Алая Завеса. Наследие Меркольта - Роман Александрович Покровский

Хелен, обессилено рухнул в холодный снег.

Сидя возле реанимационной палаты – той самой, где ешё недавно боролся со смертью Йохан, Юлиан не находил себе места. Вновь и вновь перед его глазами мелькали призраки кошмара, который приходилось наблюдать возле общежития.

Он чувствовал, как горят его руки и как кричит Хелен, умоляя спасти её. Юлиан не переставал думать о том, что виновен он сам, потому что нападавший имел точно такую же внешность, как и у него. Что, если зловещий близнец – это совокупность тёмных сторон и пороков самого Юлиана, и рано или поздно он и сам станет таким же?

Эти мысли угнетали. Но их было не просто выбросить из головы.

Дверь реанимационной палаты открылась, и Юлиан почувствовал, как на секунду его сердце остановилось. Оттуда вышла Марта Бергер – рукава её халата были закатаны по локоть, а на лице стоял безмолвный ужас.

Юлиан виновен перед ней. Он боялся смотреть в глаза матери Хелен, потому что они могли прожечь его насквозь, заставив упасть на колени и умолять о прощении.

– Она жива? – робко спросил Юлиан.

Возможно, вопрос был неуместен, но Юлиан не мог больше ждать.

Марта Бергер присела рядом с ним и уставшим голосом ответила:

– Конечно, жива. Ты и впрямь считаешь, Юлиан Мерлин, что я позволила бы моей дочери умереть? Скорее небеса рухнут на землю, чем кто-то из Бергеров умрёт.

Юлиан выдохнул. Фрау Бергер хотелось верить.

– Как она себя чувствует? – спросил он.

– Мягко говоря, не очень. Серьёзные обморожения, не говоря о шоке… Может быть, ты скажешь мне, что же там произошло? Каким образом возможно так замёрзнуть в середине марта?

– Это был ледяной элементаль, – не задумываясь, сказал Юлиан.

Фрау Бергер выпучила глаза и с пониманием посмотрела на Юлиана. Именно такое выражение лица присуще работникам психиатрических клиник в отношении своих пациентов.

– Ах, элементаль, – сказала она. – Надеюсь, ты передал ему, что если такое повторится, я лично, своими руками, испепелю всех элементалей Свайзлаутерна?

Как ни странно, в это тоже хотелось верить.

– Думаю, увидев вас, он сам бы это понял. Жаль, что вас не было рядом.

Марта Бергер откинулась на спинку стула и, не открывая рта, произвела короткую и непринуждённую мелодию.

– Главное, что ты был рядом, – сказала она.

– Я? Простите, но я был тем, кто едва не погубил её. Я пытался отвести её домой, но она отпиралась. Если бы я смог, если бы настоял на своём, ничего бы этого не было. Простите, фрау Бергер.

– Ты герой, Юлиан Мерлин, – выпалила мама Хелен и взяла Юлиана за руку. – Если бы ты знал, какую гордость я сейчас испытываю за свою дочь. За то, каких друзей она выбирает.

– Я не смог защитить её.

– Достаточно того, что ты был рядом и смог принять верное решение. Ты вызвал скорую, хотя мог забиться в угол в панике. Ты пожертвовал ради неё теплом своего тела. Если бы не это, она не дотянула бы до больницы.

– На моём месте так поступил бы каждый.

– Я навсегда перед тобой в долгу. Боже, что с твоими руками? – встрепенулась Марта Бергер, увидев ожоги.

Юлиан мгновенно среагировал и убрал руки.

– Нет-нет, не смей, – настояла фрау Бергер. – Ты что, хотел согреть мою дочь огнём? Совсем неумеючи им пользоваться?

– Хотел сжечь элементаля.

– Не вздумай никуда уходить. Я за бинтами и мазью.

Юлиан опустил голову вниз. Если в прошлый раз он мог посчитать, что Йохан пострадал из-за него, то в этот раз вырисовывалась совершенно иная картина. У зловещего близнеца не было никаких планов на Юлиана – его элементаль целенаправленно атаковал Хелен.

Он смирился, что покой впредь будет ныне сниться.

– Готово, – сказала фрау Бергер, завязывая узел на руке Юлиана. – Через три дня будут как новые.

Мазь обжигала ладони. До тех пор, пока боль не утихнет, Юлиан будет помнить о произошедшем сегодня. Жжение не позволит избавиться от чувства вины, что преследовало его из-за случившегося с Йоханом и Хелен.

Было ли чудом то, что они выжили, или двойник всё так и спланировал? Юлиану не хотелось третьего раза, чтобы окончательно удостовериться в этом. Что сегодня, что месяц назад, друзей Юлиана спасло лишь чьё-то вмешательство – тогда это был Лиам Тейлор, а сегодня он сам.

Никто не обещает, что в следующий раз кто-то будет рядом.

– Я к Хелен, – сказала фрау Бергер. – Не буду отходить от неё всю ночь. Поедешь домой?

– Пожалуй, побуду здесь. Не хочу, чтобы из-за меня кто-то ещё пострадал.

– О чём ты?

– Переведу дух и поеду, – отмахнулся Юлиан.

Марта Бергер пожала плечами и, помахав на прощание рукой, удалилась. Она была настоящим талисманом для Хелен. Увы, в Свайзлаутерне не было человека, который заботился бы о Юлиане так же. И никогда уже не будет, потому что те, кого он считал самыми близкими, покинули его – Ривальда Скуэйн погибла, а Пенелопа Лютнер бросила его в угоду своим родителем.

Справа послышались шаги, и Юлиан машинально поднял голову. В больницу ворвался растрёпанный и запыханный Гарет Тейлор – один конец шарфа располагался куда ниже другого, а рубашка под пальто была неуклюже распущена.

– Что случилось? – сходу спросил он. – Она жива?

Юлиан не выдержал и встал. Приблизившись к Гарету, он посмотрел в его лживые глаза и процедил, отрезая каждое слово ножом:

– Как ты посмел прийти сюда?

– Что с тобой? Прежде чем ты совершишь какую-то глупость, скажи мне – с Хелен всё в порядке?

– Как ты мог так поступить? Она застала тебя в гостиной нашего общежития с какой-то девицей. Почему ты молчишь? Постой… Ты даже не заметил её?

– Ты действительно считаешь, что сейчас лучший момент для того, чтобы обсудить это? – развёл руками Гарет.

– Она плакала на качелях и не хотела уходить. Если бы не ты, она не подверглась бы атаке элементаля, потому что была бы дома.

– Ты решил предъявить мне обвинения?

– Ты наблюдателен, Гарет. Если бы не я, она бы погибла. Посмотри на мои руки!

Юлиан приподнял вверх свои ладони, но это не произвело никакого впечатления на Гарета. Он брезгливо отвёл их в сторону и сказал:

– Надо же – в герои записался. Мне стоит поблагодарить тебя? Где она? В той палате?

Он указал пальцем на дверь, за которой находились Хелен и её мать.

– Тебя не пустят туда, – сообщил Юлиан.

– Да плевать, – ответил Гарет и, оттолкнув Юлиана, гордой поступью направился в сторону реанимационной палаты.

Это ещё больше разозлило Юлиана. Ещё минуту назад он считал виновным в