Воспитанница института для благородных девиц - Полина Белова

Через несколько шагов, буквально, наткнулась на растерянную Дору. Круглыми от ужаса или шока глазами она смотрела, переводя взгляд, то на меня, то на рычащий клубок двух драконов, катающийся по каменным плитам пещеры. Побелевшие пальцы женщины крепко сжимали аккуратно сложенное пушистое белое полотенце, сверху на котором служанка кое-как пристроила многочисленные баночки и коробочки — видимо, всё, что она собрала мне для купания.

— Как же это? Что же это? — Дора с определённым усилием сосредоточила своё внимание на мне.

Её широкие тёмные брови сложились выразительным жалобным домиком. Пытаясь понять, о чём меня спрашивают, я повернула голову в ту сторону, куда за секунду до этого смотрела служанка. Там были обгорелые лоскуты среди копоти. Это какое-то невероятное везение, что я не осталась лежать на каменных плитах горсткой пепла, как вся моя одежда на лавке!

Я запоздало ужаснулась, до мелкой дрожи, вспоминая: только-только я откашляла воду и смогла вдохнуть, как, тут же, на долгий миг оказалась в клубах огня со всех сторон, моё дыхание снова перехватило, но теперь — от невыносимого жара.

Я обратила внимание на полотенце, что было в руках Доры, и, молча, медленно потянула его на себя. Баночки, коробочки и брусочки с грохотом посыпались на пол. Что-то разбилось, что-то рассыпалось. Полотенце развернулось почти до пола.

— Ой… — прошептала я дрожащими губами и начала неловко кутаться в полотенце.

Я ощущала непрекращающуюся мелкую дрожь в теле и странный холод, несмотря на очень тёплый воздух в купальне.

— Сара… Она выбежала из купальни такая взволнованная. Я дверь в кладовую открытой оставила, поэтому и заметила её. А потом, смотрю, господин Арнольд в купальню заходит! Я голубую глину для обёртывания искала, никак не могла вспомнить, где она стоит. Как увидела, что брат хозяина к вам зашёл, так схватила то, что уже приготовила, и поспешила к вам. Только, вдруг, передо мной наш господин в купальню забежал. Прямо перед моим носом дверью как грохнул! Это Сара что-то устроила, да!? — то ли спрашивала, то ли утверждала Дора в конце своего рассказа.

Заботливая служанка, будто, и не заметила упавшие предметы, она старательно помогала мне завернуться в полотенце. Иногда, недалеко от нас с лязгом ударял о камни чей-то драконий хвост, мы вздрагивали и отступали к выходу.

— Думаю, это она…

— Что?

— Толкнула меня в бассейн.

— Ох! — рот Доры стал похож на бублик.

Я, наконец, с помощью служанки, закрепила полотенце и упрямо пошла к двери. Мне по-прежнему сильно хотелось поскорее выйти из этой проклятой купальни. Дора преданно семенила за мной. С моих скрученных на затылке, но порядком растрепавшихся, волос, по спине тонкими ручейками стекала вода. Было неприятно ощущать эту влагу. Но это было не единственным противным ощущением. Моё тело спереди и по бокам, из-за драконьего пламени, в котором я побывала, было слишком сухим. Там, где огонь Зория коснулся меня, кожу немного жгло и тянуло, будто она сгорела на солнце, как бывало в институте, когда летом приходилось долго полоть наш огород на заднем дворе по самому солнцепёку.

— Я не умею плавать. Начала тонуть, — рассказывала я Доре.

Говорила отрывисто, чуть хрипловатым голосом, видимо, поцарапала горло, откашливая воду.

— Ох, Боги! Какой ужас!

Сочувствие Доры оказалось мне настолько необходимым, что я жаловалась, не умолкая.

