Хранитель мира - Алексей Глушановский

— И что это значит? — не поняла девочка.

— Из важного? То, что его жена — как ты описала, которая будет его любить и которую будет любить он, — это не я. Это Стася. А я… — она вновь грустно хмыкнула, — я не пойми кто. Младшая жена, наложница… Та, кто будет вынуждена вечно находиться рядом и в лучшем случае довольствоваться объедками со стола их любви… Проклятая Хранительница! Если так надо для блага Феерии, я бы согласилась быть женой, в конце концов, твой брат мне не внушал отвращения. Но быть младшей женой?!! Для человека и при старшей жене — человеческой девочке? — Она тихо всхлипнула и в гневе ударила по дивану.

— Но почему тогда я до сих пор ощущаю некоторую опасность для брата? — Алена была слишком озабочена своей проблемой, чтобы думать о деликатности. — Если он должен влюбиться в вас со Стаськой, а вы в него?

— Потому что ритуал до сих пор не завершен, — зло огрызнулась Лаурелин. — Осталась одна маленькая деталь — брачная ночь, которая у них произойдет, как только Анастасия, — против воли имя девушки в ее устах прозвучало довольно мягко, — очнется. И любить он будет — ее. Меня так, по остаточному принципу, и то в лучшем случае. Это я его… — Не договорив, она оборвала себя на полуслове.

— Но брат не…

— Еще как да… — нехорошо ухмыльнулась Дини Ши. — И он — да, и она — да, и я — в… — Взглянув на девочку, Лаурелин проглотила готовое сорваться с губ ругательство и поправилась: — Далеко, в общем. Куда мы денемся. Ритуал и не таких обламывал. На то он, собственно, и рассчитан. Любовь так любовь. Хочешь не хочешь, есть препятствия или нет… Вот только я пока могу еще сопротивляться. Не все стадии прошла, да и силы воли и опыта у меня побольше… Так что пока себя контролирую. — Она вновь грустно вздохнула.

— А зачем? — с какой-то совершенно детской непосредственностью спросила Аленка.

— Что зачем? — не поняла Дини Ши.

— Зачем ты здесь, а не там, с ними? Если уж вам отныне все равно быть вместе? Может, лучше не запираться в одиночестве и плакать, а просто прийти к своему мужу и рассказать все как есть? Раз уж так вышло? Поверь, у Артура большое сердце, и там хватит места для вас обеих. Особенно если учесть, что в ритуал ты влипла по его вине и ради его спасения. Зачем тянуть?

Артур осторожно отошел от стены, свернул нить Силы, позволившую ему обострить свой слух, и с сильным сомнением посмотрел на кровать, где лежала Анастасия.

Сказать, что он был в шоке, было бы сильным преуменьшением. Похоже, подслушать этот разговор было не самой хорошей идеей. Или хорошей? С одной стороны, он чуть не оглох во время экспериментов, пытаясь вычислить необходимый уровень потока Силы. А потом еще и этот разговор отнюдь не способствовал его душевному равновесию. С другой — такие вещи все же лучше узнавать заранее, а не в тот момент, когда будет совсем поздно. Так что, пожалуй, на этот раз приступ любопытства и тяга к экспериментам с новыми возможностями оказались весьма своевременными и полезными. Узнал много нового и интересного о себе, своей сестре… и женах.

— Выпороть бы засранку! — припомнив кое-что из сказанного Аленкой, сердито пробурчал бард. — Чтоб неделю на задницу сесть не могла и всякие глупости в голову не лезли!

Он обдумал рассказ Лаурелин и пришел к выводу, что профилактическая порка в данном случае опять-таки была бы весьма и весьма уместна. Чтоб кое-кто не скрывал стратегически важные сведения, в идеале — делился ими вовремя, а не рассказывал все, когда уже поздно, и совсем не тому, кому следовало бы.

Затем он обдумал свое собственное поведение, в свете новой информации, и самокритично пришел к заключению, что некоторая доля его вины в произошедшем также имеется. И следовательно… Выводы из этого «следовательно» Артура весьма не обрадовали, так что еще некоторое время он обдумывал чрезвычайно важный вопрос — а не мазохист ли он, после чего пришел к выводу, что нет, не мазохист, а потому никакого «следовательно» нет, не было и быть не может!

Еще немного поразмышляв на тему «витамина Р», бард был вынужден констатировать, что время, когда это лекарство могло бы помочь его сестре, безвозвратно упущено, и придется изыскивать иные методы воспитания. Что же касается Лаурелин, то, помимо явно неподходящего возраста, непреодолимым препятствием на пути правильного воспитания воинственной фейри являлись ее боевые навыки и полное отсутствие таковых у ее гипотетического воспитателя. Тут уж скорее она воспитает… И значит, не следует наталкивать ее на всякие нехорошие мысли!

На этом Артур решительно прервал обдумывание опасных идей, решив сосредоточиться на главном. С данного момента он, оказывается, женат! Причем сразу на двоих. При этом его старшая жена — шестнадцатилетняя девочка, только недавно потерявшая всех своих родных и едва не погибшая сама. А младшая жена — почти двухсотлетняя фейри-убийца из печально знаменитого ордена Кровавых Охотников. К тому же твердо намеренная скрывать сам факт этого замужества от собственного мужа как можно дольше! Да, здесь было над чем подумать!

Артур вновь перевел до того бесцельно скользивший по комнате взгляд на свою «старшую жену», свернувшуюся на кровати уютным калачиком и сонно посапывающую, и испытал какой-то иррациональный приступ умиления. Жена? Пусть будет жена. Но только никаких брачных ночей! Рано ей! Явно рано. Свадьба свадьбой, ритуал ритуалом, а как минимум год-другой следует подождать однозначно. К тому же это позволит решить все проблемы с «младшей женой». Благо девушка она весьма симпатичная, а если учесть ритуал и ее опасения насчет «объедков»… «Да, такое решение ее наверняка успокоит», — уверенно кивнул бард в такт своим мыслям.

Так что оставалось решить одну проблему. Ритуал. Пока что ничего особенно «ненормального» он не ощущал. Но ведь и Стася пока еще спит. Кто знает, что будет, когда она проснется? Впрочем, на свои шансы Артур смотрел вполне оптимистически. Сейчас, когда он знал, чего стоит опасаться, сломить его было не так-то просто. Лина же упомянула насчет сильной воли и опыта? Хорошая воля — для барда вещь абсолютно необходимая. Он справится! Не имеет права не справиться! Он еще раз взглянул на свою юную «жену» и, тепло улыбнувшись, укрыл девочку сброшенным ею во время сна покрывалом.

И в этот момент Стася наконец-то открыла глаза, в которых не было ни следа сонной одури, печали или сожалений. Приподнявшись, она крепко обняла барда за плечи, мечтательно пробормотала:

— А вот в этот раз — ты наложил правильное внушение! — и с силой потянула его на себя.

— Подъем, извращенец! — Богатырский пинок Дини Ши распахнул дверь комнаты.

Жалобным взглядом проводив обломки того, что секунду назад было его любимым стулом, которым он вчера вечером подпер дверь, Артур решил, что будет лучше отозваться.

— Я не сплю. И почему это я извращенец?

— Угу… — смерила его взглядом Дини Ши, пребывающая в просто великолепном настроении. — А кто вчера вечером девушку из своей постели выгнал? Один поцелуй, и все? Она вчера полночи нам с Аленкой плакалась. И родичей у нее убили, и любимый к себе не пускает, всякими глупостями отговаривается… И кто ты после этого, как не извращенец? Такая девушка к нему сама лезет, утешения просит, а он?