Катынь. Ложь, ставшая историей - Иван Чигирин

«Кроме того, советские пленные как-то не грустили по утехам войны и не вспоминали радости победы. На основании пережитого они пришли к выводу, что добыча от грабежа захваченных городов намного мизернее выглядит на практике, чем в теории, а также что вообще переоцениваются все военные удовольствия»[69].

Да уж точно, нам, серым, никогда не понять просвещённого европейца, для которого война — грабёж и удовольствие. Нам обычно доставалась обратная сторона этого веселья, выраженная все тем же Солоневичем:

«Придёт сволочь и заберёт в рабство».

По крайней мере, к советско-польским войнам это относится на все сто процентов. Это ведь потом Красная Армия рванула на Варшаву — а до того что было?

Согласно инструкции департамента Министерства военных дел Польши, пленных должны были содержать в условиях, к которым трудно придраться. Правда, качество бараков и нормативы заселения не оговариваются, что настораживает — впрочем, из текста документа следует, что в бараках должны быть нары, печи, окна, а в лагере — больница, церковь или часовня, баня и прачечная, а также буфет, где его обитатели могут покупать какие-то вещи и продовольствие. Далее, для пленных устанавливался следующий паёк: хлеб — 500 г; мясо — 150 г; картофель — 700 г; овощи или мука — 150 г, кофе — 2 порции по 100 г и т. д. А также деньги — 30 пфенигов в день, работающим — 70 пфенигов[70]. Не курорт, но и не блокада Ленинграда. Это документ от 17 мая 1919 года.

А вот реальность первого периода советско-польских войн.

Из рапорта санитарного инспектора восточного фронта генерал-майора Бернатовича. 26 июля 1919 г.

«Лагерь для пленных Полесского фронта содержится плохо: пленные оголодавшие, получают утром и вечером кофе, на обед горох и немного мяса. Эту еду получают также больные пятнистым и возвратным тифом и дизентерией. Около 300 больных, которые не изолированы от здоровых, в связи с чем среди пленных быстро распространяются эпидемии. Для больных предназначены 300 коек, однако это не койки, а нары из досок, нередко одни нары для нескольких больных.

Как здоровые, так и самые тяжелобольные лежат на голых досках, полное отсутствие какого-либо белья, одеял, сенников, так что больные спят в своей одежде, грязной и завшивленной, не меняя рубашек нередко неделями. У многих рубашек нет вообще. Такое положение противоречит всем понятиям о гигиене и человечности…»

Уже этот первый документ обрисовывает основные проблемы лагерей: плохое питание, отсутствие одежды. Да, но ведь основные военные действия производились в холодное время года, и у бойцов должны быть шинели! И тут мы сталкиваемся со странным фактом, который трудно объяснить — ведь польская армия благодаря помощи Антанты была хорошо экипирована.

Распоряжение Верховного командования Войска Польского. 29 августа 1919 г.

«По полученным Верховным командованием сведениям на фронте практикуется отбирание у военнопленных частей обмундирования, особенно шинелей, обуви, мундиров и т. д.: пленных отправляют в лагеря в лохмотьях, часто без обуви и шинелей.

Такое поведение является нарушением международных норм и приводит к тому, что пленных нельзя затем использовать на работах… Также сомнительно, что полуодетые пленные смогут пережить зиму в деревянных бараках в лагере пленных, а выдать пленным мундиры… для государственной казны тяжело и накладно».

Это подтверждается и показаниями бежавших из плена, которые у нас скрупулёзно записывали:

«После взятия нас в плен мы были расстроены по взводам. Из нашего состава выбрали коммунистов, командный состав, комиссаров и евреев, причём тут же на глазах всех красноармейцев один комиссар еврей был избит и потом тут же расстрелян. У нас отобрали обмундирование, кто сразу не исполнял приказание легионеров, тот был избит до смерти, а когда падал без чувств, тогда легионеры силой таскали у избитых красноармейцев сапоги и обмундирование».

«После разоружения у нас всех отобрали обмундирование, деньги, личные документы и даже сняли с нас бельё. На замену отобранного выдали старую рваную одежду. При допросе поляки спрашивали коммунистов и комиссаров, но мы никого не выдавали. Причём поляки нас избивали плётками и прикладами, таким образом хотели добиться выдачи коммунистов…»

Да, но зачем полякам поношенная советская форма? Ну там, десяток-другой комплектов обмундирования может понадобиться для диверсионной группы, заброшенной в красный тыл — но ведь не сотни и тысячи разбитых солдатских ботинок и старых шинелей… Ответ один: одежку можно было толкнуть на базаре или где-нибудь в деревне. Этот мелкий гешефт впоследствии стоил жизни десяткам тысяч человек. Вот интересно: теперешним панам не стыдно за деяния своих дедов? Или стыдиться — это только наша привилегия, как народа-Богоносца?

…Тех, кого не раздели на фронте, грабил конвой.

Из заявления вернувшего из плена А. П. Мицкевича[71]. 5 марта 1920 г.

«Под усиленным конвоем нас отправили на вокзал и поместили в товарные вагоны… Первым долгом сделали повальный и самый тщательный обыск и отняли всё, что тем или иным образом могло находиться у арестованных, так, напр., деньги, часы и т. п. После этого начали снимать сапоги, отнимать пальто, если чьё понравится, одеяла и подушки. Если кто пытался оказать хоть малейшее сопротивление, то его избивали самым беспощадным образом…»

У конвойных команд тоже наверняка были налажены связи с какими-нибудь перекупщиками.

Скажете, в Советской России тоже грабили? Естественно, так. Но, во-первых, тотально, до белья, раздевали только убитых и приговорённых к смерти. А во-вторых, у нас существовала такая злобная организация — ЧК, которая имела множество осведомителей и с этими явлениями боролась. Боролись ли у поляков? Судя по тому, что пленных продолжали массово раздевать до самого конца войны — власти не считали нужным делать что-либо, кроме издания приказов.

И вот, наконец, преодолев все этапы, пленные добирались до лагерей. Порядки там были… разные. Приводится даже парочка документов, где говорится о вполне сносном существовании — правда, одежды и одеял в лагерях не было как таковых, водились они иногда лишь в рабочих командах, если начальник там был человек, а не беззаветный борец с москалями.

Вот лагерь, плохой по меркам самих поляков (однако есть и хуже)…

Из доклада уполномоченных Международного комитета Красного Креста о результатах проверки лагерей в Брест-Литовске. 22 октября 1919 г.

«Лагерь Буг-шушпе находится под командованием младшего лейтенанта запаса. Численный состав 1894 пленных, большей частью украинцы из Галиции. Унылый вид этого лагеря, состоящего из развалившихся большей частью бараков, оставляет жалкое впечатление. От караульных помещений, так же как и от бывших конюшен, в которых размещены военнопленные, исходит тошнотворный запах. Пленные зябко жмутся вокруг импровизированной печки, где горят несколько поленьев — единственный способ обогрева. Ночью, укрываясь от первых холодов, они тесными рядами укладываются группами по 300 чел. в плохо освещённых и плохо проветриваемых бараках, на досках, без матрасов и одеял… Из-за отсутствия медицинской организации только 150 тяжелобольных были эвакуированы в госпиталь, 90 из них тяжело больны дизентерией, 60 страдают заболеваниями, связанными с истощением…