Непокорная - Татьяна Серганова

— Лиза? — тихо прошептала Таня, вскакивая. — Лизочка! Ты очнулась!

— Привет, — улыбнулась я.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально.

— Пить хочешь?

Осторожно кивнула, чувствуя, как ослабели все мышцы. Больно не было, просто усталость и невероятная слабость.

Таня поднесла ко рту трубочку, и я сделал один единственный глоток. Больше в меня просто не влезло.

— У нас получилось?

Сейчас для меня это было самым главным. Знать, что все жертвы и мучения не напрасны.

— Да, — тихо ответила она. — Получилось. Вознесенский арестован и его компания тоже. Всех поймали. Ты такая умница.

А в глазах застыли слёзы.

— Это хорошо.

— Лиза, прости меня.

— За что?

— Я не успела… — сестра всхлипнула и прикрыла рот рукой, стремясь сдержать рыдания. — Прости… я так старалась, но не успела.

— Всё… нормально, — как ни пыталась, но голос дрогнул всё-таки, выдавая истинные чувства и эмоции.

Я ведь сразу это поняла. Стоило только прийти в себя. То место, где раньше обитала сущность, было пусто. Но не так как раньше, когда тварюшку заморозили. Тогда она не отвечала, но чувство присутствия оставалось. Сейчас этого не было.

Лишь пустота и пепел.

— Ты сделала всё, что могла, — продолжила я и растянула губы в неискренней улыбке.

— Лиза…

Сил выслушивать её извинения не было. Они больше тревожили, чем успокаивали.

— Тань, я знала, на что шла, когда придумывала этот план, — спокойно ответила ей. — Просто мне не повезло. Я не попала в эти счастливые двадцать процентов.

— Всё будет хорошо, Лизи. Это ничего не значит, мы все любим тебя.

— И я вас люблю. Конечно, всё будет хорошо. Люди же как-то живут.

Слова будто повисли в воздухе, Таня всхлипнула еще громче и неожиданно крепко меня обняла.

— Мы рядом, мы семья. И всё будет замечательно!

Я прикрыла глаза. Слёз не было, подходящих эмоций тоже. Может быть, я еще до конца не осознала всю чудовищность того, что произошло, чего невольно сама себя лишила и кем теперь стала. А может, они тоже сгорели, как и сущность в том беспощадном огне.

— Тань, ты не против, если я посплю? — тихо спросила у неё. — Устала что-то.

— Конечно, милая. Не переживай, я буду рядом.

Я сразу же закрыла глаза, но сон не шёл.

Саида не было, и Таня про него ничего не сказала. А спросить я побоялась. Простил ли он меня за ту выходку? Или дело совсем в другом? В том, что я уже не Ведьма, а человек. И это осложняло наши и без того непростые отношения.

Если Брак между Ведьмой и Колдуном был редкостью, то свадьба Мага и человека была исключением. Большим таким исключением.

Мы всегда использовали людей лишь для пополнения своего энергозапаса. Люди как мотыльки летели на наш призыв и считали честью оказаться в постели Мага. И с ними было гораздо проще, чем с собратьями. Люди ничего не требовали, не испытывали терпение и не проклинали за любую провинность.

Иногда такие отношения могли вырасти в постоянные встречи. Но практически никогда не заканчивались брачным союзом. Исключения составляли лишь Стражи. Они могли связать свою жизнь с людьми, но и Магами они были лишь наполовину, поэтому не в счёт.

Дело было не только в том, что мы сами по себе редко отличались преданностью, постоянством и прочими положительными качествами. Были и другие, более веские причины.

Во-первых, Брак — это в любом случае рождение детей. Ограниченные жесткими рамками Закона, мы просто обязаны произвести потомство, в противном случае обречены на медленное уничтожение магического вида как такового. А Брак снимает запрет на рождаемость. Например, наши родители произвели на свет троих детей, иногда мне кажется, что если бы не ранняя смерть, у нас были бы еще братик или сестричка. Но проблема в том, что от союза с человеком дети чаще всего рождались очень слабыми, практически беспомощными. История знает случаи, когда ребёнок Колдуна и женщины появился вообще без сущности и способности к магии.

Пункт номер два. Брак Ведьмы и Колдуна — это боль. Адские мучения на алтаре у храмовников, когда истинный свет разрывает на части, меняя сущность под себя. Кто-то выгорает (совсем как мама и я), а кто-то лишается части силы. Законный союз Мага и человека тоже радости не приносит. Мало того, что можно лишиться магии, но существует риск убить свою более слабую половинку. Вот она ирония судьбы. Ты идёшь против всего мира, против Клана, обрекаешь детей на слабый резерв, теряешь часть способностей во время Брака, а сила убивает твоего избранника.

Саид — Колдун, а я — человек. Ему нужен сильный сын, которого я ему подарить не смогу никогда. И он член Совета, элита Магов… Между нами ничего не может быть. Никогда.

— Тань? — не открывая глаз, прошептала я.

— Да, Лиза? — шум отодвигающегося кресла и вот сестра уже рядом.

— Он… ушёл?

Тишина.

Я всё ещё не могла открыть глаз. Боясь, что просто не выдержу сочувственного взгляда Тани.

— Нет.

Радость и боль в одном флаконе, которые разъедали мне сердце.

— Всё кончено?

— Я не знаю, Лизи, — сестрёнка нежно погладила меня по волосам. — Решать вам, а не мне.

— Ты же отлично понимаешь, что это конец.

— Я знаю, что вы должны поговорить. Но мой тебе совет — не решай за Саида, Лиза. Это должны сделать вы оба.

Кивнула, собирая остатки сил.

— Саид здесь?

— Да.

— Позови его, пожалуйста.

— Ты уверена? — помолчав, уточнила Таня.

— Да.

Лучше сейчас, лучше сразу обрубить все концы, чем лежать и плакать над собственной участью. Пришла пора отвечать за свои поступки.

Вот она насмешница фортуна. Я частично повторила судьбу мамы. Несчастная Сирена, которая лишилась магии и силы. Вот только у неё был папа, а у меня есть только я.

Саид вошёл молча в палату, так же молча сел в кресло и только потом взглянул на меня. Сердце застыло и забилось быстро-быстро, стоило только взглянуть в уставшие тёмно-карие глаза на совершенно бесстрастном лице мужчины. Мне кажется или он отдалился, став чужим? Или всё дело в том, что без восхищенного писка сущности я сама воспринимаю его по-другому? Как понять, где правда, а где мои собственные домыслы и страхи?

— Привет, — тихо произнесла я и, грустно ухмыльнувшись, добавила. — Ругаться будешь?

Наверное, не стоило сразу нападать, но удержаться я не могла.

— Нет, — спокойно ответил он, скрестив руки на груди, продолжая гипнотизировать меня странным взглядом.