Скорость побега. Чародей поневоле - Кристофер Сташеф

— Нам нужен! Чтобы доставить команду колонистов на новую, нетронутую планету, где мы сможем очиститься от этого кондового материализма и подняться над алчностью и злобой этого мира, превратившегося в техническое чудовище!

— Горацио, — урезонивающе проговорил чернобородый. — Ты о чем говоришь? Об основании общества, построенного на Обществе?

— Именно это я говорю, Марконе!

— Я боялся, что это произойдет в один прекрасный день, — вздохнул Марконе. — Ты не должен путать приятных иллюзий, создаваемых турнирами и пирами нашего Общества, с подлинностью реального мира, Горацио. Это прямой путь к безумию.

— Я ничего не путаю — я просто хочу, чтобы мои фантазии стали реальностью! Ты только представь себе, Марконе! Представь, что ты — самый настоящий барон, что твои вассалы и слуги являются по первому твоему зову!

Взгляд Марконе стал мечтательно-задумчивым.

— Мечта приятная, Горацио, — но все же это только мечта.

— Не обязательно! — упорствовал Горацио. — Ты подумай! На что нам сдалось наше богатство? Половину состояния можно было бы оставить здесь нашим наследникам, половину забрать, купить корабль и снарядить экспедицию! Во что это обойдется? Определенно, не больше чем в сотню миллиардов, а в нашем Обществе наберется с десяток баронов, каждый из которых по отдельности владеет половиной этой суммы!

Марконе уставился в одну точку.

— В принципе, это возможно… ну, как будто мы организуем длительный фестиваль за границей… А потом ведь можно и вернуться…

— Подумай об этом, — умоляюще проговорил Горацио. — Но если браться за это, то браться надо срочно, Марконе. Ты знаешь, насколько сомнительна политическая обстановка.

Глаза Марконе чуть ли не с механическим щелчком вернулись в изначальное положение.

— Сомнительна? Что же в ней сомнительного, Бочелло? Ни в чем не приходится сомневаться, кроме сроков, — кризис может разразиться уже через несколько дней, еще до того, как эти пти-буржуа от политики в Ассамблее отдадут Генеральному Секретарю благородный пост Диктатора!

— Ну ладно, уймись, — миролюбиво проговорил Горацио. — Такой титул они ему вряд ли рискнут присвоить.

— Пусть не присвоят, но полномочиями наделят соответствующими! Они наготове, во всеоружии, им нужен только спусковой крючок — какая-нибудь угроза для всех них, и тогда они с превеликой радостью отдадут все свои свободы взамен на безопасность, а со своей свободой отдадут и нашу!

— Верно, верно, а нам ли не знать, как эти люди низкого сословия страшатся всего, что угрожает их нынешнему положению. В конечном счете деньги для них имеют второстепенное значение. Но дай им только знак, что где-то есть кто-то более могущественный, чем они, способный отобрать у них власть, они тут же впадают в панику!

— Это точно, и в связи с этим нельзя не вспомнить о последних новостях, Горацио, — сказал Марконе, и глаза его взбудораженно засверкали. — Что ты думаешь об этом межзвездном заговоре телепатов?

— Послушай, кто лучше нас умеет отличать вымысел от реальности? Между тем существует один человек, наделенный сверхъестественными дарами, и он — то зерно истины, вокруг которого наслоились все эти слухи, Марконе.

— Вот как? — сурово нахмурился Марконе. — И что же это за человек?

— Он тебе знаком — это величайший бард Терранской Сферы, Тод Тамбурин. Правительственные чиновники гнались за ним от дальних планет до Терры — поначалу преследовали тайно, а теперь открыто. Его и его друзей считают телепатами.

— Они преследовали Тода Тамбурина? — проревел Марконе. — Это уж слишком, Бочелло! Тут они перегнули палку!

— Что да, то да. — Горацио медленно кивнул, сверкая глазами.

— Если уж они решились устроить травлю такого человека, на что они еще могут пойти из-за своей низости и подлости! Господи боже, Бочелло, — ты понимаешь, что они и на нас могут устроить охоту!

— Для завистников мы вполне подходящие мишени, — негромко проговорил Бочелло, — тем более что мы вдобавок располагаем имуществом и деньгами, которые можно конфисковать.

— Значит, все начинается снова? Неужели мы снова станем свидетелями того, как вздымаются кровавые знамена и инакомыслящих тащат на гильотину?

Это показалось Дару некоторым преувеличением, хотя он вынужден был согласиться с тем, что людям с мешками денег и эксцентричными привычками оставаться на Терре сейчас действительно было опасно.

— Что касается меня лично, то я не желаю знать ответа на этот вопрос, — сообщил Горацио своему собеседнику. — Жизненный опыт подсказывает мне, что лучше его не ждать.

Если придется, я сам куплю корабль и соберу тех, кто пожелает ко мне присоединиться. А ты что скажешь, Марконе? Полетишь со мной?

— Непременно полечу и позабочусь о том, чтобы род баронов Раддигоров воплотился в жизнь. Покупай же корабль, Бочелло, и не стартуй без меня!

Экран погас. Бочелло обернулся к гостям с усмешкой, подобной волчьему оскалу.

— Ну вот, все и завертелось, и очень скоро мои люди выстроятся в шеренгу, вы уж мне поверьте — все двенадцать лордов Центрального Королевства. О, мы купим этот корабль и за день приведем его в порядок, а еще через два все его пассажиры взойдут на борт!

Вайти развел руками.

— Это же была только идея…

— Вы не соберете так скоро нужного числа людей, — осторожно заметил Дар. — Ну, может быть, ваши двенадцать богачей и готовы собраться мигом — вы-то знаете, что всегда можете вернуться. Но для простых людей все обстоит иначе. Они будут думать долго.

— Долго, вот как? — Горацио схватил перо и лист бумаги и поспешил к дверям. Выйдя на лестницу, он высоко поднял руки и вскричал: — Тише! Заклинаю вас, тише! Послушайте меня!

Крики, смех и пение мгновенно стихли.

— Они верны мне, — объяснил Горацио, обернувшись через плечо, и возгласил: — Баронет Раддигор и я решили приобрести корабль и полететь к звездам, дабы открыть планету, куда до сих пор не ступала нога терранца, и создать там Центральное Королевство наяву, и жить там, как подобает жить людям, руководствуясь верой, добывая пропитание потом, а правду — мечом! Нам нужны пахари и строители, джентльмены и рыцари! Отбытие — через два дня, и кто не с нами, тот против нас! Кто желает отправиться в путь, поставьте здесь ваши подписи!

Свернув лист бумаги свитком, Горацио бросил его в толпу. Все, как один, с жаром бросились к лестнице, выстроились в очередь, и было видно, что каждый просто-таки горит желанием как можно скорее эмигрировать. Разносчики еды и выпивки принялись сновать вдоль очереди.

Горацио с усмешкой обернулся к Дару:

— Вот какие у меня люди!

— Пока подойдет очередь, передумают!

Горацио кивнул:

— Некоторые, без сомнения, передумают, но большинство поставят свои подписи. Ничего в этой жизни они не жаждут так сильно, как того, чтобы жить в мире, где люди добры и честны, а правители достойны доверия. Ну а вы что скажете, храбрецы? Вы полетите с нами?