Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока  - Марк Бомон

Проще говоря, Muse дали лучший концерт в своей жизни. В белом лабораторном халате с Big Day Out, похожий на спейс-рокового колдуна, Мэтт крутился, вертелся и водружал гитару Silver Manson себе на голову, как кружащийся в танце дервиш. Крис выдавал из своего баса самый «мясной» звук из всех, что когда-либо ему удавались, а Дом молотил по барабанам, заглушая даже пятничный гром. Монументальное исполнение Apocalypse Please сочли настолько мощным, что концертную версию из «Гластонбери» выпустили через месяц интернет-синглом, передав доходы в фонд Oxfam, и этот сингл вышел на десятое место в первом в истории чарте скачиваний. Организатор Эмили Ивис назвала их выступление лучшим за весь уик-энд, и Muse, приехавшие на концерт аутсайдерами, превратились в героев-завоевателей «Гластонбери».

С первой же ноты Hysteria они поняли, что концерт станет сенсацией, а когда под конец Blackout под сценой весело запрыгали шары, а на второй выход на бис, Stockholm Syndrome, зарядили пушки с конфетти, Мэтт, что было для него редкостью, произнес со сцены речь длиннее пяти-шести слов: «Спасибо вам большое за то, что остались, несмотря на грязь и все остальное, – сказал он зрителям, – это был лучший концерт в нашей жизни».

Но через час после того, как группа сошла со сцены, этот день стал самым трагическим за всю их карьеру.

На семейном празднестве, устроенном в передвижной гримерке Muse за кулисами, Билл, 62-летний отец Доминика, упал из-за сердечного приступа, его поспешно доставили в медицинский центр фестиваля, где он скончался. То было ужасное, трагическое окончание самого потрясающего вечера, а Дому было вдвойне тяжело, потому что из-за гастрольного графика он уже давно не встречался с семьей. Позже он признавался, что этот день был одновременно лучшим и худшим в его жизни.

Следующий концерт Muse, на фестивале Lazzaretto в Бергамо, был отменен, и группа выпустила публичное заявление, в котором попросила прессу уважать их личную жизнь. Почти на неделю они заперлись в Девоне, Доминик – чтобы оплакать отца, а Мэтт и Крис – чтобы поддержать друга и его родных. То была неделя глубокого взаимопонимания и размышления для троих друзей; они обсуждали, не стоит ли вообще перестать гастролировать, а Дом раздумывал, не стоит ли уйти из группы, чтобы побыть с семьей. Но близкие друзья сумели убедить его играть дальше – найти положительную сторону трагедии, занимаясь тем, что ему больше всего нравится. В конце концов, именно этого хотел бы его отец. Через неделю Дом решил, что все-таки вернется на гастроли, и группа выступила еще на трех фестивалях – сначала хедлайнерами в швейцарском Санкт-Галлене, потом в бельгийском Верхтере и датском Роскильде, – после чего Дому дали еще неделю отдыха, чтобы собраться с мыслями и по-настоящему оплакать отца.

Эти три фестиваля вскоре после смерти Билла Ховарда вышли для группы странными и трудными[136]. Трагедия сплотила их как друзей, помогла им лучше понять и ценить друг друга. Они поняли, что штампованная фраза действительно правдива: ты в самом деле не понимаешь, что у тебя есть, пока этого не потеряешь, будь то родители, друзья или коллеги. Они были очень близки к тому, чтобы потерять Дома как товарища по группе, а может быть, даже к полному распаду группы, и это напомнило им о простом удовольствии от исполнения музыки и о том, как они ценят возможность играть на сцене для такого количества людей. Ужасно печальное событие помогло Muse найти внутренние силы, создать новые связи, научиться открытости и позитивному отношению друг к другу и стать еще более сплоченной командой.

К тому времени как они снова собрались и излили душу на хедлайнерском выступлении на T In The Park в Баладо-парке (Кинросс), Muse стали неуязвимыми.

Впрочем, гастрольные мучения еще не закончились.

* * *

Крис Уолстенхолм на самом деле даже не представлял, чтó же его ударило. Поднявшись с земли и дохромав на свою позицию, он понял, что в него врезался в подкате музыкант из The Cooper Temple Clause, которых Muse вызвала на футбольный поединок пять на пять между саундчеками. Две группы гастролировали по Америке в рамках фестиваля Curiosa, проходившего в июле и августе в тринадцати городах центральной части страны; на фестивале было две сцены, состав был отобран лично The Cure из групп, которые коллективу либо нравились, либо с ним дружили.

Добравшись до турне через восемь европейских фестивалей в июле – в том числе ирландский Oxegen, где из сета пришлось выбрасывать Apocalypse Please, потому что местные герои Ash сыграли больше отведенного им времени, и концерт в Сантьяго-де-Компостеле, где Дом поприветствовал зрителей бессмертной в своей нелепости оговоркой а-ля Spinal Tap «Привет, Сан-Диего!», – Muse выступали на второй сцене вместе с The Coopers, бывшей басисткой Hole и Smashing Pumpkins Мелиссой Ауф дер Маур и гранж-рокерами Thursday, а главная сцена пульсировала под пост-роковые причитания Interpol и Mogway и бессвязные танцы с ковбеллом от The Rapture. Muse подружились с самими The Cure на почве любви к техасскому холдем-покеру – Мэтт однажды выиграл 400 долларов у их вокалиста Роберта Смита, в основном потому, что Смит так напился, что очень плохо блефовал и не понял, что у Мэтта в руке четыре туза, – и с The Cooper Temple Clause, которые тоже любили футбол.

В общем, когда Крис поднялся с земли на пустыре рядом с залом в Детройте, десятом городе, куда добрался фестиваль Curiosa, и отряхнулся, он не придал особого значения боли в запястье. Так, обычная для Muse дорожная травма – вроде ушибов, которые Дом получил прошлым вечером в Торонто, когда Мэтт бросил в него гитару. Он весело отыграл концерт – получасовой сет из шести солидных рок-хитов, – всю ночь пил на послеконцертной вечеринке (специально для гастролей Curiosa группа решила их возродить) и ушел спать, особенно не задумываясь о руке.

Лишь после того как Мэтта посреди ночи разбудил голый Крис, расхаживавший туда-сюда по коридору гастрольного автобуса, ругаясь про себя и прижимая к груди распухшее запястье, которое вдвое увеличилось в размерах, Muse заглянули в расписание гастролей, согласно которому в Англии им предстояло играть хедлайнерами на фестивале V, и подумали: «Господи Иисусе, нам конец».

Пришлось прибегать к решительным мерам. Крису наложили гипс, так что группа отменила выступления на трех последних концертах тура Curiosa и торопливо отправилась домой. Они связались с приятелем по имени Морган Николлс, который играл в The Senseless Things, когда Muse еще были подростками-фанатами фрэггла, а потом стал басистом The Streets; у них было десять дней, чтобы научить его всему хедлайнерскому сету на бас-гитаре.

В общем, V2004 стал для Криса странным опытом смирения. Он все равно был на сцене и временами играл клавишные партии перед 50 тысячами орущих фанатов Muse в оба дня фестиваля (первый день состоялся в Челмсфорде 21 августа), но по-настоящему наслаждаться концертом не мог, потому что с раздражением слушал, как Николлс играет его басовые партии, и вздрагивал каждый раз, когда тот хоть чуть-чуть ошибался. Несмотря на то что на этом и следующих фестивалях в августе Muse выступали вчетвером, музыканты говорили, что им чего-то не хватало. На двух этих фестивалях, австрийском Two Days A Week и французском Rock en Seine, Крис играл на басу, сколько мог, а потом его подменял Николлс.