Клуб Мефисто - Тесс Герритсен

— Откуда вы знаете, во что на самом деле верили эти ваши митраисты? — продолжала она. — И где они теперь?

— Их уничтожили, — ответил англичанин. — А храмы давным-давно сровняли с землей. Да и разве могло быть иначе после того, как церковь объявила Митру исчадьем Сатаны?

— Будто историю заново переписали!

— И кто же, по-вашему, ее переписал?

В спор вмешалась Лили:

— На этом наша экскурсия заканчивается. Всем большое спасибо за внимание. Если хотите, можете побыть здесь еще немного. Водитель будет ждать в автобусе. И потом развезет всех по гостиницам. Если есть еще вопросы, с удовольствием отвечу.

— Я считаю, что надо предупреждать заранее, — продолжала возмущаться американка.

— Заранее?

— Экскурсия называется «Зарождение христианства». Но ни о какой истории я так и не услышала. Сплошные мифы.

— На самом деле, — вздохнула Лили, — это и есть история. Ведь история не всегда то, что мы привыкли слышать.

— А вы что, большой специалист?

— Я закончила… — Лили осеклась. «Осторожней!» — Я изучала историю.

— И только-то?

— Кроме того, я работала в разных музеях мира, — продолжала Лили, раздражившись до такой степени, что даже забыла об осторожности. — Во Флоренции. В Париже.

— И вот опустились до экскурсовода.

Хотя в подземелье было совсем не жарко, Лили почувствовала, как лицо у нее полыхнуло огнем.

— Да, — после долгого молчания проговорила она. — Я простой экскурсовод. Всего лишь. А сейчас, простите, мне нужно пойти проверить, на месте ли водитель.

Она повернулась и направилась обратно в лабиринт туннелей. Чаевые ей сегодня не светят, это уж как пить дать, так что назад пусть возвращаются сами: не маленькие — не заблудятся.

Лили поднималась из храма Митры, с каждой ступенью как бы перемещаясь во времени, и наконец оказалась на уровне византийского фундамента. Здесь, под нынешней базиликой Святого Климента, пролегали заброшенные коридоры церкви четвертого века, куда на протяжении восьми столетий не заглядывала ни одна живая душа, поскольку над ними в средние века воздвигли новую церковь. Вдруг Лили услышала голоса — разговаривали по-французски. В святилище Митры спускалась очередная группа туристов. Они шли ей навстречу по узкому коридору, и Лили посторонилась, чтобы их пропустить — трех французов в сопровождении экскурсовода. Когда голоса мало-помалу стихли, она остановилась под облупившимися фресками, внезапно почувствовав угрызения совести за то, что бросила своих подопечных. И зачем только она позволила какой-то невежде довести себя до белого каления? О чем она думала?

Лили собралась было обратно. И тут же застыла как вкопанная, заметив в дальнем конце коридора силуэт мужчины.

— Надеюсь, она не очень вас расстроила, — сказал он.

Лили признала в нем немца из своей группы — и вздохнула с облегчением, вмиг избавившись от охватившей ее тревоги.

— Да ничего страшного. Мне случалось выслушивать и кое-что похлеще.

— Вы этого не заслужили. Ведь вы только объясняли исторические факты.

— Некоторые предпочитают иметь собственное мнение на этот счет.

— Если не хочешь менять привычную точку зрения, нечего и приезжать в Рим.

Лили улыбнулась; вряд ли ее улыбку можно было разглядеть с другого конца темного туннеля.

— Да уж, в Риме появляется много вопросов.

Немец медленно, но твердо направился к ней.

— Можно дать вам совет?

У нее снова сжалось сердце. Значит, немец тоже хочет ее покритиковать. Интересно, что скажет он? Неужели сегодня и впрямь не ее день — и все ею недовольны?

— У меня есть идея, — продолжал мужчина, — а почему бы вам не включить в свою программу еще одну экскурсию? Которая наверняка привлечет внимание самых разных туристических групп.

— И на какую же тему?

— Вы же знакомы с библейской историей.

— Я не специалист, но в свое время изучала и ее.

— Любое туристическое агентство предлагает туры по святым местам для таких путешественников, как наши с вами американские друзья. Для людей, которые горят желанием пройти по следам святых. А некоторые не интересуются ни святыми, ни местами, связанными с ними. — Немец подошел к ней совсем близко, так, что она даже чувствовала запах табака, пропитавший его одежду. — Некоторым, — уже тихо-тихо продолжал он, — подавай дьявола.

Лили точно окаменела.

— Вы же читали Откровение?

— Да, — проговорила она.

— И знаете о звере?

Она сглотнула. «Да».

— И кто же он, по-вашему, — зверь? — допытывался немец.

Лили медленно отступила назад.

— Это… олицетворение Рима.

— Ага. Значит, вам известна научная трактовка.

— Зверь — это Римская империя, — пятясь все дальше, проговорила она. — А число шестьсот шестьдесят шесть — символ Нерона.

— И вы в это верите?

Лили глянула через плечо в сторону выхода. Дорогу ей никто не преграждал.

— А может, вы считаете, он действительно существует? — продолжал свое немец. — Из плоти и крови? Поговаривают, будто зверь здесь, в этом городе. Выжидает удобного случая. И наблюдает.

— Это… это философам решать.

— А теперь вы скажите, Лили Соул, во что вы верите?

«Он знает, как меня зовут!»

Она резко развернулась, собираясь сбежать. Но тут у нее на пути, прямо посреди туннеля, откуда ни возьмись, возник еще кто-то. Это была монашка — та, что пропускала Лили и ее группу в подземелье. Монашка стояла, не шелохнувшись, и пристально смотрела на девушку. Преграждая путь к отступлению.

«Его духи выследили меня».

Лили приняла решение мгновенно. Опустив голову, девушка ринулась прямо на монашку в черном одеянии и, врезавшись в нее, сбила женщину с ног. Та вцепилась ей в лодыжку, но Лили что было силы рванулась вперед и высвободила ногу.

«Скорей на улицу!»

Лили была по меньшей мере на три десятка лет моложе немца. Выскочив наверх, она могла бы запросто убежать. И скрыться в толпе, беспорядочно двигавшейся мимо Колизея. Взбежав по ступеням наверх и прошмыгнув через дверь в озаренную ярким светом верхнюю часть базилики, она кинулась в сторону нефа. К выходу. Но не успела сделать и двух шагов по сверкающему мозаичному полу, как в ужасе замерла на месте.

Из-за мраморной колоннады ей навстречу вышли трое мужчин. Они молча надвигались на нее, преграждая дорогу. За спиной у Лили хлопнула дверь и послышались шаги — все ближе и ближе. Немец с монашкой.

«Куда подевались другие туристы? Никто не услышит, как я кричу».