Ее тайные фантазии - Гэлен Фоули

Он и сам старался оттянуть этот момент. Еще будет время осмотреть каждую комнату. Скоро он поймет, с чем имеет дело. Наверняка хорошего мало, если судить по виду конюшен. Обшарпанный загон едва мог вместить козла, но Мэри Нонсач и вороной жеребец без жалоб и сетований смирились с унижением.

Лили, тетя Дейзи и Памела, которая так ничего и не знала о его визите к Джону Мюррею, издателю, сопровождали их в прогулке по двум коротеньким улицам крошечной деревушки. Они посетили могилу деда. Лили показала памятник отцу, хотя пояснила, что тело похоронили в Индии.

Тем временем тетя Дейзи подошла к еще одному надгробию. Дерек увидел, что по ее щекам катятся слезы, и, приблизившись, прочитал надпись:

Дэви Балфур. 1796–1816.

Любимому сыну

Леди Дейзи, всхлипнув, прислонилась головой к его плечу:

— Надеюсь, у вас с Лили будет много сыновей, чтобы мне было с кем играть.

— Заверяю вас, дорогая, что мы упорно над этим трудимся, — торжественно заверил Дерек.

Тетя Дейзи рассмеялась и ударила его по плечу, чего он вполне заслуживал. Немного развеселив тетушку, он повел дам к саду.

Лили с нежной благодарностью смотрела на него.

Следующие две недели он старался придумать, как лучше обновить дом. Осмотрел его от сырого подвала до населенного летучими мышами потолка. От разрушающегося фундамента до дырявой крыши и полусгнивших потолочных балок. Все двадцать каминов нуждались в ремонте, в некоторых уже посыпались кирпичи. Протечки испортили лепнину потолка на верхнем этаже, где располагались спальни. Неудивительно, что бедняжка Памела постоянно шмыгает носом!

Необходимо будет установить современные туалеты и кухонную канализацию, чтобы сделать это место пригодным для жилья. Кроме того, дом отчаянно нуждался в новых конюшнях и хозяйственных пристройках.

Нужно также нанять сведущего в сельском хозяйстве человека, чтобы земля вновь начала плодоносить. Пока что она не годна даже для выращивания овса и ячменя.

Осознав всю величину проблем, Дерек сделал все возможное, чтобы сохранить присутствие духа. Но как, спрашивается, ему быть?!

Да, его будущее вполне обеспечено, но он должен быть благоразумен. Нельзя промотать все отцовское состояние, что и произойдет, если он приведет это место в порядок.

Но еще более неприятными были перемены в Лили. С каждым днем все отчетливее становилось видно, какое дурное влияние оказывает на Лили этот дом. Дерека это тревожило. Его обязанность — защищать ее. Не только тело, но и дух. Непонятно, каким образом можно сделать это в таком месте.

Он не умел бороться с призраками, а разваливающийся на глазах дом был полон ими. Взять хотя бы то обстоятельство, что каждый раз, проходя по аллее, она видела дерево, на котором Оуэн Мастерс впервые ее заметил. Дерек спросил, где это случилось, и когда она показала, решил срубить дерево, но Лили воспротивилась, утверждая, что оно не сделало ничего дурного.

— Оно не заслуживает смертного приговора, Дерек, — твердила она.

Конечно. Это всего лишь дерево.

А печальные, жалкие развалины садовой беседки, которую так и не достроил отец? Тоже болезненные воспоминания, с которыми она должна сталкиваться каждый день! Будь жив Лэнгдон Балфур, Дерек с наслаждением расквасил бы его аристократический нос.

Лили вредно каждый день видеть постоянные напоминания об утратах и предательствах, которые ей пришлось претерпеть. Но все-таки сильнее и хуже всего влияла на нее мать. Лили не следует находиться рядом с этой гарпией!

Сидя в гостиной за вышиванием, леди Кларисса непрерывно посылала стрелы оскорблений и злобы, унижая Лили и ловко играя на ее чувстве вины. Боже, почему эта девочка не может постоять за себя?

Подвергаясь каждый день язвительной критике матери и ощущая тяжесть прошлого на своих плечах, Лили становилась все тише, задумчивее, покорнее. Куда подевалась бесстрашная богиня, спасшая его от пожара? Она на глазах превращалась в серую мышку. И наблюдать это было тяжело.

Для Дерека было бы легче ухаживать за ней во время тяжелой болезни, потому что он не знал, чем исцелить ее неуверенность в себе.

Необходимо вызволить ее отсюда, прежде чем она сама превратится в призрак. Нужно спасти ее, взломать клетку и освободить.

И лекарство для нее найдется, хотя вряд ли оно ей понравится.

Окончательно все решив, Дерек написал Чарлзу Бичему с просьбой начать процедуру продажи Балфур-Мэнора.

Дерек не знал, когда и как объяснит Лили, что скоро они переезжают… куда ей будет угодно.

Он знал только, что обязан спасти жену.

Призрак вины, знакомой вины, шептал в ее ухо тихие проклятия, пока уставший Дерек, едва волоча ноги, шел в спальню. И немудрено. Он слишком измучен после шестнадцатичасового дня изнурительной работы.

Ожидая его в постели, Лили, одетая в белую сорочку без рукавов, втайне ужасалась виду мужа. Каким пыткам она его подвергает!

Глаза обожгло слезами. Пришлось сморгнуть соленые капли. О, что она с ним делает?

Когда он подошел и сел на край кровати, она принялась растирать его плечи, целуя в безмолвном извинении спину. Дерек блаженно вздохнул, когда она стала разминать его мышцы.

— У тебя все в порядке? — пробормотал он, кладя ладонь на ее руку. Словно услышал ее мрачные мысли.

— Все хорошо, — нерешительно ответила Лили. Нытье только еще больше его расстроит! — А ты как?

— Бывало и лучше, — признал он с усталой улыбкой.

— О Дерек! — выдохнула она, обнимая его.

— Ммм?

— Прости меня за все… — Она погладила его длинные волосы, не зная, как лучше задать терзавшие ее вопросы. Но потом передумала, положила голову ему на колени и глубоко вздохнула: — Что у тебя завтра? Мы с Памелой хотим помочь.

— О Боже! — простонал Дерек, вернувшись к действительности. — Прежде всего нужно позаботиться о кухонной печи, иначе мы все сгорим. Но самое главное: завтра ночью нужно забить дыры, через которые на чердак влетают летучие мыши.

— Ночью?

— Разумеется. Днем они спят, и выгнать их невозможно. А вот когда они вылетят, вернуться уже не сумеют.

— Как умно!

Он довольно улыбнулся.

Она долго смотрела на него, чувствуя, что сердце сейчас разорвется.

— Дорогой, мне так жаль! — выпалила она наконец. — Из-за всего. И особенно из-за матери. Я знаю, она сводит тебя с ума. Но она привыкла править бал! А теперь, когда ты здесь и она не может тобой командовать, растерялась и не знает, что делать.

— Мне не нравится видеть, как она унижает тебя. — Дерек положил руку ей на колено. — Она причиняет тебе боль, дорогая. Много лет терзала тебя, играя на чувстве мнимой вины. Верно?