Рукопашная с Мендельсоном - Галина Куликова

Но Иван, с помощью все того же могучего родственника,который теперь обретается где-то в правительстве, смог ее на время решить. Навремя, потому что Москва тянула с назначением, за каждым из кандидатов стояликакое-то силы, которые никак не могли договориться между собой. Но МишуПолянского все же удалось назначить исполняющим обязанности директора, а этогобыло для начала вполне достаточно. В принципе до завершения работы надгеотрансформером оставалось совсем немного.

Чтобы еще больше упростить нашу задачу и отсрочить началополноценной работы института, Полянский с подачи Шаткова начал всякимибюрократическими способами тормозить ход отделки и ремонта старого здания истроительства нового корпуса. То же он проделывал и с новыми кадрами, благодарячему штат института до сих пор укомплектован едва ли на треть. Однако не всеможно было сделать в стенах института, поэтому Иван проделал еще однуграндиозную операцию – открыл в Кречетовке, под Чисторецком, филиал своейагрофирмы. И там же, в одном из помещений, оборудовал для нас специальнуюлабораторию. Небольшую, но отвечающую всем необходимым на тот моментпараметрам. Таким образом, мы получили прекрасную возможность завершить работунад прибором. И вот месяц назад грандиозный труд был закончен. Исполнилась нашамечта: в нашей секретной лаборатории в Кречетовке, на столе, лежал маленькийсеребристого цвета ящичек. Это и был геотрансформер, прибор, способныйвидоизменять поверхность земли. Мы собирались испытать его и уже после этогоофициально объявить о нашем изобретении. В меньшей степени мы хотели, чтобы геотрансформериспользовали как оружие, хотя полностью исключить этого, разумеется, не могли.Строго говоря, нам важен был сам факт появления такого прибора. Это для настроих было вопросом принципа, так как лучшие свои годы в науке мы отдали работенад проблемой управляемых тектонических процессов.

Теперь оставалось провести испытания, для чего в первуюочередь нужно было найти подходящее место – все-таки эксперимент могпредставлять опасность для окружающих. Если бы геотрансформер создавали врамках государственной программы, у нас бы был полигон, а так – приходилосьрисковать. Теория теорией, а на практике, знаете ли, бывает всякое.

И вот тут между нами как будто кошка пробежала. Мыкардинально разошлись во взглядах на дальнейшую судьбу геотрансформера. Все этидолгие годы мы были единомышленниками и друзьями, но теперь…

Наивный во всем, что не касается науки, Миша Полянскийсовершенно серьезно предлагал не проводить испытания. Он считал, что надовыдержать паузу, укрепиться в институте прикладных нанотехнологий, а затемпостепенно вывести прибор из тени. Вроде бы как мы его уже здесь придумали. Ипродолжать работу над ним, точнее – усовершенствование геотрансформера ужеофициально. Я был с ним не согласен, искренне полагая, что без испытаний нашприбор мертв, что он – всего лишь теоретическая разработка, не более. Вотиспытаем, посмотрим результат, тогда и видно будет. К тому же я полагал, чтонам могут не дать возможности работать над геотрансформером дальше. Скореевсего, его передадут другим людям, а это для меня неприемлемо. Но больше всегонас поразил Иван. Он совершенно спокойно заявил, что пришла пора получатьдивиденды за все годы наших мучений. Короче говоря, он предложил продатьгеотрансформер. Точнее, не сам прибор, а технологию. Сказал, что деловые переговорыберет на себя, а цена будет такой, что мы всю оставшуюся жизнь сможемзаниматься, чем хотим, в свое удовольствие. Короче говоря, станем очень и оченьбогатыми людьми.

На естественный вопрос, кто эти покупатели, он ответил – акакая вам разница? Это очень серьезные зарубежные инвесторы. Полянский тогдаспросил его: «Ваня, ты понимаешь, как это называется?» На это Шатков ответил:«Только не надо мне про любовь к Родине и промышленный шпионаж. Мыгеотрансформер создавали сами, на свои деньги, своими мозгами и своей кровью.Нам никто не помогал, более того – все мешали. Так что здесь мы чисты. А уж ктои как будет использовать прибор – не наша печаль». Полянский тогда накричал нанего, назвал безответственным чудовищем, которое не понимает всех последствийтого, что собирается сделать. В общем, мы тогда разругались вдрызг. А потом всепокатилось под откос. Сначала как-то непонятно и нелепо погиб Миша. Потом наИвана напали бандиты, которым понадобилось здание института в Москве. Он тогданочью ко мне приехал, весь в крови. И снова заговорил о продаже прибора, но яне стал обсуждать с ним эту тему, полагая, что момент он выбрал неподходящий.Кроме того, после смерти Полянского я собирался сам провести испытания, чтобывоочию увидеть результат. Без этого я не считал работу законченной. А потом…

Потом появились эти люди. Они подошли ко мне на пикнике вовремя фестиваля. Сначала просто отозвали в сторону, а потом, угрожая мнеоружием, увлекли в лес и окружили. Дальше все было как в кошмарном сне. Этипарни, их было трое, откуда-то знали про нашу работу над прибором. Один из нихговорил по-русски. Мне его голос показался знакомым. Когда я спросил его обэтом, он улыбнулся и ответил: «Помните звонок главного инженера рижскогообъединения? Это я хотел встречи с вами, а вы отказались. Но видите, так илииначе мы встретились». На мой вопрос, кто они, незнакомец снова улыбнулся:«Считайте нас любителями приключений».

Но дальше вежливый тон и улыбки закончились. От меня вультимативной форме потребовали либо документацию, либо сам прибор. В противномслучае обещали перевезти через границу и уж там выбить все необходимыесведения. В серьезности их намерений я не сомневался – первая же попыткасопротивляться была подавлена самым жестоким образом. К тому же незнакомец объяснил,что в их арсенале имеются препараты, которые развяжут мне язык. Я не герой ивыдержать пытки точно не смогу. Стал лихорадочно соображать, как же лучшепоступить. Именно тогда мне в голову пришла та несчастливая мысль. Я вдругподумал, что смогу всех перехитрить: Шаткова, который вообще собирался приборпродавать, и неизвестных, временный союз с которыми давал возможностьпосмотреть геотрансформер в действии.

Насколько я понимал, Иван в любом случае не дал бы мневозможности проводить испытания. Поэтому я объявил похитителям, что такойприбор действительно существует, но его необходимо испытать, так как неисключено, что разработка нежизнеспособна. Заодно они лично смогут убедиться вправдивости моей информации. Я тогда подумал: пока суть да дело, я смогу датьзнать Шаткову о том, что случилось. Видите ли, я не сомневался, что Иван найдетвыход. Но по моему замыслу он должен был найти его уже после испытаний.

Разумеется, я предполагал, что после демонстрациигеотрансформера неизвестные могут просто убить меня и забрать прибор. Но наэтот случай я подстраховался, объяснив им, что многих вещей нет ни на бумаге,ни в компьютере: они у меня в голове. А прибор еще надо отлаживать.

Похитители неожиданно легко согласились, спросив лишь, где ясобираюсь демонстрировать им чудеса земной трансформации. Я сказал, что у меняесть на примете место километрах в ста от города, где можно все устроить. И чтона подготовку уйдет дня три.