Поцелуй во времени - Алекс Флинн

— И даже погреб? — допытывался король.

— У старухи нет погреба, — пробасил Плезант. — Но все кладовки мы проверили. Пусто.

— Слышал? — раздраженно спросил меня король. — Поиски продолжаются. Я приказал осмотреть все дома Эфразии. Никаких сил не пожалею для поиска дочери.

— Тогда, ваше величество, позвольте мне немедленно присоединиться к поискам. А чтобы вы не думали, будто я сбегу, пусть со мною пойдут двое ваших стражников.

Стражникам вовсе не улыбалось снова тащиться в такую даль, но сказать это вслух они не смели и потому только что-то бубнили себе под нос.

До короля, видимо, дошло, что мы с Трэвисом действительно хотим помочь с поисками.

— Ступайте. Если намерение ваше искренне, я не стану вам препятствовать. Я только хочу снова увидеть Талию.

Он отвернулся и шмыгнул носом.

— Я наговорил ей ужасных вещей. Если я не смогу исправить эту чудовищную оплошность, мне незачем жить.

Взгляд короля упал на моего отца.

— А ты останешься здесь. Как залог их возвращения.

Я подмигнул отцу, и мы с Трэвисом, сопровождаемые королевскими стражниками, отправились к самому высокому в Эфразии холму.

ТАЛИЯ

Ну вот, корсаж моего платья готов. В нижней части нет ничего сложного. Сшить ее куски я смогу достаточно быстро, а это значит, что моя жизнь оборвется завтра утром или даже сегодня вечером. Я посмотрела в окно. Вспомнила, как вчера вечером в небе горели яркие звезды. Здесь они гораздо ярче, чем в мире с электрическими лампочками.

Я старалась шить как можно медленнее. Из глаз капали слезы. Я вытирала их куском шелка, который подобрала среди обрезков. Трудно поверить, что когда-то мне ужасно хотелось надеть такое платье. Скоро я его надену. И что дальше?

— Не тяни время, — бросила мне Мальволия.

Я запихнула «носовой платок» в карман пижамных штанов и принялась за подол платья. Стежки на нем я старалась делать совсем крошечными.

— Я кое-что решила, — через некоторое время вдруг сказала Мальволия.

— Что именно? — спросила я, не смея надеяться, что ее решение означает мою свободу.

— Я решила тебя не убивать. Как я неповинна в смерти младенца Джорджа, так и ты не виновата, что твой отец был жестоко несправедлив ко мне. Зачем я буду брать грех на душу, убивая тебя?

— Так значит, я могу идти? — спросила я, от радости едва не выронив иглу. — Спасибо тебе, Мальволия.

— Нет. Так просто я тебя не отпущу. Но я дам тебе шанс на жизнь.

— Шанс?

— Ты почти выполнила условия моего проклятия. Ты проспала триста лет и пробудилась от поцелуя. Но я очень сомневаюсь, что это был первый поцелуй любви. И потом, тот парень не хотел на тебе жениться.

— Но в двадцать первом веке никто не женится в шестнадцать лет.

— Да, конечно, — язвительно усмехнулась ведьма. — Теперь все мечтают быть... рок-звездами. Что ж, тем труднее будет сказать: «А после они жили счастливо». И потому я решила устроить тебе испытание.

— Испытание?

— Я сама дошью платье. Такой швеи-копуши, как ты, я еще не видела.

— Я намеренно тянула время. Кому хочется умирать? — сказала я, но Мальволия только махнула рукой.

— ...и когда платье будет готово, ты его наденешь, а я уколю тебе палец веретеном.

— Опять? — воскликнула я, вовсе не обрадованная таким поворотом событий.

— Да, опять. Ты заснешь. Я окружу холм своими чарами, и на этот раз глупость Флавии мне не помешает. А проснешься ты только в том случае, если тебя поцелует юноша, который и есть твоя настоящая любовь и судьба, который способен пройти множество миль и не побояться мучительных испытаний, дабы тебя найти. Если он это сделает, ты будешь свободна.

— Но... но стражники из замка уже побывали здесь. Ты уверила их, что меня в этой хижине нет. Тогда как же он меня найдет?

— Я же тебе сказала: испытание будет трудным. Если он тебя любит, то не поверит этим охламонам и пойдет сюда снова. Настоящая любовь не сгибается под тяжестью испытаний. Истинная любовь не принимает «нет» в качестве ответа. Если он тебя любит, он обыщет весь свет, и уж конечно все дома в Эфразии, пока тебя не найдет.

— А если он этого не сделает?

— Тогда твой сон продлится вечно.

На зеленый подол платья упало несколько моих слезинок. Я люблю Джека. Люблю по-настоящему. И все-таки я не могу поручиться, что у него хватит настойчивости довести поиски до конца.

— Нечего мочить платье слезами, — сердито бросила мне Мальволия. — Шелк от них портится.

Она забрала у меня платье и принялась шить.

Я тупо сидела и роняла слезы, глядя на дерево за окном. Дул сильный ветер. Я достала кусок шелка, вытерла слезы. И тут у меня появилась мысль.

— Мальволия, — как можно ласковее окликнула я ее.

— Чего тебе?

— Может, пока ты шьешь, я смогу немного погулять вокруг дома?

— И сбежать? — засмеялась старуха. — Нет уж, сиди здесь.

— Но я подумала... — Я теребила шелк, подбирая нужные слова. — Я знаю: ты — могущественная фея. Тебе ничего не стоит окружить пространство невидимой стеной, за которую мне будет не проникнуть. Просто мне захотелось подышать свежим эфразийским воздухом. А то ведь опять погружаться в сон. Быть может, я дышу в последний раз.

— Что, не слишком-то уверена в своем парне? — засмеялась Мальволия.

— В нем-то я уверена. Но ты задала ему очень трудную задачу.

Ведьма задумалась.

— Ладно, иди. Все лучше, чем мельтешить у меня перед глазами. Но знай: если осмелишься ступить хоть шаг за те сосны, там и останешься лежать.

Я кивнула, зная, что каштан находится ближе сосен.

— Спасибо тебе. Пойду, надышусь родным воздухом.

Опасаясь, что Мальволия может передумать, я быстро вышла за дверь. Я всеми силами надеялась, что ведьма не заметила кусок зеленого шелка, унесенного мною в кармане панталон.

ДЖЕК

Я пересмотрел столько крестьянских домов, что впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь. Некоторые были даже уютными. Снаружи. Внутри в глаза сразу бросалось отсутствие элементарных удобств, телевизоров, радио и телефонов. В Штатах если какая-нибудь знаменитость шоу-бизнеса уселась бы в машину без нижнего белья, об этом через пятнадцать минут знала бы вся страна. Здесь же оказалось, что жители не осведомлены о трех главных новостях:

1. Принцесса исчезла.

2. Они проспали триста лет.