На полпути к могиле - Джанин Фрост

— Уходим отсюда, быстро!

Я выхватила ее из-под носа еще нескольких нападающих ивзлетела в воздух, приземлившись за спиной двух атакующих вампиров. Дав волювозросшей силе, я свела их головами, расколов черепа, а потом ткнула в спиныножами, зажатыми в кулаках. От силы удара кулаки пробили обоих насквозь. Я,злобно зарычав, развернулась, прикрываясь их ссохшимися телами, как щитами.Клыки, нацеленные мне в горло, впились в мертвую плоть. Я вогнала окровавленныйнож в тело следующего врага, и грудная клетка мертвеца повисла у меня напредплечье. Новая толпа носферату обрушилась сверху, но я швырнула в них труп,который задержал вампиров, так что я успела свободной рукой с дьявольскойточностью выпустить в них новые серебряные клинки. Один попал подступившемувампиру прямо в глаз. Тот жутко взвыл, и следующий нож влетел ему междуклыками.

Кажется, я выдергивала использованные клинки из мертвых тел,чтобы снова пустить их в дело. Когда кончились и эти, пришлось вступить врукопашный бой, хоть он и был много опаснее. Я испытала свирепый восторг,оторвав кому-то голову и тут же запустив ее, словно кегельный шар, в спинувампиру, подбиравшемуся к Кости. У того на запястье еще болтался обрывок цепи,и Кости вращал им с такой скоростью, что казалось, вокруг его руки кружитсяразмытое серое колесо. Кто-то попытался перелезть через разбитую машину, чтобызайти ко мне в тыл, и я, не задумываясь, метнула нож ему в голову. Короткий,сразу оборвавшийся вопль подсказал мне, что я только что убила человека.Вампира так легко не свалишь. Как ни странно, я ни на миг не пожалела осодеянном. Те, кто пытались меня убить, были злом, и неважно, билось ли у нихсердце.

Вдали взвыли сирены. Вой приближался. Как видно, сообщениедошло до Мэнсфилда. Сквозь пролом в стекле я видела красно-синие вспышкимигалки, многих мигалок. На штурм шла целая армия. Те вампиры, что ещеоставались на ногах, тоже увидели и бросились врассыпную. На это мы ирассчитывали. Гораздо проще было убивать их, когда они повернулись к намспиной. Еще немало серебра встретилось с плотью тех, кто прорывался в развалиныдома.

Меня переполняло болезненное возбуждение, из горла вырвалсяпобедный вой хищницы над жертвой. От этого звука разлетелись остатки стекол вокнах. Я наскоро обшаривала тела, проверяя, не осталось ли недобитков. Краемглаза заметила, как Кости со злобной усмешкой разрывает надвое вампира, на своенесчастье оказавшегося перед ним. Оторванная рука пролетела над кровавымиостанками и рухнула в груду тел, за ней последовала голова.

— Полиция… бросай…

Голос в мегафоне словно подавился, когда прожектор осветилсцену. Осталось, кажется, всего шесть вампиров, из них трое были проткнутынесколькими клинками. Защелкали выстрелы — полицейские наугад палили во все,что двигалось. И тем обращали на себя внимание уцелевших вампиров. Я неподнималась с пола — для меня пули были куда опаснее. Со своего наблюдательногопункта, расположенного внизу, я видела, как Хеннесси и Гасила, эти слизняки,ползли мимо разбитой машины. Они уже почти добрались до пролома, а из неголегко могли рвануть к лесу и скрыться.

Во мне взорвалась обжигающая ненависть. Все мысли вытеснилаодна — отчетливая и кристально ясная. Только через мой труп. Пока во мнеосталась хоть капля жизни, они не уйдут.

— Хеннесси, — зарычала я, — я за тобой!

Он в изумлении оглянулся. Гасила оборачиваться не стал, апополз еще быстрей. Оставленная мной недавно рана на глотке уже затянулась,однако он явно не рвался взять реванш.

