Боги Лесного Заволжья. Путешествие по старым русским рубежам - Николай Морохин

Нам, как оказалось, было о чём поговорить и помимо запланированного интервью. О принципах охраны марийских священных рощ – как мы их прописали, оформляя документы на памятники природы в Нижегородской области. О древних легендах. Александра Ивановича волновала история Ирги. Он знал о ней давно, но только после знакомства с опубликованными материалами Павла Березина ему стало ясно, где именно происходили трагичные события.

– Значит, марийцы пошли просить инженера, чтобы он сместил немного линию? По-моему, они правильно сделали. И не только потому, что хотели сохранить дерево. Я имею в виду ю. Это была страшная расправа, которая оставила такой долгий след в памяти. И я думаю, что в такие места надо иногда приходить, надо вспоминать героев. Но именно на этом месте неправильно было бы жить и укладывать железную дорогу. Я даже не знаю, к чему именно это может привести – но это может иметь плохие последствия для людей. Верю, что прошлое материально и земля хранит память о тяжёлых событиях, которые случились на ней, о бедах, принесённых на неё людьми. И эта память может вернуться к нам – будет волновать видениями, смущать человеческие души, может воплотиться в новую беду. Убеждён, что одна из обязанностей тех, кто отвечает за человеческие жизни – транспортников, железнодорожников, – знать о таком прошлом. Инженеры просто должны обходить стороной, прокладывая путь, такие места. Или же надо быть в них особенно бдительными, чтобы уберечь себя от накопленного зла. И конечно, не копить его! Я верю: таким людям это под силу.

– Наша религия – не возврат к прошлому, а обращение к Вечному, – продолжает верховный карт. Одной из важнейших ценностей он считает гармонию людей с создавшими их силами природы, с Космосом. И традиционная религия марийцев, пронесённая ими через тысячелетия, всегда помогала находить верные ориентиры в отношениях и с природой, и с другими народами. Марийцы убеждены в том, что из окружающего мира нельзя брать ничего лишнего, и это помогает им сохранять ту среду, которую они любят, не терять в неё ориентиры. Соседи хорошо знают: для марийца обычно нереально заблудиться в лесу, он может предчувствовать погоду.

Верховный карт поговорил со мной о сути религии, которую он представляет. Ему отвратительно слово «язычество»: это традиционные верования его народа, которые помогали ему жить на протяжении тысячелетий, и уже поэтому их надо уважать – они сберегли поколения людей, наполнили их жизнь правилами и смыслом. По сути, объяснил мне верховный карт, марийская вера – это монотеизм: есть Юмо, Кугу Юмо – Великий Бог, и есть другие Боги – его помощники, с которыми тоже надо считаться, но всё-таки, не они главные. И это надо понимать тем, кто пытается что-то приписать марийской религии.

Противостоит ли она православному христианству, исламу?… Нет – ни в коем случае. Это просто свой, марийский взгляд на мир. Как бывает русский, татарский, немецкий и какой там ещё. И эти взгляды опираются на традиции и помогают людям жить. В том числе и жить рядом с соседями, уважая и понимая их.

Если она кому-то противостоит, то, как это ни странно, язычеству. Точнее – неоязычеству. Тем людям, которые, нахватались что-то про давно забытых, потерянных Перуна, Мокошь, Даждьбога… Нахватались из книжек, авторы которых «разобрались» в древней славянской вере и готовы немедленно внедрить в жизнь свои озарения. И стать замеченными. Необычными, привлекающими внимание.

Самое скверное, когда они идут для этого в марийскую рощу. Роща не их. Она – не театр для феерических представлений про древность с кострами и жертвоприношениями. Она храм, которому очень-очень много лет и который дорог людям.

Верховный карт по образованию инженер сельского хозяйства. Он и ведёт вместе с семьёй это самое крестьянское хозяйство. У него коровы, овцы, козы, гуси, куры, пчёлы. Образ жизни Александра Ивановича после того, как карты избрали его на высокий пост, не изменился. «Карт должен подавать пример людям и в быту, и в труде», – говорит он.

Хозяйство ему приходится доверять домашним разве что на то время, когда он уезжает на моления в разные точки, где живут марийцы, в столицу – встречаться с руководителями республики, на съезды и конгрессы финно-угорских народов. Вот тогда он надевают белоснежную войлочную шапку и вышитую древними узорами рубашку, и становится человеком, за спиной которого незримые десятки поколений его народа.

Александр Иванович знает, что я буду его спрашивать о железной дороге, и чуть заметно улыбается – это не самая привычная для него тема беседы:

– Да, приближается праздник. Это очень ответственно и почётно – сказать в праздник слово, которое должно отблагодарить железнодорожников за их труды, за их знания, за их человеческую надёжность. Глубоко уважаю этих людей. И считаю, что они во многом изменили жизнь России к лучшему. Железная дорога – родная в чем-то для меня сфера. Мой отец в 20-х годах ещё совсем молодым человеком строил линию Зелёный Дол – Краснококшайск, так называлась тогда Йошкар-Ола. Это была трудная стройка: тайга, болота, отсыпка полотна вручную… Но это был путь в будущее для марийской столицы! Я с удовольствием поздравляю железнодорожников с их профессиональным праздником! А пожелания хочу сказать, выйдя из дома.

Верховный карт выходит на середину широкого двора и, подняв руки вверх, легко и выразительно начинает говорить на марийском ритмичные слова. Потом, улыбается:

– Наверное, вы не все поняли?… Тогда – то же самое, но по-русски.

Потом верховный карт разводит руками:

– Ну, вот… А теперь торопитесь. Поедете – надо вам доехать хоть докуда. Ливень начнётся уже скоро. Нужно успеть до него тут на пасеке… Мне приятно было с вами говорить.

Ливень начался через час. Вода лила стеной. Мы не успели доехать до города. Надо было останавливаться – дорогу не видно! Но в поле летали молнии, а в лесу легко могло повалить дерево.

(Моя газета не взяла интервью верховного карта. Мне ничего не объяснили. Но было очевидно, что материал не укладывался в представления моих начальников о том, что можно публиковать без ущерба для своей репутации. Ещё заклеймят как язычников, ещё позвонят из секретариата патриархии начальству, и оно в чём-нибудь усомнится. Но работа была сделана не зря, в этом я убеждён. А поздравления и добрые слова верховного карта – пусть и не опубликованные – не могли не подействовать).

* * *

Этот летний день, этот ливень уже принадлежат прошлому. Они вроде бы совсем недалеко. Но возвратить их ничуть не проще, чем те дни, когда люди приходили к тому, кто помогал им общаться с Богами на берегу Оки.