Под прикрытием - Александр Афанасьев

Североамериканцы – «Боинг» и «МакДонелл-Дуглас», наоборот, тщательно прорабатывали дизайн, большая часть армейских вертолетов у них шла не только для армии, но и на гражданку, в гражданских модификациях. А на гражданке, чтобы товар покупался, он должен «выглядеть». А разрабатывать два вертолета – для военного и гражданского рынка – расточительство. Североамериканцы были королями в создании легких вертолетов, хорошо получались у них средние, но с тяжелыми и штурмовыми были проблемы. В отличие от русских, у них не было огромного опыта наземных боев, с обстрелами летательных аппаратов, с борьбой с мятежниками – и поэтому они не знали, как правильно бронировать вертолет. Североамериканцы увлекались легкой, композитной броней, оставляли при бронировании уязвимые места.

Германцы – у них, как и у русских, был опыт наземных боев, опыт замирения огромного африканского континента, но их фирмы тоже делали вертолеты и на гражданку, и для военных целей. Держались германцы на среднем уровне, однако у них было то, чего не было ни у кого другого – легкие штурмовые вертолеты, несущие пулемет калибра 12,7 и пару блоков НУРС. Для Африки вертолетов, подобных русскому «М40», не нужно, он не должен был выдерживать обстрел из мелкокалиберной пушки и уклоняться от зенитных ракет. Там были простые партизаны, бандиты – и на них следовало охотиться самым простым и дешевым способом.

У японцев с вертолетами имелись проблемы – мощное, едва ли не мощнее русского, вооружение и слабое бронирование. Штурмовой вертолет не выдерживал обстрела даже из пулемета калибра 12,7 – что говорить о русских тридцатимиллиметровых пушках, которыми был вооружен «М40» – первый же снаряд пробивал «японца» чуть ли не насквозь. Что касается транспортников – Япония делала их вполне на уровне.

А Британия…

Нет, технические характеристики были приличными. Но вот дизайн…

Легкий «Вестланд Уосп» – уродливая, скошенная кабина, сзади двигатель – ничем не прикрытый, решетчатая балка с винтом позади. Перевозимая пехота летела, по сути, открытая всем ветрам и пулям, пристегиваясь к внешним сиденьям по обе стороны вертолета. Средний «Вестланд Уэссекс» – «двухэтажный», кабина пилота над десантным отсеком, двигатель – за десантным отсеком. Сам двигатель – не лучший по надежности, и из этого же делают вертолет огневой поддержки, просто ставя в десантный отсек крупнокалиберный пулемет или даже автоматическую пушку. Только тяжелые не подкачали – «Вестланд Пингвин», хотя и некрасив, и грузоподъемностью не отличается, зато единственный в мире вертолет, который даже в пехотном варианте идет с герметичным днищем и может держаться на воде при посадке. Островное государство, чего же вы хотите? Еще «Вестланд Бельведер» – похожий на изуродованный «Боинг-47», несуразно длинный, как такса, узкий. И «Вестланд Вестминстер» – который в грузовом варианте делается только с силовым каркасом, без панелей, летишь – как в клетке.

Сасовцы предпочитали «Уосп» – он как раз вмещал один патруль, четыре человека. И пускай в полете ты открыт всем ветрам и пулям – зато и ты можешь стрелять по проносящимся внизу фигуркам солдат противника, такая стрельба даже входит в стандартную программу подготовки. Кстати, стрельба получалась достаточно результативная – четыре стрелка как минимум, у одного – пулемет. Если напрактиковаться…

Вертолеты посадили рядом с базовым лагерем – уродливые черные стрекозы. Сейчас солдаты САС весело бегали от базового лагеря к вертолетам и обратно, выясняли отношения с летчиками. Командиры погнали своих людей в туалет, чтобы солдаты весили меньше, и за счет этого можно было взять больше патронов. И все – за шумом, за смехом, за дружеской подколкой скрывали одну простую, непреложную и жестокую истину войны – многие из тех, кто сейчас грузится в вертолеты, не увидят следующий восход солнца. Многие – если не все. Смерть уже была здесь, она была невидимым и самым главным участником суеты, эта дама в черном плаще неспешно переходила от одной группки солдат к другой, прислушиваясь к разговорам, вдыхала табачный дым, стоящий сизой пеленой. Смерть решала, чье время уже пришло, а кого еще можно оставить пожить. Вот так.

– Кто не готов?

Три фигуры в сером, пятнистом камуфляже стояли молча перед лейтенантом. Каллаген, Роуч, Стэтэм. Его патруль, его команда, с которой он сидит в этой дыре уже… Черт знает сколько времени. Четверо, которые в бою должны быть единым целым. С ними ему предстоит победить – или умереть.

– Пристегнуться! Вперед!

Вертолеты взлетали с площадки, расположенной восточнее Хайдарабада, а их цель – цепь холмов, располагалась десятью километрами западнее. Поэтому им предстояло пройти почти над самым городом – вертолетчики обычно брали южнее, потому что с той стороны меньше стреляли – и увидеть всю картину сражения.

Сражения, как такового, еще не было – стороны только готовились к нему. Шотландские королевские стрелки выдвигались к городу – пятнистые коробки танков с длинными хоботками танковых пушек, уродливые, в основном кустарно забронированные автомобили для перевозки личного состава, броневики с пулеметными спарками и малокалиберными автоматическими пушками – все это медленно надвигалось колоннами на город с востока. Часть колонн шла прямо на Хайдарабад, часть – явно шла на обхват, чтобы поддержать оцепление. «Дамочки» – а шотландских королевских стрелков звали почему-то именно так, – сидели в основном не в машинах, а на броне. Увидев идущие строем низко над землей вертолеты с десантом, они кричали, размахивали руками, салютовали своим оружием. Солдат всегда поймет солдата, а они видели в небе парней, которым сегодня придется тяжелее, гораздо тяжелее, чем им самим.

И они салютовали им, отдавая честь.

Вертолеты свернули южнее, огибая город по дуге – из города уже стреляли, но расстояние для стрелкового оружия было слишком большим. Да и для того, чтобы попасть по несущемуся в воздухе вертолету, понадобилась бы изрядная доля удачи. Тем не менее бунтовщики стреляли, моля Аллаха, чтобы он направил их пули прямо в грудь ненавистным англизам. Город горел – на улицах спешно латали баррикады, строили новые, поджигали промасленную ветошь, машины, покрышки. В городских боях, в незнакомом городе, нет ничего хуже стелющегося по улице дыма. В этом дыму командиры теряют управление своими подразделениями, наводчики с вертолетов тоже не могут отдавать команды, не видно, кто и откуда стреляет – часто в суматохе начинают стрелять по своим. А мятежники… здесь их земля, их город. Здесь они выросли, знают каждый дом, каждую канаву, каждый закоулок. Дым им совсем не помеха…

Сасовцы в ответ не стреляли. Слишком большое расстояние, если в кого-то и попадешь – так случайно. А скорее всего – просто истратишь драгоценные патроны.

– Десять минут до точки сброса! – проорал лейтенант, хотя его особо никто и не слушал. Все были уже там, в точке сброса, мысленно принимали бой, прокручивали в голове все его возможные перипетии…

Сопротивление на точке сброса было ожидаемо слабым. Хотя холмы и представляли для мятежников интерес, хотя они и держали на них посты – посты эти были откровенно слабыми. Тридцать человек по всей линии. Свалили их с воздуха довольно быстро, огнем пулеметов и двадцатимиллиметровых пушек с боевых вертолетов поддержки…