В твоих руках не страшно - Ольга Островская

О боги! Так вот зачем он поехал с Танраггосом? Чтобы проверить? Выходит, Аедан уже давно догадался обо мне. И мог в любой миг заставить меня признаться. Но выжидал почему-то.

— Это всё? — интересуется его демоническое величество.

— Нет. Есть ещё кое-что. Судя по всему, король Аделхея совсем поехал крышей из-за смерти жены. Полагаю, всё дело в привязке. Он человек. Ни капли древней крови. Этот обряд не мог пройти для него бесследно. Возможно, делал совершенно одержимым женой. На этот вывод меня наталкивают и слухи о его сумасшедшей любви к ней. А теперь привязка к покойной сводит Танраггоса с ума, превращает в полного безумца, одержимого жаждой крови. Я стал случайным свидетелем того, как он серьёзно ранил собственного сына, когда тот попытался ему возразить и оправдаться за смерть Аминнариэль.

Он ранил Оссиана? Из-за меня?

Я не хотела этого. Пасынок, конечно, относился ко мне всегда слегка пренебрежительно, но и зла никогда не делал. И я ему зла не желала. И не представляла даже, что он пострадает из-за моей мнимой смерти.

Как же так? Почему Танраггос посчитал его виноватым? Почему ранил единственного наследника? Действительно сошёл с ума? А может он и правда уже давно обезумел? И сейчас лишь окончательно перешагнул черту разумного, потеряв остатки здравого смысла.

— Это случилось после погребальной церемонии. И об этом пока никому неизвестно. Принца спрятали. Лечат. Всем говорят, что он срочно уехал по поручению отца. Даже его жена так думает. Девчонка, кстати, сообразительная, закрылась в их с мужем дворцовом крыле и носа в общее не кажет, чтобы тестю на глаза лишний раз не попадаться, пока благоверного нет, — продолжает докладывать Мартан. — А Танраггос в тот же день нажрался до поросячьего визга. Когда я уезжал, он всё ещё не просыхал, напиваясь со своим верным псом Калвагом прямо в тронном зале.

— Ясно. Занятные ты вещи говоришь, — тянет задумчиво Аедан. — Надеюсь он не сопьётся до смерти, к тому моменту, как я до него доберусь. Можешь быть свободен, Мартан. Иди отдыхай. А я решу, что делать с твоими новостями. Если что, позову.

Услышав, как уходит красноволосый демон, я отлипаю от двери и плетусь к кровати. Сердце громыхает в груди так, что почти больно. Я знала, что Малвайн мертва. Почувствовала это ещё тогда. Смирилась с её смертью… и жертвой. Но узнать, что из-за меня страдают и другие… от этого становится дурно.

Может, я могла этого избежать?

Но как? Оставшись? Жертвуя собой? Разве этим я бы остановила чудовище?

Танраггос и раньше ни во что не ставил чужие жизни. И мог казнить любого, кто не так на меня глянул. И говорил, что это я виновата. Я соблазнила. И его я одурманила. Свела с ума. Что это всё моя кровь виновата. И я верила…

А сейчас? Верю?

Когда в спальню заходит Аедан, я стою у кровати, безвольно опустив руки. Пытаясь разобраться в себе. Разрываясь от противоречивых эмоций и сомнений.

— Кажется, я ошибся, позволив тебе слышать этот разговор, — вздыхает демон подходя ко мне и обнимая со спины. — Что ты там себе уже надумала?

— Из-за меня страдают невиновные, — шепчу я потерянно, закрывая глаза.

— Ох уж эти мне эльран, — ворчит Аедан с досадой. — Вот поэтому вас так мало и осталось. Глупости не говори! Ты ни в чём не виновата! А эту гниду бешенную Танраггоса я скоро уничтожу, чтобы он не отравлял воздух Аранхода своим существованием. И обещаю, что помогу тебе о нём забыть навсегда.

Зря я надеялась, что Аедан забудет о своём требовании, насчёт подробностей моего побега. Не успела я и пикнуть, как была утащена на кровать, где он уселся сам, устроил меня у себя на коленях и принялся методично допрашивать.

К моему облегчению о том, как мне жилось женой Танраггоса, он явно старался лишний раз вопросы не задавать. Зато наш с Тори план выведал действительно во всех подробностях. Особенно демона заинтересовал момент с перебросом привязки. Мне даже заклинание пришлось вспомнить и напеть, не напитывая силой.

Аедан выслушал, задумчиво похмыкал, а потом заявил, что мне повезло с тем, что в жилах Танраггоса нет крови Древних. Иначе без согласия моего супруга этот ритуал провести бы не удалось, да ещё и незаметно для него самого.

— Я знаю. И очень боялась, что он всё равно что-то почувствует, узнает меня, — киваю, с дрожью вспоминая тот дикий страх, который испытывала каждый раз, сталкиваясь с Танраггосом в пути. — Но выбора у меня не было. Либо использовать выпавший шанс, либо…

Тут я умолкаю на полуслове, не желая договаривать. Зачем? Пускай это остаётся в прошлом.

Опускаю голову, позволяя себе спрятать лицо на груди у большого и сильного мужчины, который вместо того, чтобы стать для меня ещё одним истязателем, защитил и показал, что далеко не все мужчины чудовища.

— Можно спросить? — задумчиво веду я кончиками пальцев по его жилистому запястью, потом предплечью, исследуя, изучая.

Так интересно. Его рука такая большая. Я ощущаю, насколько крепки его кости. Под смуглой кожей перекатываются стальные мышцы. И волоски растут тёмные. Короткие, но не жёсткие. Трогать приятно. Даже пальцы покалывает немного от осязательного удовольствия. Хочется всей ладонью гладить. Проследить все линии мышц, забраться выше, под закатанный рукав.

И мне так уютно в этих руках. Безопасно.

— Спрашивай, конечно, — голос Аедана отчего-то звучит хрипло. Да и дыхание почему-то учащается. Может ему плохо? Может не надо было ему столько сил на меня тратить?

Поднимаю голову, с тревогой всматриваясь в скуластое лицо. Осторожно тянусь к нему своей магией… И смущённо вспыхиваю румянцем, когда понимаю, что ему, кажется, вовсе не плохо. Просто… хочется кое-чего очень сильно.

Демон в ответ на мои манипуляции удивлённо вскидывает брови, а потом лукаво улыбается, поняв моё замешательство. И его руки вокруг меня как-то так очень красноречиво сжимаются.

— Это правда, что свататься к Тори… тебе дэя Кахин… посоветовала? — выпаливаю я свой вопрос, поняв в каком направлении окончательно пошли его мысли. И почти не споткнувшись на обращении.

— Хм, можно сказать и так, — неохотно кивает Аедан.

— Значит, я ей обязана жизнью. Жаль, что не смогу поблагодарить, — вздыхаю, опуская взгляд.

Не чувствую себя в праве просить у короля отменить его приказ. Но… может есть способ как-то его убедить, что дэя Кахин не так уж и виновата…

— Если бы она рассказала мне о тебе раньше, этих двух лет с Танраггосом в твоей жизни бы не было, — раздражённо возражает Аедан. Но сомкнутые вокруг меня объятия по-прежнему остаются бережными.

И это не перестаёт меня поражать. То, что он, даже злясь, не перестаёт быть тем, кому я доверилась.

— Может, она не знала тогда, что… твоя тьма признает меня? — тяну осторожно.

— Она знала! Этот вопрос закрыт, Мина. Я не верну её.