Естественный отбор - Евгения Гордеева

— Голой? — в очередной раз за этот день ляпнула я не то, что собиралась сказать.

— Разумеется! — веселился этот любитель клубнички. — Голой-то интереснее!

Вот он всё насмехается… А мне СТРАШНО… Страшно оставаться первый раз наедине с мужчиной… для исполнения того самого долга, который я обещала Вольфу. Нет, не обещала. Сама попросила с дрожью тела и придыханием в голосе.

— Ты такая трогательная, — ласково прошептал он мне в ушко, — так бы трогал и трогал.

— Ты и так… трогаешь, — уткнулась я ему в грудь, принимая неизбежное. Ведь это должно случиться рано или поздно. Нет, оно должно случиться сегодня, сейчас. Надо отбросить страх, заглушить неуверенность. Надо открыться для новых ощущений. — Ты знаешь… я должна тебе кое в чём признаться… Я тебя люблю.

Поцелуй… Его поцелуй… лёгкий… волнующий…

Волна неги и блаженства накатила на меня, заставляя пузыриться кровь в венах. Страх ушёл, осталось только доверие, любовь и нежность.

Я безропотно позволила ему снять с меня платье, надеть длинную рубашку-тунику…

… не поняла?!

Я вернулась в реальность и застала уже тот момент, когда он натянул на себя лёгкие брюки и майку.

— Это твоя любимая пижама? — поинтересовалась я, заинтригованная его действиями.

— Пижама? — не понял Вольф моего юмора. — Хм. Нет, — он лукаво мне улыбнулся, взял за руки и спросил. — Не хочешь прогуляться по берегу моря? А то Жорж и Хлоя на "Виллу Рос" отправились… У меня тоже есть рыбацкая хижина в тихой лагуне. Ты согласна?

— И как мне ответить на твой вопрос? — усмехнулась, глядя в его золотые звёздочки. — Скажу "нет", ты мне проценты на долг накинешь. А "да" говорить не имеет смысла.

— Я прощаю тебе все долги! — чмокнул он меня в нос. — Кстати, это ты начала… А я хочу разделить с тобой свою жизнь, и показать, что сливаться в единое целое мужчине и женщине не менее восхитительно, как и сливаться со стихией!

— Знаешь, Вольф, — я смущённо закусила губу, — меня уже просветили…

На мгновение лицо его сделалось каменным, но он быстро сообразил, что я вожу его за нос. В подобных вещах сознаются не таким загадочным тоном, которым я сообщила о своей просвещённости.

— И я даже догадываюсь, кто, — понял он мои намёки. — Петра, неужели через танец Огня можно ТАК чувствовать партнёров?

— Да… И это покажу тебе я…

Он радостно подхватил меня на руки и прошептал.

— Сиди тихо… Закрой глаза… Раз… два… три… Мы дома!

Хижина… рыбацкая? Ну, да. Скромная двухэтажная хижина из мореного дуба, оснащённая по последнему слову техно-магии. Хижина отшельника.

Мы стояли посреди гостиной, залитой лунным светом. Вольф так и держал меня на руках, и мне абсолютно не хотелось расставаться с его уютными объятиями. Я обвила руками его шею, уткнувшись носом в ключицу, и начала кончиком языка щекотать его кожу.

— Маленькая соблазнительница…

— Угу… Ваше Величество, а море далеко от Вашей… хижины?

— Минут десять… если ползком.

— Ммм. Навестим его?

— Чуть позже… У меня есть неотложное дело. Я обещал одной юной особе провести частный урок по искусству любви. А тут очень мягкий ковёр.

— А можно его потрогать? Хм, действительно, мягкий…

Я блаженно растянулась, поглаживая руками шелковистые ворсинки, а Вольф устроился рядом, поглаживая меня. Лицо его было спокойным и сосредоточенным. Он смотрел обволакивающим, зовущим взглядом, заставляя меня дышать глубже и нервно облизывать губы.

Вольф не произносил ни слова, но я чувствовала его зов, ласковый и требовательный одновременно.

"Мы с тобой одной крови…"

Горячие ладони скользили по телу, заставляя его трепетать. Он вводил меня в транс, как вводил огонь, как вводило море… Прикосновения Вольфа просили отключить разум и отдаться на волю инстинктам. Они древнее разума… Они всё знают лучше…

И я сделала то, чего он так настойчиво добивался. Я выпустила на свободу дикарку, жившую внутри меня. Дитя природы, не обременённая ханжескими запретами цивилизации, открылась навстречу новой стихии, готовой соединиться с ней и повести за собой…

"Душа к душе…"

Спасибо горячей подружке Танаис, поделившейся со мной страстью, с которой она соблазняла в танце своего мужа. Спасибо прародительнице королеве Мелиссе, научившей любить открытым сердцем и верить своему мужчине несмотря ни на что.

Я слушала свои воспоминания, слушала себя, слушала его… Моё тело чувствовало прохладную кожу и жаркие объятия. Мои глаза видели взгляд, полный страсти. Мои губы отвечали на поцелуи…

Я прижимала его к себе, когда мне казалось, что он уходит… Я чувствовала его, как саму себя…

"…мы с тобой неразделимы вовек…"

Во многом меня просветили мои наставницы, во многом, но не во всём. Кое-что они оставили мне постигать самой. Спасибо… Испытать это в первый раз… смотря в любимые карие глаза с золотыми звёздочками, ощущать биение пульса, слышать счастливый стон…

Я не раз соединялась с огненной стихией. Пламя стало моим побратимом, посвящая меня в негу огненной крови…

И в этот миг я была Танцующей с Огнём…

Я впустила в себя упругую первозданную стихию воды, и она позволила мне насладиться её мощью и покорностью.

И я была Идущей по волнам…

Я открылась своей любви, доверила себя лучшему мужчине в моей жизни. И он посвятил меня в любовь. В чувственную, страстную, всепоглощающую…

И я стала Парящей на крыльях любви…

Я вдруг заплакала, и по моим щекам потекли слёзы… Солёные, как морская вода. Горячие, как пламя огня. Счастливые, как любимый мужчина, который нежно собирал их губами с моих щёк. А я сковала его своими объятиями, не позволяя разрушить живой символ соединения мужского и женского начала.

"Сердце к сердцу…"

Я пела! Нет, не в голос, я пела душой. Песню, которую слышала всего один раз в жизни. Песню, которую напел Хантон на студенческой вечеринке.

Тогда она расстроила меня, а сейчас я мысленно повторяла её, как светлую мантру:

На небесах за нас давно всё решено.

Но никому об этом знать не суждено.

Тот путь пройдём, что предназначен нам судьбой.

Я лишь молю, что б быть с тобой, с тобой…

— Вольф…

— Ммм…

— Это всегда так прекрасно?

— У нас будет всегда.

— Я счастлива…

— Я люблю тебя Петра… Я буду жить и дышать только ради тебя…

— Ууу. А как же наши дети?