Первая леди. Тайная жизнь жен президентов - Кейт Андерсен Брауэр

Высшая должность порождает состояние повышенной тревожности, и первые семьи испытывают огромное напряжение. Бывший метрдотель Белого дома Джордж Ханни вспоминает, насколько переменчивым мог быть президент Обама. «Один раз он может заговорить вас до смерти. На следующий день может пройти мимо, не сказав ни слова. Вот почему его волосы седеют — у него проблемы». По его словам, то же самое относится и к первым леди; они могут поздороваться, пропуская персонал в коридоре, или настолько погрузиться в собственные мысли и замкнуться на частных проблемах, что будут идти, глядя прямо перед собой и не замечая никого вокруг. «Вы понимаете, что их умы сосредоточены на чем-то другом. Дело не в них самих, они просто сосредоточенно думают». Ханни сказал, что Хиллари Клинтон выглядела особенно спокойной, когда ее терзала тревога по поводу скандала, связанного с Моникой Левински. Гвен Кинг, работавшая в администрациях Кеннеди, Никсона и Форда, вспомнила, как однажды Джеки Кеннеди позвонила в панике из резиденции, потому что она потеряла исторический документ XVIII века, который получила от богатого донора. Кинг вызвалась отыскать документ и в конце концов нашла его в закутке в конференц-зале. «Она (Джеки. — Авт.) была очень благодарна; со стороны казалось, будто я ее лучший друг, — так милостиво она благодарила меня. На следующий день я проходила мимо нее в коридоре, и она посмотрела сквозь меня. Такова Жаклин Кеннеди».

= Леди Берд Джонсон была главным успокоительным средством, большую часть времени приглаживая перья, взъерошенные ее вспыльчивым мужем.

Леди Берд Джонсон была главным успокоительным средством, большую часть времени приглаживая перья, взъерошенные ее вспыльчивым мужем. Она была безупречно воспитанной южной леди на фоне своего мужа, который регулярно разговаривал с помощниками через открытую дверь в ванную, сидя на унитазе. Будучи выходцем из Северо-Востока США, куратор Белого дома Джим Кетчум, как и большинство людей, работавших в аппарате Кеннеди, не привык к техасскому акценту Джонсонов и испытывал неловкость из-за бесцеремонности и навязчивой телесности президента. «Никто не любит перемен», — сказал он.

Леди Берд упорно трудилась, чтобы сохранить наследие своего мужа. Она всегда сожалела о том, что сделала достоянием публики один записанный на пленку разговор. В нем президент поручил своему портному скроить брюки, просторные в промежности, «там, где висят ваши орехи», как он выразился. «Добавьте дюйм на свободу, потому что мне режет. В них чувствуешь себя будто верхом на проволочной изгороди». Во время кампании 1960 года Билл Мойерс помогал Джонсону в предвыборной гонке — позже он работал его пресс-секретарем, когда Джонсон стал президентом. В течение изнурительных месяцев до выборов он спал на кровати в подвальном помещении под покоями Джонсонов, когда они возвращались из поездок на заседания Сената. Мойерс скучал по своей жене и их шестимесячному сыну, которые оставались в Техасе, и Леди Берд относилась к этому с пониманием. «Она часто спускалась на два лестничных пролета, чтобы узнать, все ли хорошо, — рассказывал он. — Однажды ночью мы с сенатором вернулись домой, и он был поглощен неразрешенным спором в кулуарах Сената. В полночь я все еще слышал его голос, словно он собирался провести чистку совещания Демократической партии. Довольно скоро я услышал ее шаги на лестнице и крикнул: «Миссис Джонсон, вам не нужно спускаться сюда, я в порядке». И она ответила: «Ну, я просто спускалась, чтобы сказать вам, что я тоже в порядке».

Леди Берд пришлось столкнуться с критикой политики ее мужа, потому что первая леди служит более легкой, доступной мишенью, чем президент. Восемнадцатого января 1968 года она пригласила группу женщин на обед в Белый дом, чтобы обсудить вопросы сокращения преступности. В гостевом списке значилась знаменитая певица и актриса Эрта Китт, которая пришла в боевом настроении. Леди Берд отметила, что Китт не притронулась к ее блюдам из морепродуктов или мороженому с перечной мятой на изысканном обеде в Старой семейной столовой. Она не аплодировала ни одной из выступавших. Когда Леди Берд попросила задавать вопросы из зала, рука Китт поползла вверх. Она подошла к Леди Берд, посмотрела прямо на нее и сказала: «Мы отправляем лучших из этой страны, чтобы их расстреляли и искалечили. Они бунтуют на улицах. Они довольствуются тем, что есть, и они будут ловить кайф. Они не хотят ходить в школу, потому что их отнимут у матерей, чтобы потом их настигла пуля во Вьетнаме». Леди Берд выдержала взгляд Китт, «глаза в глаза», как она позже выразилась. Затем последовал удар под дых. Указывая пальцем на Леди Берд, Китт сказала: «Вы тоже мать… У меня есть ребенок, а потом вы отправите его на войну». Лицо первой леди побледнело, и ее голос дрожал, когда она отвечала: «Я не могу в полной мере отождествить себя с вами. У меня нет за плечами того, что есть у вас, и я не способна говорить так же страстно или так же хорошо, но мы должны устремить наши глаза, и наши сердца, и энергию на конструктивные области и попытаться приложить усилия, чтобы сделать эту страну более счастливой и образованной». Она не собиралась повышать голос. Леди Берд, как отметил главный церемониймейстер Дж. Б. Уэст, «казалось, становилась тем спокойнее, чем яростнее становился мир вокруг нее».

Леди Берд проделала долгий путь от застенчивой техасской девочки, какой когда-то была. В 1959 году она начала брать уроки красноречия у Эстер Провансен в «Столичном клубе ораторов», чтобы преодолеть свой страх перед публичными выступлениями. Курсы Провансен были учебным заведением в Вашингтоне, где преподавали два насыщенных курса для жен сенаторов и конгрессменов. Слушатели встречались раз в неделю в течение девяти месяцев, и Леди Берд присоединилась к ним, потому что, по ее словам, «я злилась на себя за то, что была такой застенчивой и тихой, и всегда терялась, не зная, что сказать, когда меня просили выступить». В начале политической карьеры мужа Леди Берд испытывала неловкость, даже когда надо было встать и произнести простую фразу: «Спасибо, что пригласили меня на барбекю». Провансен сказала ей, что в аудитории такие же люди, как и она, и это помогло снять ее страхи. В конце курса обучения слушатели должны были подготовить выступление длительностью от трех до пяти минут на заданную тему. Тематика выступлений варьировалась от «Бедствий американского индейца» до «Что мне понравилось в «Кулинарной книге» Конгресса». Леди Берд досталась тема доклада «Почему штат Техас — это штат «Одинокой звезды». Всякий раз, когда какая-либо из этих женщин на каблуках запиналась во время своего выступления, она бросала пенни в жестяную кружку. Позже, когда Леди Берд стала первой леди, Провансен будут вызывать за помощью на второй этаж Белого дома, если Леди Берд предстояло выступить с особенно трудной речью. «Я не помню, чтобы она нервничала, мне запомнилось, как она тренировалась и перебирала свои речевые карточки», — рассказала секретарь по вопросам протокола Бесс Абель. Леди Берд будет известна своим медленным, сладким, мягким южным выговором, и ее манера говорить, по мнению ее друзей и семьи, была чистой поэзией.