Перевоплощение - Филип Жисе

– Нет! – отрезала Кэролайн. – Пока не скажешь, где взяла, назад не получишь.

– Кэр, я не знаю, откуда он взялся, – взмолилась Джессика, уперлась лбом в деревянную дверь и застыла. – Я проснулась, а бутон уже лежал возле подушки. Кэр, отдай, пожалуйста.

– Может, опять тот Дэниел постарался? – из-за двери донеслось хихиканье.

– А как по мне, ты сама выдумала этого Дэниела, чтобы насолить Энтони.

– Кэр, ничего я не выдумала, – голос Джессики задрожал. – Отдай, пожалуйста.

Дэниел стоял за спиной Джессики и чувствовал, как в груди поднимается волна негодования. Он должен что-то сделать. Только вот что? Дэниел подумал, что для начала неплохо было бы пробраться в комнату Кэролайн. Оставалось придумать, как это сделать. Ответ пришел сразу, едва Дэниел понял, что через дверь попасть невозможно. А если попасть в комнату через дверь нельзя, тогда оставался балкон.

Дэниел бросился к лестнице, но на полпути остановился, поняв, что выбраться из дома через дверь у него не получится. Дэниел побежал назад, вернулся в комнату Джессики, оттуда на балкон, протиснулся сквозь прутья балконного ограждения, на миг закрыл глаза, собираясь с духом, открыл глаза и прыгнул.

Несколько мгновений спустя Дэниел уже бежал к противоположной стороне дома. Обежав дом, Дэниел остановился под балконом комнаты Кэролайн и запрокинул голову. Нет, без крыльев забраться туда невозможно. Дэниел осмотрелся. Метрах в трех от дома стоял сарай, в котором хранился садовый и другой инструментарий. Крыша сарая находилась немногим выше уровня балкона. Если взобраться на крышу, то можно было бы с нее перепрыгнуть на балкон, если повезет, конечно, если же не повезет, тогда кота придется сдирать с кирпичной стены дома, или даже, при меньшем уровне везения, придется вынимать из кошачьего тела, мертвого тела разбитые осколки стекла, бывшего ранее окном в спальне родителей Джессики и Кэролайн.

Дэниел мысленно отмахнулся от суливших неприятности перспектив. Сначала как-то надо взобраться на крышу сарая, а там видно будет. Дэниел побежал вдоль задней стены сарая, выглянул из-за угла и замер. Метрах в пяти от сарая находилась еще одна пристройка, а возле нее конура Бига. Сам Биг высунул голову и передние лапы из конуры и спал. Попасть в зубы Бигу Дэниелу нисколечки не хотелось. От этого дойча стоило держаться как можно дальше, особенно представителям кошачьих.

Дэниел собрался, было, искать новый путь на балкон комнаты Кэролайн, когда взгляд его упал на стремянку, верхний конец которой уносился вверх, к закрытой дверце чердака сарая.

«Взобраться по стремянке труда не составит, – подумал Дэниел, рассматривая крышу сарая. – По карнизу можно добраться до края крыши, а оттуда и на саму крышу. Так и сделаю».

Не отрывая взгляда от спавшего Бига, Дэниел направился к стремянке. Дэниел преодолел уже половину пути до цели, когда глаза Бига открылись и уставились на кота. Дэниел остановился. В сознание проник страх и начал плести свои темные делишки. Секунду-вторую собака и кот смотрели в глаза друг другу. Но когда Биг начал подниматься, а из его пасти понесся заливистый лай, Дэниел понял, что пора рвать когти. Кошачье тело метнулось к стремянке, Биг бросился вдогонку, ни на секунду не прекращая лаять. Дэниел молнией взлетел вверх по стремянке и замер на вершине, надеясь, что веревка оборвет Бига раньше, чем он доберется до кота.

Дэниел бросил взгляд вниз. Биг стоял на земле, положив передние лапы на стремянку, и лаял, буравя кота злым взглядом. Стремянка зашаталась, когда Биг опустил лапы на землю и снова поставил их на стремянку. Дэниелу ничего не оставалось, как перебраться на тонкий деревянный карниз. Не спеша и стараясь не смотреть вниз, Дэниел двинулся по карнизу. Добравшись до его конца, он запрыгнул на крышу, высунул когти, чтобы не соскользнуть с черепицы, и принялся карабкаться вверх по скату. Снизу несся собачий лай.

