Хижина в лесу - Роберт Динсдейл

Руки старика разомкнулись, и он с силой отшвырнул внука от себя. Мальчик, перелетев через костер, неуклюже упал на спину, угодив одной ногой в огонь. Он тут же ее отдернул, благодаря случай за то, что упал в снег, а не на мерзлую землю.

— Теперь я набрался сил, — простонал старик. — Теперь мне стало тепло. Я забрал его топор и начал разделывать мясо. Я забрал его рюкзак и положил мясо в него. Я забрал его сапоги и обулся в них. А потом я все время бежал и бежал. Это правда?

Этот вопрос старик задал себе. Казалось, внутри него борются двое.

— Я знаю, что это правда потому, что я там был!

Отползая назад, мальчик не сводил глаз от старика. Заросшее лицо деда, покрытое легкой изморозью, пострадавшее от лютых морозов ничуть не меньше, чем лицо мальчика, теперь блестело от слез.

Не говоря ни слова, мальчик поднялся на ноги и, отодвинув сосновые лапы, забрался в пряничный домик.

Лена ждала его, завернувшись в одеяло.

— Мне надо идти, — дрожащим голосом сказала она.

— Нельзя. Он тебя увидит.

— Я все слышала, Алик.

— Это всего лишь сказка.

— Не сказка и не выдумка! Да ты и сам это знаешь!

Голос ее сорвался на крик. Снаружи послышался шум. Мальчик испугался, что старик полезет к ним в шалаш, но тот, подбросив сучьев в огонь, заковылял прочь. Скрип снега под сапогом все удалялся…

— Это ведь он, Алик, он сам…

— Нет. Это всего лишь страшная сказка, вроде сказки о Бабе-яге, — возразил мальчик, хотя перед его мысленным взором стояла жуткая картина — деда перегрызает Абелю горло.

— Баба-яга ела маленьких мальчиков и девочек, — напомнила Лена.

Мальчик покачал головой:

— Он мне дед…

— Мне надо идти, — всхлипывая, сказала Лена.

Мальчик загородил выход из шалаша.

— Подожди еще немного, пока…

— Уйди прочь, Алик!

Мальчик хотел поймать ее за руку и остановить, но споткнулся о выступающий из земли корень, не удержался и упал. Лена перепрыгнула через него и рванулась к «сосновой двери». Алик попытался схватить ее за лодыжку, но девочка вырвалась и убежала.

Мальчик выскочил следом. Он боялся увидеть у костра деда, обхватившего своими руками-сучьями девочку, но ничего живого там, кроме огня, не было. А потом он заметил Ленину спину. Девочка бежала в направлении к дому.

Мальчик нашел борозду, оставленную дедом. Старик отправился в другую сторону.

— Лена! — перепрыгнув через костер, догнал ее мальчик. — Я провожу тебя домой.

В снежном полумраке девочка схватила его за руку.

— Пойдем со мной, — предложила она. — Моя мама о тебе позаботится. Не стоит здесь оставаться. Ты уже сегодня можешь спать на настоящей кровати в доме, укрывшись теплым одеялом… Ты… — Девочка замерла, словно ей в голову пришла внезапная мысль. — Игры закончились, Алик. Он превратился в чудовище. Надо рассказать о нем взрослым.

Она тянула мальчика за собой в направлении увешанных сосульками берез.

— Я… не могу, — ответил он, вырывая руку.

— Почему?

Вздох его был подобен дыханию зимы.

— Я обещал, Лена… Я обещал маме не оставлять его никогда и ни за что.

— А мама знала, что он из себя представляет?

— Она знала, что он мой дедушка, — едва слышно произнес он, вслушиваясь в замирающий шум ее шагов.

Лена скрылась из виду, а мальчик решил вернуться в лагерь, где сейчас витал странный аромат дружбы, чистоты и добрых сновидений. Ему очень хотелось пойти за ней, но он понимал, что не вправе это сделать. Он никогда не выберется из леса. Такие девочки, как Лена, вырастают, а мальчикам из леса ничего не светит. Они обречены оставаться маленькими. И все из-за обещаний, которые они не могут нарушить. Чудовище или не чудовище, но старик всегда будет его дедом.

Возвращаясь в пряничный домик, мальчик заметил новую борозду на краю поляны — это дед принес охапку сосновых веток.

— Деда!

Старик лежал, свернувшись калачиком у костра. Спустя пару секунд мальчик понял, что он спит. Во сне дед, должно быть, шел по лесу на здоровых ногах — молодой мужчина, спешащий к любимой.

Мальчик начал складывать разбросанные ветки, когда ему в голову пришла неожиданная мысль. Подбросив дров в огонь, он принес новое одеяло и накрыл им старика. Теперь только его макушка выглядывала наружу. Сейчас деда вполне можно было принять за обычного старого человека.

Хватит, мальчик больше не мог терпеть.

— Деда, это правда?

В ответ старик лишь простонал.

— Деда, она думает, что все, сказанное тобой, чистая правда, что ты похож на Бабу-ягу, что ты ешь маленьких мальчиков и девочек. Она о тебе расскажет…

Мальчик нагнулся, надеясь, что его слова проникнут в сознание старика. Какие мысли могут гнездиться в голове спящего человека, если такие рассказы срываются с его губ, когда он бодрствует?

— Она считает тебя чудовищем, деда. Но ведь это всего лишь страшная история, не больше… Так ведь? Это не сказка, а присказка. Настоящую сказку вы услышите завтра после ужина, — голос мальчика дрогнул, но он не расплакался, — когда вдоволь наедитесь свежего хлеба…

Он сидел возле старика до тех пор, пока снег не занес обоих. Снег был таким же чистым и мягким, как и согревающее деда одеяло. Мальчику пришло в голову, что только это одеяло делает старика похожим на человека, без него он походит скорее на лесного зверя. Было ли так давным-давно? Сбежал ли дед из Страны вечной зимы и съел ли мужчину, чтобы вернуться к бабушке? Похож ли он на Старика-из-Леса, волка в человечьем обличье? Настанет ли день, когда дед сбросит с себя человеческую кожу и вонзит зубы в тело внука? А потом он сбежит в чащобу, совсем одичает и умрет в лесу…

Если Лена проболтается, все будет так, как говорит дед. Чужаки придут в лес. Обещание, данное маме, будет нарушено. Где бы ни была сейчас мама, она узнает, что он обманщик.

Мальчик не хотел быть обманщиком.

Он пересек поляну, так ни разу и не оглянувшись назад. Миновав старые ольхи и Хвощовое озеро, мальчик добрался до дома, в который еще недавно так сильно хотел вернуться. Свет в окнах не горел, все уже легли спать. Можно было не прятаться. Мальчик, не таясь, пересек сад и встал под окном.

Первый снежок угодил в стекло… второй… третий… Когда свет зажегся, он уже собрался с духом.

— Ты пришел! — воскликнула Лена, высунувшись из облепленного снегом окна. — Они мне не поверили, Алик, сказали, что я сочиняю сказки. Но ведь мои родители, как и твой дед, знают, что сказки иногда оказываются правдой. Подожди здесь, под окном. Я их разбужу.