Распутья. Добрые соседи - Оксана Панкеева

— Вы совершенно правы, коллега, — произнес Рельмо, непроизвольно передергивая плечами, потому что его вдруг пробил озноб, словно за шиворот сыпанули снегу. — У меня есть одна интересная идея. Поднять покойного традиционным способом нельзя, но я мог бы спуститься к нему сам и получить ответы на вопросы, которые в противном случае он унесет с собой навсегда. Например, о загадочном ритуале, сделавшем магов Повелителя невосприимчивыми к действию излучателей.

— Думаешь, он тебе скажет? — недоверчиво поморщилась Морриган.

— Нет, конечно. Но моя методика позволяет скачивать информацию напрямую, без разговоров.

— Но это опасно! — одновременно вскинулись бывшие напарники Вельмир и Феандилль, одинаково отягощенные излишним гуманизмом.

— Некромантия всегда опасна. — Макс заставил себя пожать плечами с как можно более достоверным равнодушием. — Какой-то процент риска неизбежен, это касается и любой другой разновидности магии. Но ставка стоит риска, разве нет? Разве есть у нас иной способ обойти излучатели? И разве у нас есть время его искать?

— Не поймите меня превратно… — мягко и, как показалось Максу, даже вкрадчиво произнес эльф, пристально всматриваясь в его глаза. — Но не хотелось бы, чтобы ваша жертва оказалась напрасной.

Рельмо стойко выдержал этот взгляд. Странным образом любые сомнения и возражения коллег только укрепляли его уверенность и усиливали стремление сделать то, что решил, независимо от того, вилка это или просто судьба.

— Уверяю вас, мэтр, вероятность несчастного случая не превышает стандартную и почти равна нулю. Но даже если что-то пойдет не так и случится самое худшее, я все равно останусь доступен для общения и смогу передать вам всю нужную информацию. Просто это займет немного больше времени.

— Как всегда — курица и свечи? — коротко спросила Морриган. Вот кого не надо полчаса уговаривать и убеждать, будто все под контролем и опасности нет. Даже знай она точно, что он задумал на самом деле, не стала бы останавливать. Взрослый человек сделал свой выбор, знает, на что идет, его решение, его право. А смерть — в семье потомственных некромантов к ней всегда особое отношение…

— Да, как всегда, — деловито кивнул Макс.

— Какого цвета курица, напомни?

— Любого, лишь бы живая.

— Мафей, — позвала мэтресса. — Нам надо сходить в лабораторию, а потом на кухню.

— Господа, — решительно вмешался Феандилль, — я предлагаю не торопиться. Предстоящий эксперимент, насколько я могу понять, весьма сложен и требует от мага надлежащей концентрации и немалых усилий, а малейшая ошибка может стоить ему жизни. Сейчас уже глубокая ночь, мы все устали, и мэтр Максимильяно, в силу особенностей своей школы, даже сильнее остальных. Думаю, ничего не случится, если мы перенесем это мероприятие на завтра.

Первым его поддержал Вельмир, за ним хором согласились и остальные. Признаваться, что отдых ничем не поможет и ничего не изменит, Макс не решился — а вдруг еще упрутся и не позволят? И потом их гуманизм выйдет всем боком. Да и с родными неплохо бы попрощаться. И Диего предупредить, чтобы больше не искал, а то еще вляпается…

— Завтра так завтра, — кивнул он. — Тогда прихватите меня кто-нибудь в свой телепорт…

Разумеется, святой мученик оказался и любезнее, и шустрее всех. И вовсе не от избытка добродетели, а с простой и понятной целью — хоть на пару минут оказаться наедине с будущим коллегой. Макс вспомнил, как несколько месяцев назад сам безуспешно отговаривал Шеллара, и подивился злопамятности богов. Особенно их светлых ликов.

— Что случилось? — напрямик спросил честный эльф, когда они очутились на площадке второго яруса пирамиды, то есть совсем не там, куда отправились ночевать все остальные.

— Ничего не случилось. Мэтр, я вовсе не сюда просил меня переправить.

— Насколько мне известно, ложь порицается и вашими богами.

— Что из сказанного мною вызвало у вас сомнения?

Мистик коротко и хрипло рассмеялся, не отводя взгляда.

— Некоторые вещи… становятся очевидны для любого, кто уже побывал за гранью. Сейчас я вижу перед собой самоубийцу. Я должен знать причину. Для начала. Чтобы понять, что можно сделать, чтобы не дать вам взвалить на себя еще и этот грех.

— К завтрашнему… вернее, уже сегодняшнему утру найти другой способ добыть информацию. Я не шучу.

— Мы не настолько стеснены во времени. Подыщите более правдоподобное объяснение. А еще лучше — скажите правду.

— Вы — может быть, и нет. А я не могу откладывать выбор или избегать его, если уж он предо мной встал.

— Вы хотите сказать, что намерены пожертвовать собой по велению долга?

— Неужели вы подумали, что по собственной прихоти? Давайте прекратим этот бесполезный разговор. И попрошу вас не тревожить понапрасну коллег. Я сделаю то, что должен, и вы не будете мне мешать.

— Почему?

— Что — почему?

— Почему вы должны умереть и почему вам нельзя в этом помешать?

Макс выругался.

— Я еще Шеллара считал занудой! Ну как вам доступно объяснить… Этого требуют боги. Такое объяснение вас устроит?

— Ваши боги настолько жестоки?

— Нет!.. Да чтоб вас… Объясняю еще доступнее. Однажды я здорово согрешил. Всякие наказания от наших богов прилетают не в посмертии, а сразу при жизни. Поскольку все это я натворил ради сына, прилетит нам обоим. У меня есть шанс искупить свою вину. Для этого я должен однажды — и никакой хрен не знает, когда именно, — сделать правильный выбор. И сейчас, когда мне пришлось выбирать между спасением мира и собственной жизнью, я не имею права поступить иначе.

Пристальный взгляд упрямого святого чуть потеплел и расслабился.

— Значит, главное — сделать выбор, и, коль вы его уже сделали, теперь не столь важно, умрете вы в итоге или нет?

— Разумеется, — раздраженно отозвался Макс, теребя косу. — Если Скаррона вдруг настигнет приступ слабоумия и он позабудет воспользоваться возможностью, я не стану напрашиваться. Но такую вероятность не стоит даже рассматривать. А теперь отведите меня наконец, куда я просил. Я и в самом деле хочу спать.

Больше возражений не последовало — видимо, почтенный мэтр счел объяснение понятным и приемлемым.

Если бы старгородские заговорщики видели гиганта мысли и отца русской демократии в эту критическую для него минуту, то, надо думать, тайный союз «Меча и орала» прекратил бы свое существование.

И. Ильфу Е. Петров

Солнце медленно поднималось над испуганно притихшим городом, над перепаханным и вытоптанным парком, над полуразрушенным дворцом и чудом уцелевшей Центральной башней. Честно говоря, Кира забралась сюда вовсе не для того, чтобы получше оценить масштабы разрушений и заново, с их учетом, изучить диспозицию. И даже не для того, чтобы поговорить с Кантором, — он все равно еще спал, и можно было ручаться, что, проснувшись, первым делом нашел бы ее величество независимо от того, какими окажутся новости. Ей просто хотелось побыть одной. Чтобы никто не лез ни с сочувствиями, ни с дурацкими вопросами, не говоря уж о чем похуже. Попытайся кто-то в такую минуту еще и предъявить ей претензии, весьма вероятно, что это оказались бы последние претензии в жизни неосмотрительного предъявителя.