Неизвестный Юнкерс - Леонид Анцелиович

Конструкторское бюро Бааде на заводе назвали ОКБ-1, и оно насчитывало около двухсот специалистов. Бааде повезло, что под его началом оказалось много ведущих конструкторов, разрабатывавших Ju-287 и EF-131. Здесь были Ганс Вокке и Фриц Фрайтаг. Кадровая структура бюро повторяла схему, отработанную НКВД в других «шарашках». Ответственные посты занимали немцы, а их заместителями были русские. Заместителем к Бааде назначили Петра Обрубова. В процессе совместной работы советские специалисты должны были перенять и освоить методы работы немцев и их технические секреты. Но зарплату немцам установили двойную.

Брунольф Бааде среди русских пользовался авторитетом. У него была хорошая память. Через четыре месяца он уже бегло говорил по-русски и четко проводил еженедельные оперативки. Надо было быстрее начать летные испытания привезенного EF-131. Но испытания статического самолета в ЦАГИ выявили недостаточную прочность фюзеляжа, и на летной машине его пришлось усиливать. Доработка отодвинула начало летных испытаний на два месяца. Руководить темой EF-131 поручили Гансу Вокке. Самолет доставили на аэродром ЛИИ юго-восточнее Москвы. Там немецкий летчик-испытатель Пауль Югле 23 мая 1947 года оторвал его от земли и провел первый почти успешный испытательный полет, за что получил премию в 20 тыс. рублей. В конце пробега после посадки сложилась левая нога шасси из-за обрыва болта траверсы. Самолет накренился влево и оперся на нижнюю левую мотогондолу. Его быстро отремонтировали и летные испытания продолжили.

Такие самолеты в Советском Союзе еще никогда не летали и скоростей таких не достигали. Это был технический прорыв. Ведущие конструкторы Туполева, Ильюшина и Сухого смотрели на этот самолет, как на инопланетный корабль, но они знали, что скоро и им предстоит создавать реактивные бомбардировщики.

Осенью 1947 года НКВД запретил пребывание иностранных специалистов на секретных объектах. Пришлось из секретного ЛИИ убираться. Летные испытания продолжили на аэродроме Теплый Стан. Это был очень примитивный аэродром, на котором во время войны базировались истребители ПВО. До Нового года реактивный бомбардировщик EF-131 совершил всего семь полетов. Старания Ганса Вокке натолкнулись на суровую русскую зиму. На морозе бензиновые стартеры на двигателях Jumo 004 не запускались. А для самого совершенного бомбардировщика на аэродроме не нашлось даже ангара. После Нового года выполнили еще восемь полетов. На взлетно-посадочной полосе аэродрома Теплый Стан при разбеге появилось шимми передней ноги шасси. Пришлось с ним повозиться. Но, несмотря на все задержки, вызванные необходимостью решения появившихся проблем, основные летные характеристики были получены и особенности пилотирования такой необычной машины выявлены. Бомбардировщика со скоростью 850 км/ч у Советского Союза еще не было. Летчик Сазонов освоил машину не хуже, чем Пауль Югле.

Пока летал EF-131, немецкие конструкторы вернулись к своему нереализованному проекту большого стратегического бомбардировщика EF-132. Еще в Дессау в 1946-м был построен его натурный макет и проведены продувки моделей. Это уже был самолет с высокорасположенным крылом прямой стреловидности. Такое расположение крыла позволяло снизу фюзеляжа организовать емкий и длинный бомбоотсек.

Проект стратегического бомбардировщика EF-132

Самым выдающимся изобретением немецких конструкторов в этом проекте было размещение воздушно-реактивных двигателей в корне крыла, где они создавали эффект продува, который снижал общее сопротивление. Тогда, в конце войны, когда зародился этот проект на кульманах в Дессау, самым мощным реактивным двигателем немцев был Jumo 012 с тягой две с половиной тонны. Таких двигателей для EF-132 требовалось шесть, их расположили по три в корне крыла. Для этого придумали арочные лонжероны. В корне крыла пояса лонжеронов превращались в арки, обходившие двигатели и каналы их воздухозаборников. Отверстия воздухозаборников имели форму горизонтального эллипса.

Немецкий стратегический бомбардировщик должен был лететь с максимальной околозвуковой скоростью на дальность три с половиной тысячи километров и при мощной огневой защите нести бомбовую нагрузку в полторы тонны. Его расчетный взлетный вес превышал девяносто тонн.

Подобного проекта в 1945 году никто в мире не разрабатывал. Но эта программа требовала огромных капиталовложений. В концерне «Юнкерс» при нацистах этот проект разрабатывали в надежде на «чудо-оружие» и неожиданную победу. А советских победителей проект стратегического бомбардировщика интересовал как кладезь новых идей и конструкторских решений, пригодных для заимствования.

В конструкторском бюро Брунольфа Бааде на заводе № 1 в поселке Иваньково к северу от Москвы дальнейшая разработка проекта EF-132 велась по заданию Министерства авиационной промышленности. Построили планер точной конфигурации, полеты которого должны выявить характеристики управляемости схемы при числе Рейнолдса, значительно более высоком, какое было при продувках моделей в аэродинамических трубах.

Началась разработка чертежей наиболее проблемных агрегатов и систем проекта. По чертежам построили деревянные макеты, которые наглядно демонстрировали заказчику принятые немцами конструкторские решения. Макет корневой части крыла с тремя установленными двигателями отвечал на все вопросы. Было наглядно показано, как сохраняется прочность крыла при затрате минимального веса на окантовку отверстий в лонжеронах под двигатели и как обеспечивается подход для технического обслуживания и замены двигателей. Почему эти двигатели создают «активный зализ». Макет подвески щелевых закрылков с вращательным приводом не оставлял сомнений в их надежной работе. Когда все конструкторские решения проекта были полностью раскрыты и обоснованы и у немецких конструкторов появилась надежда, что они увидят свое творение в металле и даже в воздухе, неожиданно приходит приказ из министерства. В нем объявляется Постановление СМ СССР от 12 июня 1948 года о прекращении работ по немецкому проекту EF-132. Бааде объявили, что эта их работа признана неактуальной.

В это время Опытный завод № 2 под Куйбышевом заполучил опытного двигателиста бывшего концерна «Юнкерс». Это был Фердинанд Бранднер, бывший ведущий проекта поршневого мотора с 24 цилиндрами Jumo 222. В 1944-м, когда эту тему закрыли, его назначили гауляйтером промышленности Австрии. Там он попадает в советский плен. Ему удается доказать, что он конструктор двигателей «Юнкерса». Тогда, в 1946 году, его отправляют в Уфу, где он налаживает серийное производство реактивного двигателя Jumo 004 под обозначением РД-10.

Теперь, после объединения двух ОКБ, Фердинанд Бранднер становится неофициальным руководителем немецких конструкторов. Номенклатура трофейных двигателей была достаточно большой. Но стало ясно, что Опытный завод № 2 не в состоянии разрабатывать все направления. Да это оказалось и не нужно. Двигатели Jumo 004 и BMW 003 уже серийно выпускаются в Уфе и Казани под индексами РД-10 и РД-20. Реанимированный и модифицированный Jumo 012, с тягой, в три раза большей, продемонстрировал все свои возможности в разных вариантах. Оказалось, что для будущих советских истребителей он тяжеловат и расходует много топлива, а моторные ОКБ Климова, Микулина и Люльки набирались знаний и опыта. Их реактивные двигатели уже были не хуже немецких и английских.