно был эльфом, второй вампиром, третий русалом, а расы двух других даже после двух с половиной лет в АПП Янка с полувзгляда определить не смогла.

Народ на площади с удовольствием, но без особого ажиотажа слушал инструментальное произведение и еле слышно шептался. Из обрывков речей Хаг быстро вычленил главное:

— Ого, Ян, здесь сегодня тот самый Лойтарэль поет!

— Может, в АПП вернемся? — в свою очередь предложила девушка, не слишком любящая толпу. Пусть эта выглядела вполне цивилизованно, но кто знает, если тут собрались поклонницы любвеобильного эльфа, не впадут ли они в раж, завидев кумира, как фанатки на Земле от своих идолов.

— Не любите музыку, прелестная дева? — откуда-то из-за спины спросил мелодичный голос.

— Люблю, — возразила Янка.

— В таком случае вам, вероятно, не нравится творчество менестреля? — продолжал допытываться вопрошающий.

— Творчество — нравится, — выделила голосом первое слово Донская и развернулась, чтобы увидеть говорящего. Что-то нынче случайные собеседники взяли нехорошую моду подкрадываться сзади и сыпать странными вопросами.

На сей раз говоривший оказался типом в широком сером плаще с накинутым на голову капюшоном. Серым! После встреч с Лойли и бандитами на мирных улицах Дрейгальта при виде подобного одеяния команда рефлекторно насторожилась.

— Эй, парень, ты, часом, не из Серой Смерти? Вроде с твоим начальством мы уже все решили, они претензий не имеют, — влез в беседу Лис.

— Нет, точно не из серых, — хмыкнул Хаг, оценив явную оторопь собеседника, и разоблачил плащеносца. — Это он пел.

— А, тогда это и есть Лойтарэль, ухи острые, смазливый — страсть, — сориентировался дракончик и бесцеремонно заглянул под капюшон, пока поставленный в тупик обвинением в принадлежности к наемным убийцам зеленоглазый менестрель пытался разобраться в мутном течении беседы.

Наконец знаменитость подобрала самый «подходящий» в этой ситуации вопрос:

— Неужто я чем-то обидел вас, милая дева, что вы так спешите удалиться?

— Талантам обычно прощается многое, если не все, а лучше и вовсе ничего про них не знать, — серьезно ответила девушка. — Я вряд ли смогу слушать песни о дивной любви, верности и не думать о безответственном родителе, чьи дочери — две сестры — лишь недавно узнали о своем родстве, а одна из них никогда не видела отца.

Лойтарэль поперхнулся воздухом и сконфуженно замолчал, а потом тихо-тихо, почти жалобно (ну вот, опять это случилось!) спросил:

— Кто? Я не помню, чтобы мы с вами, прелестная, прежде встречались…

Хаг загоготал, хлопнул себя ладонями по бокам, захихикал Лис, серебристым ручейком зазвенел искренний смех Стефаля, лишь Яна едва заметно нахмурилась и непонимающе захлопала ресницами.