Витязь. Содружество невозможных - Наталия Нестерова

— Тайтингиль… — потерянно мяукнул орк. — Та-ай…

В тишине звонко клацнула клипса выкидного ножа.

— Вальну падлюку дырявую, — пообещал типчик, поднимаясь.

Котов обернулся — путь к его отступлению оказался перекрыт тремя ухмыляющимися фиксатыми рожами. Тайтингиль, получивший сообщение, среагировал немедленно и мчался по переходам вагонов… мчался…

— Ша, — коротко сказал господин Мастер Войны.

И достал из рукава пистолет.

— Пацан со мной. Мокрухи не надо.

— Как ты пронес… — пискнул Котов, съеживаясь почти вдвое, — Тай… Та-ай…

Все произошло одновременно — грянул выстрел, и пуля вошла в бедро мужчине, прыгнувшему на Кота с ножом; остальные блатные брызнули прочь, как тараканы, убедившись, что у девки в красном вовсе не зажигалка; абсолютно целый Котов рухнул на пол, прикрывая голову руками, где-то пронзительно и истошно закричала женщина, заплакал ребенок, усилился гомон голосов, и эльф, немного запыхавшийся от пробежки по десятку вагонов, оказался рядом.

— Так, — сказал он, вдыхая уже знакомый запах пороха и оглядывая батальную сцену.

— Вот дура! — зло рявкнула материализовавшаяся проводница.

Котов молча и молниеносно выхватил, словно козырного туза, плотную пачку купюр и выставил над собой.

— А ну-ка, — просвистела проводница, так же молниеносно скрыв пачку в недрах декольте, — вы, придурки, все, а ну марш по полкам! Этим я вызову скорую, когда к райцентру подъедем, а вы трое хватайте свои пожитки и вон отсюда — сейчас будет полустанок, стоянка полторы минуты… поняли? Кто-нибудь из вагона полицию может вызвать. А оно мне надо? Поняли? Вон!

Котик прыснул гепардом из положения лежа; света в вагоне не зажигали, и в полутьме даже злой, как демон смерти, Мастер Войны послушался гневную мать вагона беспрекословно.

Тайтингиль стоял чуть откинув голову, подняв подбородок.

Это была несомненная ночь, хоть и белая, — откровенно прохладная в этих широтах, и Котик заежился, поводя мощными плечами. Мастер Войны деловито гонял картинку эльфова айфона, оценивая расстояние до цели.

Сотни две километров. Или три.

Эльф чувствовал, как много воды пропитывает эти края — озер, заливов, ручьев, болот; воздух дышал, дышал водой, а там, далеко, но несомненно, угадывалось и соленое эхо моря.

И хорошо — здесь была связь. Крайне слабая, мерцающе исчезающая, но была.

Тайтингиль смотрел на вторую кучку людей, которые толпились на северном полустанке. За те же полторы минуты они высадились с другого конца поезда вольной, но внутренне организованной группой и теперь разбирали вещи.

— Багаж не наш, — расстроился Котов, пнув рюкзак. — В темноте перепутали полки.

Он наклонился и деловито зашебуршал по сумкам. Вместо собственной элитной и дорогостоящей, с таким тщанием собранной экипировки им достался похожий рюкзак, доверху набитый магнитами с изображениями древнего тверского города Выдропужск и белорусским бельем. Еще один рюкзак был старый, и сунувший в него нос орк сразу брезгливо отпрянул, учуяв запах нестиранного, подкисшего белья. В сумке оказались детские игрушки, одежка и посуда, наверняка принадлежавшие капризному мальчику из соседнего купе.

Котов нахохлился, плотнее запахиваясь в армейскую куртку, карманы которой были туго набиты пачками купюр.

— Это хорошо, что я у вас такой хозяйственный, — сказал он. — В отличие от… в отличие…

Мастер Войны устремил взор в ту сторону, куда в мареве холодного тумана скрылся поезд. Он не мерз, но исчезновение вещей, способных облегчить путь по отвратительно живой и заведомо холодной лесополосе, его не порадовало.

— Ты… ты-ы-ы… — начал было Котик и осекся, махнув мягкой широкой лапой.

Эльф тем временем с любопытством разглядывал компанию из примерно десятка человек — почти детей. Юношам и девушкам было вряд ли больше, чем Алинке, скорее меньше; рано выросшие на всевозможных горных и лесных тропах, они деловито набрасывали на спины изрядного размера анатомические рюкзаки, разбирали длинные свертки палаток, бренчали ведрами и чайниками.

Эльф глядел, оставаясь недвижным, спокойно опустив руки; в светлой рубашке с открытым воротом, в узорчатом парчовом жилете, с каскадом златых волос, он мог бы точно так же стоять в Букингемском дворце. Но он стоял на щербатом полустанке Русского Севера и неотрывно смотрел в лица юношей и девушек, идущих пешим маршем в редколесную каменистую тайгу.

Группа, ведомая спортивной коротко стриженной пятидесятилетней дамой и невысоким дедком под семьдесят, одетым в ядовито-синие треники с тонким белым лампасом, шапку-пилотку и куртку, давно потерявшую свой цвет, пошла по перрону, словно в замедленной съемке обходя, обтекая странную троицу.

Тайтингиль столкнулся взглядом с высоченной девушкой, наверняка баскетболисткой, у которой поверх пробора длинных волос через лоб была повязана пестрая ленточка.

— Замерзнешь, оденься, — проговорила красавица и улыбнулась.

— Не во что ему, — муркнул снизу сидящий на корточках Котов, во все глаза глядя на ребят, заранее окрыленных тропой. И особенно на девчат. — Багаж перепутали, пер-репутали, ну…

Девчонка чуть засомневалась, потом выдернула из рюкзака плотный сверток.

— А я как раз взяла запасную флиску. И она мне… велика. Очень. Купила в секонде… потому что желтая.

Эльф протянул руку и коснулся пальцев девушки. Та замерла, глядя ему в лицо. Покачала головой — ребята из группы замедлили шаг и озирались. Валькирия сдернула с запястья браслет на тонкой резинке, низанный из бусин, ракушек и цветных стекляшек, и протянула Тайтингилю:

— Вот тебе на память… эльф.

Витязь кивнул, потянул с шеи один из шнурков, на котором болтался богатый кулон из аметистов и бриллиантов.

— А это тебе, дева. Спасибо, пусть будет благословен ваш путь.

Девушка засмеялась и побежала догонять своих, машинально надевая на шею и заправляя под штормовку и свитер подарок-менку.

Тайтингиль неспешно влез в дарованную флисовую куртку — она и впрямь пришлась почти впору, разве что рукава оказались чуть коротки; надел браслет на запястье — туда, где один за другим отдали добрую наговоренную мощь его амулеты в схватке с Цемрой.

— Что же. Надо идти.

— Тут недалеко указана дорога, — сказал Мастер Войны, впервые разжав губы. — Есть дорога — есть транспорт.

— Если ты еще хоть раз, хоть рраз, — взвыл Котик, — достанешь свою пукалку, хоть рраз, ну…

— Мы добудем транспорт, — спокойно выговорил эльф и с сожалением проводил взором группу детей. И орк, и инопланетянин понимали, что мысленно эльф идет с ними — вот так, почти в никуда, в свои любимые леса, и волосы его развеваются и сверкают, а на душе светло и радостно. — Добудем. Мы почти у места. И все будет славно, все будет хорошо. Мне почему-то кажется именно так.