Вскарабкавшись на конек, Дэниел на минуту задержался, чтобы передохнуть. Мышцы ныли, в груди что-то кололо. Но поворачивать назад было нельзя.

Отдохнув, Дэниел пробежался по коньку крыши и остановился напротив дома. Взгляд его заскользил вниз, туда, где в трех метрах от него находился балкон комнаты Кэролайн. Дэниелу стало страшно. Снизу это расстояние казалось не таким большим как сверху. Дэниелу бы крылья, тогда все было бы намного проще, но рожденный ползать летать не может. Дэниелу оставалось лишь сожалеть о том, что у него кошачье тело, а не тело, например, ястреба.

Дэниел снова бросил взгляд на балкон напротив. Маленький, точь в точь как тот, что в комнате Джессики. Если неправильно рассчитать прыжок, можно врезаться даже не в стену дома, а в окно комнаты Кэролайн.

Дэниел замер на краю конька кровли и окинул взглядом окрестности. Подул легкий ветерок и заставил Дэниела вонзить когти в дерево конька.

«Может, это того не стоит? – Дэниел посмотрел на двух воробьев, прыгающих по лужайке перед домом. – Жизнь-то дороже. Дороже чего? Любви?»

Дэниел набрал полную грудь воздуха, чистого и свежего, приправленного теплом солнечных лучей, и медленно выдохнул, прислушался, лай Бига смолк, и ветра как будто уже нет.

«Любовь и есть жизнь, а жизнь и есть любовь, – Дэниел присел, готовясь совершить прыжок всей своей жизни. Взгляд его устремился к балкону. – Чего стоит жизнь без любви и чего стоит любовь без жизни? Ничего… Пора. Раньше прыгнешь, раньше разобьешся или испытаешь гордость за себя».

Дэниел собрался прыгать, но, пораженный мыслью, остановился. А если балконная дверь закрыта, то зачем вообще прыгать? Дэниел впился взглядом в балконную дверь, пытаясь понять, закрыта она или открыта.

«Похоже все же закрыта, – Дэниел прищурил глаза, расслабляя напряженные мышцы лап. – Отбой».

Подул ветер. Штора в комнате Кэролайн колыхнулась.

«Нет, открыта, – колыхание шторы не ускользнуло от взгляда Дэниела. – Только слегка прикрыта. Что ж, тогда вперед, и да пребудет со мной великая сила», – Дэниел осклабился, вспомнив слова из эпопеи «Звездные войны».

Взгляд Дэниела устремился к небу, слегка припорошенному большими снежинками-облачками. Уши уловили пение неизвестной птицы, рычание двигателя машины вдалеке. Где-то играла музыка, и слышались голоса.

«Мир прекрасен, – подумал Дэниел. – Но прыгать все равно надо».

Дэниел подобрался, как обычно закрыл глаза, открыл, затаил дыхание и прыгнул. То ли прыжок вышел слабый, то ли вновь поднявшийся ветерок помешал, но передние лапы Дэниела коснулись не деревянного пола балкона, а металлического ограждения, опоясывающего балкончик. Испугавшись, что упадет на землю, Дэниел рванул тело вперед, оттолкнулся передними лапами, попытался оттолкнуться и задними, но получилось как-то неловко, лапы запутались, и все же кошачье тело перелетело балконное ограждение. Дэниел с ужасом осознал, что падает головой на пол. За какую-то долю секунды он извернулся, желая уберечь голову, вытянулся и упал боком на пол.

«Черт», – пронеслось в голове, и в тот же миг волна боли словно смерч налетела на Дэниела, заставив того шипеть и мысленно проклинать всех и вся. Дыхание с шумом вырвалось из раскрытого кошачьего рта. Дэниел стиснул зубы и попытался подняться. Получилось. Мгновение спустя он стоял у балконной двери и смотрел, как колышется штора в комнате Кэролайн. Боль отступила, сознание прояснилось. Больше не медля, Дэниел проник в комнату и остановился, глядя на Кэролайн. Девушка стояла спиной к балкону и лицом к двери, ведущей из комнаты. Дверь все еще была закрыта, а Кэролайн все еще держала в руке бутон белой розы. Под ногами у Кэролайн лежало несколько лепестков, будто капли белой крови.