— Арнольд спас. Наверное, чтобы успеть, он обернулся драконом. Пещера же длинная! От дверей до бассейна приличное расстояние. Потом, когда со мной вверх взлетел, он не смог удержаться на крыльях и обернулся человеком. Мы упали. Он… на меня… сверху. Лежим голые, мокрые. Холодно. Потом — огонь. Жарко, очень. Потом — драка. Сейчас мне снова холодно… Зорий, наверное, что-то не то подумал. Но у меня сейчас совершенно нет сил с ним разбираться и что-то ему объяснять или доказывать.

Мы давно вышли из купальни. По пути, Дора нырнула в боковую дверь, за которой оказалась та самая кладовая и вынесла ещё два полотенца. Она набросила их на меня, чтобы согреть, приобняла и мы поспешили наверх, на женскую половину, в мои покои.

Там, с помощью Доры, я насухо вытерлась у растопленного камина и тепло оделась. Даже меховую жилетку накинула, хотя воздух в комнате был уже хорошо прогрет. Просто, меня всё ещё морозило. Наверное, нервное.

Мы с Дорой расположились у камина: я села в кресло-качалку, а она стала рядом. Служанка распустила мои волосы и начала их аккуратно расчёсывать, заодно просушивая и успокаивая.

Вдруг, обе створки входной двери с грохотом распахнулись, и в комнату ворвался Зорий.

На него было страшно смотреть. На лице — ссадины, царапины, синяки, один глаз подбит… Я думала, у драконов регенерация… Сквозь разодранную одежду виднелись кровавые раны на теле.

Но пугало не только это. Меня потряс его бешенный, злющий взгляд. За годы знакомства я никогда такого не видела! В два широких шага дракон подлетел к креслу, схватил меня за плечо, больно зацепив волосы, и вздёрнул на ноги.

— Ай! — хрипло вскрикнула я, будто, ворона каркнула.

— Господин! — тоненько взвизгнула Дора.

Но Зорий даже не посмотрел на служанку. Он поволок меня за собой с такой скоростью, что я бежала рядом с ним. Передвигалась очень неудобно, чуть боком, не успевая, путаясь в длинном подоле, который никак не получалось подобрать, и почти падая… Там, где сильные пальцы принца вцепились в моё тело было очень больно. Голову я держала неловко, склонив к плечу, из-за зажатых вместе с предплечьем прядей волос.

Пока мы так двигались по ровному, мне удавалось держаться на ногах. Но, когда принц понёсся вниз, по лестнице, я уже не успевала за ним, к тому же, мои ноги окончательно запутались в длинной юбке. Я упала, точнее, повисла. Принц, не останавливаясь, схватил меня за спинку меховой жилетки и понёс дальше, как паршивого котёнка. По крайней мере, звуки я издавала, как ни стыдно в этом признаваться, похожие на хриплое мяуканье. Это потому, что вырез жилетки спереди впился мне в горло, перекрывая воздух и возможность нормально говорить или кричать. Я схватилась за мех жилетки у шеи пальцами, оттягивая её от горла и помогая себе дышать. Безвольные ноги волочились по ковру, больно бились о ступени. Я пыталась отталкиваться носками, чтобы уменьшить свой вес и давление жилетки на горло. Иногда получалось, но плохо и неловко.

Со стороны всё это, наверняка, выглядело ужасно позорно. Но я была в таком шоке, что подумала я об этом только тогда, когда краем глаза, по пути, увидела Сару. Точнее, довольную ехидную улыбку на её прекрасном лице. И такие же улыбки на любопытных лицах ещё каких-то девушек.

Впрочем, мне было не до них. В груди вспыхнула паника — показалось, что Зорий снова тащит меня в купальню. Я даже не сразу сообразила, что он повёл меня совсем в другую сторону дома.

Очень скоро, перед моими глазами, которые, вынужденно, в основном смотрели только в пол, цветные ковры на белой мраморной лестнице сменились голыми чёрными каменными ступенями. Я молчу, не дёргаюсь, не сопротивляюсь. Зорий спускается всё ниже, куда-то в подземелье или в подвалы. Становится всё темнее и холоднее.