У меня остался всего один нож, зато большой. Мои пальцысжали рукоять со всей страстью проклятия. Я напряглась, сконцентрировалаэнергию и прыгнула на них, прямо под град пуль. Гасила был меньше ростом и,пользуясь этим, шмыгнул под днище машины. Хеннесси был крупным мужчиной.Идеальная мишень — я обрушилась на него, подстегнутая кипевшей во мне яростью.И оба мы впечатались в стену.

Новый ливень штукатурки. Хеннесси тянулся к моему горлу, ноя успела отпихнуть его, и он, промахнувшись, вцепился мне в ключицу. Клыкиболезненно рванули кожу. Стряхнуть его я не могла, нас заклинило между стеной имашиной. Хеннесси мотал головой, как акула, отрывающая кусок добычи, а у меняодна рука не действовала, прижатая моим же телом. Я отчаянно лягалась, но он неразжимал зубов. Для меня такая позиция в схватке с вампиром оказалась самойнеудачной, ведь я училась убивать ножом на расстоянии. Как странно, в голове уменя всплыли слова Ниггера: «Эта бьющаяся жилка — твое самое слабое место…»Хеннесси, как и я, знал, что ему довольно только удержаться, и мне конец. Онподбирался зубами все ближе к горлу. Решение пришло мгновенно. Пусть мне конец,но я прихвачу его с собой. Свободная рука, которой я отталкивала его от себя,теперь обвила его тело. Хеннесси поднял голову, показав в ухмылке окровавленныезубы, и потянулся к моему беззащитному горлу. Его клыки сомкнулись, и в тот жемиг я вбила нож ему в спину. Тело его застыло, но я не стала проверять, хватилоли одного удара. Я поворачивала клинок, вгоняла его все глубже и чувствовала,как он судорожно передергивается в ответ на каждое движение, а потом он совсемобмяк. Зубы выпустили мою шею, расцепились, и, когда я оттолкнула его от себя,это был, буквально и фигурально выражаясь, мертвый вес.

Не было времени праздновать победу. Выстрелы, направленныетеперь в сторону от дома, заставили меня обернуться и увидеть, как Гасиласкрывается за деревьями. Он прорвал линию огня и устремился к свободе.

Я вскочила, чтобы догнать его, но пуля, просвистевшаяслишком близко над ухом, заставила снова нырнуть вниз.

— Кости! — взвизгнула я. — Гасила уходит!

Кости насквозь пробил кулаком шею одного из вампиров, егопальцы показались у того под затылком. Четыре пули одна за другой ударили внего, но он и глазом не повел. На его лице выразилось колебание. ДогонятьГасилу означало оставить меня, а мы собирались скрыться, пока не прискачет всякавалерия. Не предвидели, что их в доме так много. Если бы это и не удалось,Кости на бегу мог бы прикрывать меня своим телом. Теперь все это отменялось.Отменялось, если он попытается догнать Гасилу.

У меня в мыслях был только обвиняющий взгляд бабушки и телодеда, скорчившееся на кухонном полу.

— Достань его. За мной вернешься потом. Достань его!

Последние слова вырвались свирепым ревом. Мне нужна быласмерть этой твари. Настоящая, мучительная смерь. Все остальное могло подождать.Кости, решившись, метнулся через комнату со скоростью гоночного автомобиля.Пули не поспевали за ним. Он скрылся в мгновение ока.

Один из уцелевших вампиров воспользовался случаем и метнул вменя мой же серебряный нож. Серебро вспороло мне бедро, на пару дюймов не задевартерии. Не замечая боли, я выдернула нож и безошибочно послала назад, ему всердце. Услышала в награду оборвавшийся предсмертный крик.

Внезапно в голове точно взорвалось что-то, и я опрокинуласьна бок. Чтобы прицелиться, мне пришлось сесть, и кто-то воспользовался этим,чтобы сбить меня. Раскаленный свинец вспорол плечо и застрял в кости. Я,задыхаясь от боли, зажимала рану и слышала раздававшиеся прямо надо мнойголоса: