Агасфер. Вынужденная посадка. Том I - Вячеслав Каликинский

Для Алдошина интерес представляла лишь последняя заполненная страничка. На ней был схематично изображен самолетик, от которого карандаш провел две короткие стрелки – вверх и налево. И в кружочке: «2+1 Detailes see med». И добросовестный подстрочный перевод с английского: «Подробности в (медали?) (медальоне?) (медицине?). Имела ли вся эта абракадабра, включая примитивный рисунок, отношение к вынужденной посадке на Сахалине, или была сделана за неделю или месяц до последнего полета американца – теперь уже не узнать… И Алдошин с глубоким вздохом вернулся к самому делу, надеясь найти здесь какие-нибудь детали, позволяющие сузить сектор поиска проклятого груза.

Дотошный следак даже справочку к делу Гонтаря приложил – об итогах спецоперации, одним из результатов которой стала ликвидация бродивших по тайге японских окруженцев.

…Получив сигнал от местного населения о наличии в лесном массиве, в непосредственной близости от аэродрома «Урюк» японского бандформирования, командиром в/ч 1594, по согласованию со штабом 10-й воздушной армии, было принято решение о незамедлительной ликвидации данного бандформирования. Учитывая агентурные данные о небольшом количественном составе группы, решено было не дожидаться прибытия из Тойохары «летучей команды чистильщиков», а провести операцию собственными силами, используя личный состав роты охраны, БАО и добровольцев авиаполка.

Команда выдвинулась в сторону родового поселка представителей коренного населения народов Севера на лыжах, где была база бандформирования. Одновременно командованием был организован вылет учебного истребителя-спарки с опытным наблюдателем на борту – для уточнения оперативной обстановки и возможной координации усилий по ликвидации. После доклада летчика-наблюдателя о том, что в родовом поселке активности не наблюдается, а в сторону побережья от поселка движется (пешим маршем и на собачьей упряжке) группа лиц, экипированная в обмундирование японской армии, было принято решение о движении команды по ликвидации на перехват, к месту наиболее вероятного выхода бандформирования к побережью в районе мыса Острый…

…Отрезав противнику возможные пути отступления, личный состав группы вступил с бандой в огневой контакт – после предложения сдаться, сложить оружие и ввиду активного сопротивления и намерений скрыться в тайге. Огнем на поражение были убит командир японских диверсантов – капитан Томео и двое солдат из его группы. Остальные члены банды прекратили бесполезное сопротивление и сдались.

В ходе допроса японских военнослужащих на месте выяснилось, что незадолго до боестолкновения японский офицер отдал приказ капралу Сино о подрыве скального массива, под которым означенный офицер лично расстрелял двух плененных американских пилотов, совершивших неподалеку вынужденную посадку. Документы и личные вещи американцев были позже обнаружены на теле капитана Томео. Осмотр тел американских военнослужащих возможным не представился ввиду обрушения на место их казни большой части подорванного зарядом скального массива… Обнаруженный неподалеку от места взрыва местный охотник из числа коренных обитателей острова, прибывший к месту захвата раньше основной группы по ликвидации, получил первую медицинскую помощь и доставлен в районную больницу г. Отиай…

Он просмотрел и перечитал все протоколы допросов старшего лейтенанта – их оказалось четыре. Куда ж больше – ясное дело! Попал парень на самостоятельный участок работы, жил – не тужил, наверное. Ходил себе особист по аэродрому и его службам с многозначительным видом, мимо почтительно сторонящихся и замолкающих в его присутствии «простых» трудяг-лейтенантов и майоров-«летунов». Наверняка вел среди них профбеседы о бдительности, тянул нервы из сослуживцев, неосторожно рассказавших анекдот про вождей мирового пролетариата. Может, и по-серьезному подвел не одного офицера под 58-ю статью. А поди-ка, жизнь как повернулась! Думал, поди, что на далеком сахалинском аэродроме господа Бога за бороду держит, и не сковырнуть его отсюда, не перевести куда-нибудь еще дальше – некуда просто! Нашли твои бывшие коллеги такое местечко для тебя, «летеха-проперухин»! «Червончик» тебе насчитали «у дяди» на казенной баланде – и то, наверное, только ввиду «бывших заслуг и с учетом пролетарского происхождения».

