Камея из Ватикана - Татьяна Устинова

– Мы все успеем, – пообещал муж, и они действительно все успели.

Когда Тонечка во второй раз посмотрела на время, оказалось, что уже одиннадцатый час.

Тут они вскочили, побежали в ванную, и он успел первым, но она его вытолкала и велела спуститься вниз и поставить чайник.

– Место называется «Капитанская бухта», – в десятый раз сказала Тонечка, когда они допивали кофе. – Навигатор знает. Саш, давай я с тобой поеду, а?

– Здрасти вам в шляпу. Сорвем всю операцию!

Он смешно выговорил – «опэрацию»!

– Я все про тебя поняла. – Тонечка добавила ему кофе, а в свою чашку вылила остатки гущи. – Ты ханжа и лицемер, а я честная девушка, в этом все дело! Ты такой же авантюрист, как и я, но прикидываешься благопристойным господином.

Герман поймал ее за штрипку джинсов, притянул и поцеловал в губы. От нее пахло кофе и малиной – он привез из Москвы коробочку свежей малины, которую она очень любила.

– Твоя проницательность и наблюдательность поражают меня в самое сердце, – провозгласил он. – Ты моментально проникаешь в самую суть вещей.

– Что за сарказм, я не понимаю?

– Да ничего. – Он залпом допил кофе. – Я был военным советником в Сирии, потом в составе особой разведгруппы в Африке. И не только. Так полагается всем благопристойным господам, да?

Тонечка уставилась на него.

Он передразнил ее.

– У меня в личном деле написано, что я авантюрист и разбойник. После увольнения со службы я придумал себе самую авантюрную профессию в мире – телевизионный продюсер! А моя собственная жена, которая прекрасно осведомлена о деталях моей биографии, только сейчас догадалась!..

Герман отодвинул чашку, встал и обнял ее.

– Если бы ты была нормальной женщиной, – сказал он, улыбаясь ей в волосы, – я бы давно сошел с ума от скуки.

– Но ты всегда так меня ругаешь, если я делаю что-то… из ряда вон.

– Еще бы! – согласился он. – Конечно, ругаю. Я боюсь за тебя. И потом, концентрация авантюристов на одну семью не должна зашкаливать. Я стараюсь сдерживать свои порывы.

Он взял ее за подбородок, посмотрел в лицо, сделался серьезным и приказал:

– Давай повторим еще раз, по пунктам.

Тонечка послушно повторила.

– И никаких творческих идей и внезапных озарений, – приказал он.

Она кивнула.

– Так, я уезжаю, ты выполняешь свою часть задания и ждешь меня. Никуда не выходи и, главное, Родиона не выпускай. И ни во что его не посвящай.

– Йес, май лорд! – пролаяла Тонечка.

– Вери гуд.

Во дворе заурчала машина – огромный, тяжеленный британский гиппопотам темно-зеленого цвета. Ее мужу нравились именно такие автомобили, а Тонечка не могла понять, что в них хорошего.

Она так волновалась, что думала о чепухе.

…Только бы все получилось!

Интересно, удастся бывшему военному советнику договориться с действующим профессором антропологии?

Как хорошо, что муж наконец-то приехал!

Утро красит нежным светом стены древнего Кремля!

Чай или кофе? Кофе или чай?..

Чтобы занять себя, она принялась печь блины – дело долгое и приятное. Да и Родион любит!..

Потом разбудила мальчишку, соврала, что папа уехал на рынок в Тверь, накормила блинами и выпроводила на ручей рисовать.

Родион даже удивился немного:

– Тонь, а что, ничего не надо? Посуду, там, помыть? Или дров наколоть?

Про уроки он благоразумно не стал напоминать. Ну их совсем, уроки эти!..

– Дорожки можешь подмести, – сказала Тонечка. – Я тоже отойду на полчаса, мне за газ нужно заплатить.

Она придумала настолько скучный предлог, что мальчишка не стал ничего спрашивать – зачем, почему и где!.. Заплатить так заплатить!..

С террасы Тонечка некоторое время смотрела, как он метет дорожку, шаркает желтой метелкой туда-сюда, – худой как щепка, высоченный, сутулый, – а рядом носится маленькая собака.

И вздохнула. Она должна уберечь его от всех бед и несчастий, защитить, укрыть, объяснить, что мир бывает жестоким и некрасивым!

Только вот как это сделать?

…Хорошо, что отец приехал. Господи, помоги ему!..

Тонечка взяла рюкзачок, проверила маску и перчатки – все в наличии, – и отправилась.

У нее была четкая задача: оповестить майора Мурзина о том, что сокровища в доме старой княгини она все же нашла, вернуться домой и дождаться мужа.

По дороге она заглянула в будку дяди Арсена, но опять не застала. Будка была заперта, на поперечине висел старый ржавый замок.

Куда он мог деться?

По крутой улочке Тонечка поднялась наверх, к храму, сокрушаясь, что «лестницы – враг панды». Храм был закрыт. Отдуваясь, Тонечка постояла возле высоких дверей, потрогала старинную кладку, посмотрела вверх, на белоснежные стены, упиравшиеся в небо, и двинулась дальше.

Возле «Рублевочки» Тонечка столкнулась с Валюшей и хотела было прошмыгнуть мимо, но не тут-то было.

– Стой, стой! – Валюша торопливо перешла на ее сторону улицы. – Не узнаешь, что ль? Помчалась от меня, как от нечистой силы!

– Здрасти, Валя, – сказала Тонечка, старательно отводя глаза.

Ей было стыдно, неловко и очень жалко круглую жизнерадостную тетку, первую жену покойного авторитета Димы Бензовоза!

Писать сценарии про «сыщиков и воров» проще, чем на самом деле изобличать злоумышленников. В жизни все намного труднее.

И страшнее.

– Возвернулась твоя соседка-то, охламонка? Я давеча видала, покатила куда-то!

– Нет, – сказала Тонечка, – она в Москву уехала.

– Фу-ты ну-ты!.. Чего не сиделось-то ей?

– Мы тоже собираемся, – соврала Тонечка в рамках своего задания. – Муж приехал, чтобы нас забрать.

– Надоела, стал быть, вам наша жизнь провинциальная! А зря-я-я! Вон по телевизору с утра до ночи талдычат, в Москве-то самая заражаемость! Ну, езжайте, езжайте, скатертью дорожка, как говорится! А дома-то свои чего? Побросаете опять?

– Может, летом приедем. – Тонечка чувствовала себя самой свинской из свиней и вообще предательницей.

Она же может сейчас сказать этой женщине – беги, мчись, спасай сына, отправляй его отсюда скорей!.. Он виноват, но ты же мать, какая тебе разница, виноват он или нет!

Ей, Тонечке, было бы решительно наплевать, виноват Родион в чем-то или нет. Она кинулась бы на всякого, кто осмелился бы ему угрожать.

Она может сейчас предупредить Валюшу, но не станет этого делать.