Язык тела - А. К. Тернер

— Вы сказали, что они очень заботились о безопасности, когда вы присоединялись. Какую информацию они запросили?

— Хм, мне пришлось заполнить длинную анкету и отправить платежную ведомость.

— В этой анкете был вопрос типа такого, являетесь ли вы домовладельцем?

Пауза.

— Да. Помню, я подумала, что они могут меня отвергнуть, потому что я снимаю квартиру.

В то время как Джеральдина поставила бы галочку в графе «владелец-жилец», где располагался и ее адрес, он бы отметил ее как человека, владеющего домом на одной из самых больших улиц Кэмдена.

Но как Ренвик мог заполучить такую деликатную информацию? Неужели он действительно взломал компьютер «Оушена», базу данных и украл данные участников?

На этой неделе Флайт получила спам-звонок, предлагающий ей «единственную в жизни инвестиционную возможность». Подозрительно, потому что это случилось вскоре после того, как она ввела свои данные в интернете, чтобы получить информацию о фондах и акциях ISA. Неужели «Оушен» продавал базы данных пользователей вместе с их конфиденциальными данными и личной информацией? Серьезное нарушение законов конфиденциальности, но вряд ли это редкость среди недобросовестных фирм. Люси Холлиуэлл, доктор медицины из «Оушена», могла выглядеть изысканно и респектабельно, но тогда она не была бы первым директором компании, который использует сомнительные средства, чтобы удержать свой бизнес на плаву.

Флайт кашлянула в носовой платок — копченый привкус дизельного топлива раздражал заднюю стенку ее горла — и поняла, что такси уже какое-то время стояло неподвижно, а его лобовое стекло было заполнено задними видами автомобилей и грузовиков, крадущихся вдаль.

Она постучала по стеклянной перегородке.

— Там впереди ремонтируют газовую магистраль, — бросил водитель через плечо.

— А вы не можете поехать другим путем?

Он покачал головой.

— Простите, милая. Другого пути нет туда, куда вы направляетесь: канал мешает.

Откинувшись на спинку сиденья, она набрала нужный номер — номер «Оушена».

Предоставив адрес Барри Ренвика, Бет Монтегю доказала, что она не была бездумно предана компании и, как менеджер по членству, могла бы даже знать, действительно ли Люси Холлиуэлл продавала данные членов клуба.

Добравшись до коммутатора «Оушена», Флайт набрала добавочный номер 131, который запомнила в телефонной трубке в каморке Бет.

Раздалось несколько звонков, затем звонок был перекинут на другую линию.

— Люси Холлиуэлл.

Интересно. Что делала Холлиуэлл, снимая звонки своего подчиненного?

— Это сержант Флайт. Вообще-то я звонила Бет Монтегю, чтобы кое-что прояснить насчет Макларена.

Последовала многозначительная пауза.

— Я уверена, вы в курсе, офицер, что любые такие запросы к моему персоналу должны направляться через меня, — наконец прозвучал ее голос, такой же гладкий и стеклянный, как и ее ногти.

— Боюсь, у нас не всегда есть время соблюдать корпоративный протокол в расследовании убийства. Но раз уж мы общаемся сейчас, может быть, вы поможете мне еще кое в чем?

— Конечно, я постараюсь.

— Вас бы удивило, если бы вы узнали, что конфиденциальные сведения некоторых ваших членов попали не в те руки?

Последовала еще более долгая пауза.

— Я… то есть у «Оушена» очень надежная политика в отношении персональных данных. Конфиденциальность личной информации наших членов является абсолютно неприкосновенной.

Все тот же старый корпоративный горячий воздух, но пока Флайт не получит добро на поиск установок «Оушена», она мало что выиграет, если будет настаивать на своем.

Сержант уже собиралась повесить трубку, но любопытство взяло верх.

— Кстати, могу я спросить, почему вы отвечаете на звонки Бет?

— Бет сегодня отсутствует.

Внимание Флайт привлек всплеск тревоги в тоне Холлиуэлл.

— Она что, заболела?

— На самом деле мы не уверены. Она не пришла на работу — и… мы не смогли до нее дозвониться. Я подумывала позвонить в больницу.

— В больницу? Не слишком ли это драматично?

— Хорошо… — Она заколебалась. — У Бет… серьезное заболевание.

Флайт почувствовала, как у нее сдавило череп, потом мозг снова заработал. Женщина может сблизиться с другой женщиной. Это была женщина, скорее всего, ей будут доверять.

Как только Кэсси начала просматривать вопросник исследования рынка, она быстро взяла себя в руки. Девушка знала, как горе может взорваться внезапными и сильными шквалами и отступить так же быстро!

«По шкале от одного до десяти (1 — “категорически не согласна” и 10 — “полностью согласна”) как бы вы оценили следующее утверждение: “Регулярный педикюр является неотъемлемой частью женской рутинной красоты”»?

Кэсси вытаращила глаза: «Есть ли ответ “Кому какое дело”?»

На мобильном появился входящий звонок, но увидя, что это Филлида Флайт, она отмахнулась от него резким движением большого пальца.

«Тогда я сделаю это, хорошо?» — женщина улыбнулась и поставила галочку в графе. Она заполняла анкету по старинке: карандаш и бумага — возможно, таскать с собой планшет по всему Кэмдену считалось слишком рискованным.

Подавив вздох, Кэсси потянулась за еще одним шоколадным печеньем.

— Сможете мне помочь, пока я их все не съела?

Доктор Санджай сказал, важно есть регулярно, даже в случае отсутствия голода.

Женщина скорчила печальную гримасу.

— С удовольствием. Но я… на диете без сахара, — обеими руками она заправила свои темные волосы за уши; ухо, обращенное к Кэсси, было проколото, но без сережки.

— Позвольте мне хотя бы долить вам.

Когда Кэсси разливала чай, ее взгляд снова упал на обутые на женщине сапоги из лакированной кожи сливового цвета Doc Martens — завидная стильная обувь для опроса от двери к двери. Она была уверена, что видела их недавно в другом месте: может, это было в интернете? Или кто-то в баре Vibe был обут в такую пару?

Женщина хмуро смотрела на анкету и крутила в руке карандаш, держа его первым и вторым пальцами правой руки.

— Вот и все! Мы закончили.

Она покопалась в своей маленькой кожаной поясной сумочке для денег и протянула Кэсси двадцатифунтовую банкноту.

— Извините за то, что было раньше, — она прикусила губу. — Не знаю, что на меня нашло.

— Нет проблем, — ответила Кэсси, внезапно оказавшись сама на грани срыва. — Я знаю, что такое потерять кого-то.

Казалось, женщина ничего не заметила.

— Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим туалетом?