Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории - Егор Гайдар

В отличие от государства с его аппаратом насилия у церкви нет подобных механизмов для изъятия ресурсов у крестьян. Ее права подкреплены традициями, возможностью применять к прихожанам санкции при отправлении религиозных обрядов. Еще один помимо десятины важный источник доходов церкви – принесенное ей в дар или завещанное верующими имущество[562]. Отсюда заинтересованность Католической церкви в сохранении и упрочении римских традиций полноценной, четко определенной частной собственности, которая не обременена налоговыми обязательствами перед государством. Церковь становится важнейшим инструментом, позволившим утвердить в Западной Европе античные правовые нормы[563].

Покорившие римские провинции германцы не сразу оказались под влиянием римского права. В Италии, например, после лангобардского завоевания оно распространялось только на римское население. Сами лангобарды продолжали жить по своим обычаям. Но в целом, чем ближе к Риму находилась провинция, тем сильнее сказывалось влияние римских правовых норм[564]. В Италии земельные владения феодальных сеньоров быстро становятся их частной собственностью, не связанной с феодальными обязанностями[565]. Во Франции этот же процесс растягивается надолго. Существенную роль в сохранении традиций римского права в итальянских городах‑государствах сыграли носители античных правовых норм – нотариусы[566].

Еще один элемент античного наследия, оказавший влияние на социально-экономическую эволюцию Западной Европы, – свободные города. Крах имперских институтов, хаос и насилие в Италии подталкивают население к воспроизводству полисных традиций самоорганизации и самообороны. Именно это обстоятельство привело к образованию Венеции – первого из известных крупных городов‑государств постантичного времени[567]. Беспорядки, связанные с нашествием лангобардов, побуждают рыбаков, ремесленников, добытчиков соли, торговцев создать сообщество, близкое к классической полисной демократии. Этому способствует их расселение на островах в Адриатическом море.

Венецианская элита всегда рассматривала себя как естественную наследницу Рима. Провозглашая принадлежащие городам права и свободы, венецианцы апеллировали к римскому праву, прежде всего к праву каждого сообщества на самоуправление[568]. По схожей модели формируются общественные институты в Амальфи, Неаполе, Генуе, Флоренции, множестве других итальянских городов[569]. Предпосылками для такой институциональной эволюции послужили и античное наследие, и высокий уровень урбанизации Италии периода поздней республики и империи. Большая часть существовавших в начале 2‑го тысячелетия итальянских городов отсчитывали свою историю от императорского Рима[570]. В итальянских городах‑государствах оживают почти забытые в период позднего Рима традиции полисной самоорганизации и совместной обороны от внешней угрозы, обычаи и нравы свободных горожан[571]. В Италии лангобардская знать, как впоследствии и франкская, чаще селится в городе, чем в укрепленных замках[572].