Актриса на роль подозреваемой - Ирина Градова

– Я не приняла в расчет, что у девчонки имеются собственные амбиции, пожалуй, побольше моих собственных! Помните американский фильм «Все о Еве»? Вот мы с Леркой были как Марго Ченнинг и Ева Харрингтон… Вы, кстати, знаете, что эта история основана на реальных событиях? Да-да, все это действительно случилось с актрисой Элизабет Бергнер, которую в свое время называли «Гарбо на сцене»… Мы не учимся на чужих ошибках! Но в моей истории случился еще более неожиданный поворот: Лерка залетела от Игоря. Думаю, она сделала это намеренно, хотела нас развести… Ей удалось.

– Вы из-за этого бросили Рогозина?

– А как вы думаете? Лерка прискакала ко мне счастливая, продемонстрировала растущий живот и заявила, что они собираются пожениться!

– Вы даже не выслушали мужа?

– Он в ногах у меня валялся, умолял простить, говорил, что бес попутал. Болтал что-то насчет нашего удивительного сходства – поэтому, видите ли, он дал соблазнить себя этой хрюшке. Разумеется, скорая свадьба существовала только в ее фантазиях. Она уже все распланировала и готовилась вот-вот занять мое место. Забыла, правда, что, помимо смазливой мордашки, в нашем деле нужен талант, которого у нее отродясь не водилось.

– Вы не простили мужа?

– Я ощущала себя обманутой. Знали бы вы, какие люди просили меня бросить Рогозина, кто добивался моей руки! Я всем отказывала, потому что любила… Никого и никогда я не любила так, как его.

– Почему вы уехали? Я знаю, что вы почти на год оставили Питер и многие считали, что вы решили бросить сцену.

– Я не могла существовать в одном пространстве с ними! – сверкнула глазами Илона. – Где бы я ни появилась, были Игорь и эта мерзавка. Никто не знал, что она беременна. Я думала, она сообразит сделать аборт, но, судя по тому, что вы сказали, этого не произошло. Дура, наверное, она на что-то надеялась!

– Куда вы уехали?

– У меня была подруга в Абхазии. Море, солнце… Я хотела все забыть. Не вышло.

– Почему?

– Потому что вскоре выяснилось, что я тоже беременна. Вот ирония судьбы, да? Это был ребенок Игоря, само собой. Развод еще не был оформлен. Мы решили с этим не торопиться, даже в театре ничего не знали.

– Ребенок не заставил вас изменить решение?

– Иначе сказать, наплевать на гордость и растоптанную любовь? Простите, если звучит высокопарно, как в мелодраме. Я была молодой и, как водится, максималисткой. Через неделю ко мне в Абхазию прилетел Рамазанов.

– Он хотел предложить вам роль?

– Он предложил мне стать его женой. Не представляю, откуда он узнал, что мы с Игорем расстались!

– Вы согласились?

– Сказала, что подумаю. Хотя думать было не о чем: я хотела начать новую жизнь, и Рамазанов предлагал мне все.

– Вы решились на аборт?

– Да. По понятным причинам я не хотела это афишировать. Подруга нашла акушерку, которая согласилась прийти на дом. Все прошло плохо – я едва не отправилась на тот свет! О детях не могло быть и речи. Восстановление заняло больше полугода.

– Рамазанов знал?

– Только о том, что у меня проблемы со здоровьем. Он отложил съемки и каждые выходные мотался ко мне в Гудауту.

– Вы любили его? – Рита затаила дыхание.

– Он оплатил лечение, а потом и реабилитацию в санатории. Он заставил меня снова почувствовать себя любимой. Да, я вышла за него скорее из благодарности, но ведь и это немало. Фамилию менять не стала: именно как Рогозину меня полюбили зрители. Я вернулась через год. После Абхазии мы сразу улетели на съемки в Карелию.

– А что стало с вашим бывшим мужем и с Валерией?

– Знаете, меня это как-то мало интересовало… Вру, конечно, я все знала. Игорь быстро начал спиваться. Рамазанов сделал все, чтобы превратить в ад его жизнь и жизнь этой гадины Лерки.

– Что же он сделал?

– Напряг связи. Игорю перестали предлагать работу в кино. От Лерки он потребовал просто покинуть Питер.

– Она согласилась?

– Отказалась. Тогда ее отчислили из института. Плевое дело: она пропустила два месяца без уважительной причины. Я думала, она поползет обратно в свой Краснодар, но ошиблась. Девка оказалась железной.

– Почему вы так говорите?

– Она пришла к Рамазанову и предупредила: если он откажется помочь, она предаст огласке историю с Игорем. Муж не хотел меня волновать, поэтому предложил компромисс. Он устроил ее в театральный институт в Ярославле. Понятно, он хотел, чтобы Лерка оказалась как можно дальше от меня, и сначала вообще хотел услать ее в Иркутск. Сошлись на Ярославле. Я лет десять о ней не слышала и, честно признаюсь, почти забыла о ее существовании. И вдруг она снимается в фильме у Усачева и становится востребованной актрисой! Потом она вышла замуж за оператора Егора Краснопольского и взяла его фамилию.

– Валерия вернулась в Питер?

– Нет. Проработала в московских театрах лет семь-восемь, но нигде не задержалась. Съемок больше не предлагали – так она и осталась актрисой одного шедевра. В Петербурге она появилась лет десять назад, но мы ни разу не сталкивались на сцене.

– Почему вы согласились играть с Краснопольской в одном спектакле?

– Дикий уговаривал, Сережа тоже… Но главное – я хотела остаться в памяти людей той Илоной Рогозиной, какую они знают по фильмам и спектаклям десятилетней давности. Разве все это не очевидно?

«Для актрисы, разумеется, да», – подумала Рита.

– Знаете, что странно? – вдруг спросила Илона. – Я отлично помню, что было сорок лет назад, но забываю, что случилось вчера или несколько часов назад. Как скоро я забуду свою прошлую жизнь?

Рита не знала, что ответить. Она вдруг испытала острое чувство вины перед этой пожилой женщиной. Илона страдает по-настоящему, а для нее, Риты, дело о близнецах – всего лишь работа.

– Но почему же акушерка не сказала, что Лера Качалкина – это Валерия Краснопольская? – Рита спросила это специально, чтобы не отвечать на неудобный вопрос. Она отлично понимала, что ответить по существу Рогозиной нечего, она ведь знать не знала ни Лаврину, ни ее дочь.

– Наверное, она ее просто не узнала? – пожала плечами Илона.

– Знаете, а ведь я об этом совсем не подумала. И дочь ее, насколько я знаю, умерла через пару лет после той истории.

– И что теперь будет? – Илона испытующе глядела на нее.

– Трудно сказать. Я передам информацию капитану Фисуненко.

– Послушайте, Марго, а как там Тоня? Что я могу для нее сделать?

– Вы правда этого хотите?

– Тоня – такая же пострадавшая, как я.

– Илона Денисовна, вы действительно в это верите?

– Она хорошая, Тоня. Вы не знаете, как она мне помогала и держала в секрете мои проблемы, как Сережа и Евгеша.