– Отчет ваш получил, Олег. Непременно прочту, однако сначала хотелось бы послушать устные впечатления о вашей сахалинской командировке, – Зинкявичус сложил большие ладони на столе перед собой. – Как Кирьянов? Признал вас?

– И признал, и максимум помощи оказал. Знаете, не по обязаловке, от сих и до сих, а сколько смог. Значит, хронологически: встретился с автором письма, с Семеновым. Впечатления такие: бизнесмен, не слишком успешен, хоть и очень старается быть вровень с теми, кто смог высоко «подняться». Завистлив, расчетлив, болезненно самолюбив, мстителен, временами осторожен до чрезвычайности. Но чаще его «заносит», как говорят. Желание иметь все и сразу часто его подводит. Самый большой его враг – собственный язык. Именно поэтому в определенных кругах его зовут Витькой-Проперухным – от слова «пропираться», то есть ошибаться по-глупому, попадать впросак…

– Олег, вы меня извините, что перебиваю… Мои литовские корни не мешают мне в достаточной степени знать идиомы русского языка. Я не люблю использование этих идиом и сленга, но знать их знаю. Так что не отвлекайтесь на объяснения!

– Виноват, Отто Валентинович. Итак, что еще по Семенову… В молодости начинал «черным археологом» вместе с Алдошиным. Потом счел это занятие слишком трудоемким и малодоходным, и переквалифицировался на специалиста-электронщика, делал и продавал копателям переделанные катушки для металлодетекторов. Весьма в этом преуспел, за его катушками люди приезжали и из Москвы, и из Калининграда. Стал понемногу скупать у местных «черных археологов» их добычу и легально продавать ее в собственном магазинчике. Были планы даже открыть свой бутик где-то в центре России. Однако антикварный бизнес у нас в стране весьма жесток и своеобразен. В общем, обжегся и решил оставаться «первым парнем на деревне». Однако амбиций при этом не потерял! Кроме антикварки, торгует спецоборудованием для любителей-археологов – это отдельный магазинчик. По оценке налоговиков, больших и просто стабильных доходов от своих магазинчиков Семенов получать просто не может. Балансы часто сдает «по нулям», однако живет, как говорится, достойно. Есть основания подозревать Семенова в незаконном торговом обороте, в том числе и скрытом от налогообложения. Однако поводов для серьезных проверок он пока не давал… Все по нему, Отто Валентинович! Остальное в моем отчете…

– Хорошо, Олег! Далее?

– Удалось пообщаться с Алдошиным. Разумеется, не представляясь, и вообще в рамках профилактической беседы, каковые регулярно проводят оперативники из отделов борьбы с экономическими преступлениями. При поддержке Кирьянова был найден очень удобный повод вызвать Алдошина в УВД. Говорили с ним те, кого он уже знает, так никакой настороженности с его стороны не наблюдалось. А пообщаться с ним очень хотелось потому, что Семенов «слил» мне весьма любопытную информацию. Оказывается, что Самсонов еще зимой обратился к Семенову с просьбой подыскать для деликатного поручения местного «черного археолога» – опытного, умеющего думать, не скомпрометированного и удачливого. Семенов представил москвичу две подходящие кандидатуры, и тот выбрал Алдошина. Но не сразу – а проведя, видимо, свое внутреннее расследование. И накопав при этом на Алдошина серьезный компромат. Этот компромат и был предъявлен Алдошину, когда тот поначалу отказался от работы на Абвера. А Семенову, по его собственному признанию, удалось сделать запись того первого разговора Семенова и Самсонова. Откуда он, собственно, и почерпнул информацию, доведенную в конечном итоге до нас.