Завещание Джона Локка, приверженца мира, философа и англичанина - Анатолий Яковлев

При Якове I (1603–1625) елизаветинская политика «единообразия» была продолжена, однако в конце правления новый король воодушевился идеей церкви, способной «включить» в себя более широкий круг прихожан, в том числе умеренных пуритан, послушных власти кальвинистов, арминиан и даже так называемых церковных папистов – католиков, регулярно принимавших участие в англиканских богослужениях.

Яков I не стал вмешиваться в Тридцатилетнюю войну и даже предпринял шаги, свидетельствовавшие о его желании восстановить мир на континенте. В 1623 г., пытаясь договориться с Испанией о женитьбе своего сына, будущего Карла I, Яков I даже помиловал всех католических «отказников», рекьюзантов, чем вызвал гнев пуритан, назвавших короля пособником «вавилонской блудницы» [429] . После неудачи с Испанией Яков обратил взоры к Франции и незадолго до смерти заключил соглашение о женитьбе своего сына на принцессе Генриетте-Марии, дочери французского короля Генриха IV и Марии Медичи.

Заключение этого брака в 1625 г. не могло не вызвать подозрения в прокатолической ориентации Карла I, хотя в стране продолжалось преследование католиков, крещения, свадьбы и похороны по католическому обряду были запрещены, а чтобы получить право занимать какие-либо государственные должности, католики должны были переходить в англиканство. Впрочем, в 1630-е гг. появились признаки усиления позиций католиков и страну охватил страх перед «папским заговором». Как и его отец в последний период жизни, Карл I приблизил к себе арминиан (т. е антикальвинистов). Радикальные пуритане считали их замаскированными папистами в церкви, обслуживавшими неприкрытое папство при дворе.

Отличительной особенностью английских арминиан было не только отрицание произвольно, через предопределение, даруемой благодати, но и утверждение о новом источнике благодати, доступном через таинства. И поэтому они ориентировались в богослужении не на проповедь «избранных», а на литургию и таинства, даровавшие благодать всем без исключения, передвигали престол в восточную часть церкви и отгораживали его наподобие алтаря, где и совершался обряд причастия. Заходившим в церковь следовало кланяться в сторону престола, а во время службы прихожане могли ощутить «красоту святости» [430] .

Пуритане считали это идолопоклонством и ставили арминианство в один ряд с «папством», и даже Книгу общей молитвы, настаивавшую на важности таинств в деле спасения, считали противоречащей учению о предопределении. В эти же годы арминианское влияние испытала часть баптистов, порвавшая с кальвинизмом. Открытые антикальвинисты, такие как епископ Ричард Нил (в конечном итоге ставший архиепископом Йоркским) и Ричард Монтегю (возведенный в епископы в 1628 г.) или, например, Томас Джексон (член совета оксфордского колледжа Корпус-Кристи и автор арминианского трактата «Сущность и атрибуты Бога» [431] , пришедший к своим взглядам независимо от арминиан), пользовались покровительством и Якова I, и Карла I. Последний во второй половине 1620-х гг. возвел арминианство в ранг национальной религии взамен поставленного под запрет кальвинизма с его «подрывным» и не способствующим порядку в государстве учением о предопределении одних только «избранных».

Кальвинисты – в том числе в парламенте, такие как Джон Пим, – отреагировали на это, обвинив арминиан в католицизме, тогда как арминиане – в том числе Нил и Лод, вошедшие в 1627 г. в Тайный совет (Уильям Лод в 1628 г. стал епископом Лондона, в 1630 г. канцлером Оксфордского университета, а в 1633 г. архиепископом Кентерберийским), – называли кальвинистов заговорщиками, а кальвинизм– учением, превращающим Бога в неразумного тирана и подрывающим сами основы религии. Острый конфликт между «пуританами» и арминианами стал одной из причин роспуска парламента в 1629 г. и введения Карлом I режима «личного правления».

Арминиане, в отличие от кальвинистов, демонстрировали свою лояльность и оказывали все большее влияние на короля. В конце 1620-х – начале 1630-х гг. Карл I, продолжая политику «единообразия», проводил ее с опорой на английских арминиан, отличавшихся от своих голландских собратьев полным отсутствием толерантности.

В результате среди пуритан, считавших арминиан «пятой колонной», полупапистами, выполняющими задачу подготовки Англии к рекатолизации (в отличие от пуритан, арминиане не считали папу антихристом), поднялась еще одна волна эмиграции в Нидерланды и Новый Свет. Впрочем, эти беженцы, как ранее сепаратисты, не отличались терпимостью и изгоняли из своих рядов толерационистов.

Это произошло, в частности, с англиканином Роджером Уильямсом, осужденным на транспортацию в Англию, но бежавшим в 1636 г. на Род-Айленд. Здесь он основал новую колонию, ставшую убежищем для людей самых разных взглядов.

В 1644 г. в своей книге «Кровавый догмат о преследовании во имя совести» [432] , сожженной в том же году по распоряжению Долгого парламента, Уильямс заявил, что Божье повеление, с тех пор как пришел Его Сын Господь Иисус, заключается в том, чтобы «разрешить всем людям всех наций и стран исповедовать большинство языческих ли, еврейских ли, турецких или антихристианских верований и культов; и сражаться с ними следует исключительной тем мечом, с помощью которого (в делах, касающихся души) только и можно победить, а именно мечом Божьего Духа, Словом Божьим». « Бог требует не единообразия религий, приведенного в исполнение и навязанного силой в каком бы то ни было светском государстве; каковое навязанное силой единообразие (рано или поздно) станет главной причиной гражданской войны, похищением совести, преследованием Христа Иисуса в его слугах, лицемерием и уничтожением миллионов душ. Отрицая навязываемое силой единообразие религии в светском государстве, мы должны с необходимостью отказаться от наших желаний и надежд, связанных с обращением евреев во Христа. Навязываемое единообразие религии в нации или светском государстве разрушает и светское, и религиозное, отрицает принципы и христианства, и светской власти. Дозволение иных верований и культов, чем те, которые исповедует государство, способно лишь (согласно Богу) обеспечить прочный и долговечный мир, залогом которого станет, согласно мудрости светского государства, единообразие светского послушания всего населения» [433] .

В 1647 г. в новой конституции Род-Айленда англиканин Уильямс, повторно крестившийся по баптистскому обряду, гарантировал «абсолютную религиозную свободу» всему населению колонии.

Проведение лодианской церковной политики в Шотландии (т. е. попытка насадить в стране англиканское «единообразие» в духе арминианства) вызвало к жизни мощное движение протеста. В 1638 г. генеральная ассамблея пресвитерианской кирки приняла решение избавиться от монополии епископов. Потерпев поражение в борьбе в ходе так называемых епископских войн, Карл I, поставленный перед необходимостью выплат денег шотландцам в обмен на мирный договор, вынужден был созвать в 1640 г. сначала Короткий парламент, существовавший всего три недели и распущенный за неповиновение, а потом Долгий парламент, в том или ином виде просуществовавший до 1653 г.

В результате режима «личного правления» Карла I (после роспуска в 1629 г. – парламент не созывался вплоть до 1640 г.), проигранной войны с Шотландией, религиозных преследований, репрессий, кровавого мятежа ирландских католиков в Англии начали происходить события, которые привели к двум гражданским войнам, казни короля, установлению республики, затем протектората. В период Реставрации все эти события были названы «хаосом».