Влюбленный виконт - Эмма Уайлдс

Майкл посмотрел на дверь без всякого удивления.

— Я почти не слышал, как вы вошли.

Лоренс прислонился к дверному косяку, на лице у него было успокаивающее выражение.

— Не будьте таким самодовольным. Я просто не очень старался. У нас проблема. Начинается новая игра.

Гувернантка Тревора, молодая худощавая женщина с вьющимися рыжими волосами, ничего не знала, и по мере того как Люк расспрашивал ее, смущение у нее на лице сменилось страхом.

Несколько часов. Элис Стюарт похитила ребенка несколько часов назад. Люк стал на колени у кресла Мэдлин и взял ее дрожащую руку.

Теперь нужно было что-то делать.

— Я думаю, что логично будет побывать у родственницы вашего мужа, прежде чем мы впадем в панику. Я вернусь или пришлю сообщение сразу же.

Мысли его понеслись вперед… Не задумала ли она шантаж? Еще денег? Или это месть?

Мэдлин подняла пепельное лицо и произнесла слова, не вызвавшие у него удивления.

— Я еду с вами.

— Дорогая, кто-то должен быть здесь на тот случай, если мы подняли тревогу без всяких оснований и Элис приведет мальчика обратно.

Но ни один из них не считал такое возможным. Эти слова не нужно было произносить.

— Я пошлю за мамой.

Когда он разговаривал с гувернанткой ее сына, Мэдлин начала плакать, но молча — слезы катились по фарфоровым щекам, глаза стали огромными.

— Я не могу сидеть здесь и ждать. Я не могу, Люк.

Люк подумал, не взять ли ее на руки, не отнести ли в свою карету и не отвезти ли в просторный дом в Мейфэре, делающий честь богатству семейства Доде, а там подняться наверх в свои апартаменты и приказать ей оставаться там, пригрозив, что велит сторожить ее нескольким дюжим лакеям. Он хотел, чтобы она была в безопасности, но все же не мог поступить как деспот. Для спокойствия его души и сохранности его рассудка ему нужно знать, что ей ничто не грозит; стало быть, сторожа эти нужны ему, а это несправедливо.

— Все, что угодно, лишь бы вы чувствовали себя лучше.

Он протянул руку и осторожно приподнял ее голову за подбородок, так что их глаза встретились. У нее глаза были мокрые, и он ни в коей мере не упрекал ее за то, что она плачет. Трудно поверить, но она казалась ему еще красивее с покрасневшим носом и мокрыми щеками.

— Я напишу записку маме.

Она машинально кивнула.

— Хорошо, — улыбнулся и легко поцеловал ее, не обращая внимания на Хьюберта, маячившего в дверях. То было бесстрастное прикосновение, ему хотелось утешить ее и успокоить, но ее дрожащие губы были холодны: — Скажите вашей горничной, что вам нужен легкий плащ. Сегодня вечером очень сыро.

Она кивнула.

Еще несколько мгновений — и они уже усаживались в его карету.

Он прекрасно понимал, каково это — пассивно сидеть, когда тот, кого ты любишь, находится в большой опасности. В его случае в прошлом он не смог предотвратить трагедии. На этот раз все будет иначе.

Миссис Стюарт жила на фешенебельной улице в нескольких минутах езды от дома Мэдлин; дверь открыла служанка средних лет и на вопрос, дома ли ее госпожа, покачала головой.

Люк не часто прибегал к своему титулу, чтобы устрашить кого-то или уговорить, но теперь сказал отрывисто:

— Я виконт Олти, а это леди Бруэр, родственница миссис Стюарт. Куда она ушла?

— Она собрала все свои вещи. — Женщина вытерла руки грязным передником. — Я последняя, кто остался, милорд, только что закончила прибираться в доме.

Мэдлин, стоявшая рядом с Люком, издала какой-то невнятный звук.

— Куда она уехала? — требовательно спросил Люк.

— В точности я не знаю, — пискнула служанка, услышав его угрожающий тон. — Клянусь вам, сэр. Сдается, уплыла куда-то. Я слышала, как она велела своей горничной взять ее платье для прогулок из плотной ткани, потому что морской ветер может оказаться холодным. Нас всех рассчитали и выдали жалованье за неделю вперед.

Они обязательно найдут ее сына, даже если придется обыскать для этого каждое судно, готовое к отплытию, поклялся он себе, подсаживая Мэдлин в карету без всяких церемоний.

— К пирсу, — приказал он кучеру, уселся сам, и карета тронулась.

Она не понимала. Ничего Мэдлин не понимала: ни почему Элис понадобилось взять с собой Тревора, ни почему она снова так быстро покидает Англию, ни почему Люк пришел к ней такой встревоженный. Он явно знал что-то такое, о чем она не подозревала, и то, что сейчас произошло, служило тому подтверждением.

Не окажись его с ней, она не знала бы, что делать.

Говоря по правде, она и сейчас этого не знала. Парализованная страхом, сцепив руки так крепко, что было больно пальцам, чуть не упав пару раз на пол — так сильно карета раскачивалась на ходу, — Мэдлин просто окаменела.

Люк не пытался убедить ее, что все будет хорошо, и как ни странно, она была ему за это благодарна. Он беспокоится. Она видела это по тому, как напряжены его широкие плечи, и по усмешке, застывшей на его губах. И он не говорил ей банальностей и не поддерживал в ней ложные надежды, не говорил, что нужно перестать волноваться, и это успокаивало, несмотря на пропасть, разверзающуюся в ее душе при мысли о том, что Тревор, возможно, перепуган, что ему одиноко, что он нуждается в ней.

Как будто она может не волноваться.

Но она была не одна. Люк сидел напротив нее с серьезным и сосредоточенным видом, вытянув длинные ноги.

— Почему лорд Лонгхейвен велел следить за Элис?

— Я не знаю толком. Майкл, — он слегка скривил губы, — не совсем тот, кем кажется. Да, он сын герцога Саутбрука, он выглядит беззаботным, когда ему того хочется, иногда — очаровательным, и женщины бегают за ним, но они и наполовину не знают его. Он то, что он есть, и, честно говоря, я никогда в жизни не был так рад этому.

Это был не совсем ответ, если вообще ответ, но Мэдлин показалось, что она все же поняла. Она кивнула. Люк чего-то недоговаривал, но если бы ей нужно было это знать, он сказал бы. Речь шла о чем-то важном, иначе это не хранилось бы в тайне, но к спасению ее сына это не имело отношения.

— Он нам поможет?

— Никто не сумеет помочь нам так, как Майкл, — скупо подтвердил он.

А все остальное не имело значения.

Когда карета резко остановилась, Люк вышел одним плавным движением и, протянув руку, без всяких церемоний вытащил ее из кареты.

— Мы узнаем, оплатила ли она проезд.

Но прошло полчаса, а они ничего не узнали. Им удалось только поговорить с капитанами трех разных судов, а уже становилось поздно…

Было холодно, туманно, в воздухе противно пахло рыбой, мимо проходили моряки… Мэдлин было гораздо холоднее внутри, чем снаружи, хотя плащ ее к тому времени совсем промок.