Советская военная разведка 1917—1934 гг. - Александр Колпакиди

Революционный энтузиазм Гражданской войны, неиссякаемая вера в мировую революцию. подкрепляемая всплесками революционных выступлений на Западе, подталкивали к выводу о необходимости поиска агентов в первую очередь среди естественных союзников в борьбе против контрреволюции и буржуазии. Так, в резолюции совещания по вопросам 7 апреля 1921 г., в разделе «Основные положения» отмечалось:

«1. Классовый характер войны, которую ведет Советская Россия с окружающими ее белогвардейскими государствами, создает необходимость постановки агентурной работы по отношению к государствам, обладающим развитым рабочим классом, на классовых началах.

Положение это не исключает, конечно, использование и чуждых нам элементов в зависимости от местной обстановки и времени и означает главным образом общую тенденцию нашей работы.

2. Классовый характер агентурной работы выражается:

а) в подборе агентов на основе партийности и классового происхождения;

б) в самом широком содействии коммунистических организаций воюющих с нами государств».

Отсюда неудивительно, что Я.Д. Ленцман считал, что «сеть агентов Региструпра во всех странах должна состоять из людей, выделенных коммунистическими организациями этих стран». «Единственно при такой постановке вопроса. — утверждал он, — ведение агентурной работы может быть поставлено на широкую ногу и дать результаты, которые удовлетворяли бы наши органы как в политическом, так и в военном отношении. Такая постановка вопроса также значительно облегчает и упрощает условия ведения агентурой разведки в сравнении с теми условиями, в которых приходилось вести ее в прежнее время в буржуазном государстве и гарантирует большие результаты».

Военная разведка начала устанавливать контакты с зарубежными компартиями и другими прогрессивными организациями по своей инициативе еще в 1920 г., когда во время съезда агентурных работников в Москве было проведено совещание руководителей Региструпра с представителями некоторых коммунистических партий, в частности, финской, польской, латышской, украинской и компартией Закавказья. На совещании были намечены общие линии содействия коммунистических партий советской военной разведке. В этих целях при ряде компартий были созданы специальные бюро. Так, «представляя собою неразрывную часть общего аппарата “Коммунистической партии Финляндии”, Финбюро сконструировано для обслуживания агентурной разведки Регистрационного Управления Реввоенсовета Республики в части, касающейся Финляндии и Швеции…». «Подобное бюро — Регистрбюро — существовало и для работы на Эстонию».

Вопрос о взаимодействии разведки с зарубежными компартиями был вновь рассмотрен 6 августа 1921 г., на совещании представителей Коминтерна (Г. Зиновьев, И. Пятницкий), ВЧК (И. Уншлихт) и Разведуправления (А. Зейбот). В результате работы этого совещания был подписан документ, уточняющий характер связей Разведуправления и Иностранного отдела ВЧК с зарубежными компартиями. В частности, представители Разведупра и ВЧК не могли больше непосредственно обращаться к членам коммунистических и рабочих партий с предложениями о сотрудничестве. Впредь это можно было делать только через представителя Коминтерна, специально выделенного для связей с разведкой и ВЧК.

Вопрос о привлечении к сотрудничеству с разведкой членов зарубежных компартий был вновь поднят после провала в Праге в октябре 1926 г., повлекшего за собой арест некоторых руководящих работников ЦК КПЧ. Причины этого провала были рассмотрены специальной комиссией, на основании выводов которой 6 декабря 1926 г. было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б). Постановление обязывало руководство Разведупра принять ряд мер. изолирующих работу военной разведки от партийных аппаратов и партийной организации. Разведка не должна была использовать членов иностранных коммунистических партий в качестве агентов. Вместе с тем «в тех случаях, когда отдельные члены партий могут принести особые заслуги», допускалось «исключение — с разрешения ЦК соответствующей партии, причем товарищ, передаваемый нам для работы, должен формально выйти из партии и порвать всякие партийные связи». При вербовке новых агентов предписывалось в первую очередь выяснять их отношение к партийным организациям.

Однако реализация этого постановления на практике была сопряжена с большими трудностями, говоря о которых начальник Разведупра докладывал в Реввоенсовет СССР, что сама по себе изоляция зарубежных органов советской военной разведки от связей с компартиями еще не избавляет их от провокационных обвинений в шпионаже, если политическая обстановка в данной стране делает это удобным и выгодным для буржуазии. Вышеперечисленные факторы, а также сделанная в постановлении оговорка по-прежнему сохраняли за разведкой возможность, правда, уже не в тех глобальных масштабах, как ранее (определенный заслон

был поставлен), привлечения иностранных коммунистов, невзирая на происходившие время от времени провалы и развертываемые вслед за ними антисоветские кампании в средствах массовой информации. Заместитель начальника IV Управления Артузов в докладе о состоянии агентурной работы Управления от 23 июня 1934 г. в качестве одной из причин провалов называл установку «на скороспелую подготовку агентурных работников, набираемых из иностранных коммунистов». Для иллюстрации этого утверждения Артузовым был приведен следующий пример: «Недавно посланный в Париж в качестве отдельного резидента племянник Карла Либкнехта, встретив знакомого венгерского коммуниста географа тов. Радо, выболтал ему обо всей своей работе и назвал лицо, приезжающее к нему для связи. Узнав об этом, начальник управления приказал освободить резидента от наших заданий и порвать с ним связь…»

Руководство советской военной разведки никогда не переоценивало помощи, оказываемой разведке со стороны организаций зарубежных компартий как в силу ограниченных возможностей по освещению важнейших военных объектов, так и в силу трудностей конспирации ведения разведывательной работы членами компартий даже при условии полного отхода их от активной партийной работы. Но тем не менее помощь зарубежных коммунистических партий военной разведке была весьма существенной, и. по сути дела, агентурные сети в некоторых странах были созданы при прямой помощи и поддержке коммунистических партий.

Неоценимый вклад в дело решения задач, стоящих перед советской военной разведкой, внесли такие агентурные работники из числа иностранных коммунистов, как Рихард Зорге, Рудольф Гернштадт, Шандор Радо. Леопольд Треппер.

В начале 1920-х гг. разведка довольно успешно использовала особенности положения русских эмигрантов. Она широко привлекала бывших русских офицеров не только для разведки монархических белоэмигрантских организаций и антисоветских воинских формирований в Западной Европе, но и для решения других разведывательных задач. Так. Разведывательным отделом была разработана программа издания в Берлине военного журнала «Война и мир», к работе в котором была привлечена группа бывших генералов и офицеров царской армии (в том числе генералы Носков и Тиманов), изъявивших желание сотрудничать с разведкой. С июня 1922 г. через редакцию журнала добывались интересующие разведку материалы военно-технического и научного характера, как отмечалось, «бывшие генералы Секретев и Гравицкий в течение шести месяцев добровольно работали в группе "Балканы" и оказали крупные услуги по разложению армии Врангеля, а также по разведке».