В погоне за счастьем, или Мэри-Энн - Дафна дю Морье
Шрифт:
Интервал:
– Конечно.
– Были ли у вас какие-либо причины скрыть от главнокомандующего визит доктора Тинна по поводу господина Найта?
– Я никогда не пыталась скрывать от его королевского высочества визиты доктора, а также визиты других джентльменов.
Министр юстиции пожал плечами и, сделав руками неопределенный жест, уступил место лидеру палаты.
– Как скоро после перевода господин Найт выполнил свое обещание?
– Немедленно, в тот же день.
– Вы утверждаете, что это произошло в тот же день, когда вы попросили герцога Йоркского разменять деньги?
– Я не просила герцога Йоркского разменивать деньги, деньги разменял слуга.
– Вам платили деньги и в тех случаях, когда вы обращались к герцогу Йоркскому от имени других офицеров, желающих получить повышение?
Свидетельница вздохнула, взглянула на председателя и ответила:
– Я думала, что после того, как я расскажу все о деле Найта, меня отпустят.
Наконец ей разрешили удалиться, и лидер палаты объявил, что господин Эдам может сделать заявление. В речи, длившейся двадцать минут, этот джентльмен сообщил палате, что в конце 1805 года ему стало известно, что Джозеф Кларк угрожает герцогу Йоркскому привлечь его в судебном порядке за адюльтер; что ему, прослужившему в качестве личного секретаря его королевского высочества более двадцати лет, пришлось наводить справки. В результате расследования он выяснил, что поведение госпожи Кларк было некорректным, что она брала взятки, и он посчитал своим долгом сообщить об этом герцогу Йоркскому. Это была очень неприятная миссия, его королевское высочество не хотел верить, что в его доме что-то не так. Но доказательства были неопровержимыми, и в скором времени его королевское высочество принял окончательное решение порвать с госпожой Кларк и поручил ему, господину Эдаму, известить ее о своем решении. Их разговор был кратким, и с тех пор и до настоящего момента он, Эдам, ее больше не видел.
Поднялся член парламента и заявил протест, потребовав прекратить обсуждать в палате характер свидетельницы госпожи Кларк во время рассмотрения поведения королевской семьи. Господин Персиваль ответил, что, несмотря на неприятный характер рассматриваемого дела, расследование должно быть полным.
– Палате предстоит выяснить вопрос, – продолжал он, – действительно ли его королевскому высочеству были известны обстоятельства передачи денег. Расследование будет неполным, если недооценивать значение госпожи Кларк как свидетельницы. Она утверждала, что она вдова, в то время когда ее муж был жив. Она сказала господину Эдаму, что они поженились в Беркхэмстеде, когда на самом деле венчание состоялось в Панкрасе. Я уверен, что обвинения будут опровергнуты с помощью ее же собственных ложных показаний.
– Суд объявил перерыв.
Мэри-Энн покинула палату общин в сопровождении своего брата, капитана Томпсона, и двух дам, с которыми прибыла на суд. До экипажа ее проводил лорд Фолкстоун, который был с ней очень заботлив и проявлял крайнее беспокойство по поводу ее здоровья. Их обступила толпа, любопытные лица выглядывали из окон.
Вернувшись на Вестбурн-Плейс, она приняла снотворное, рекомендованное ее врачом, доктором Меткалфом, и, поддерживаемая своим братом и сестрой Изабель, поднялась в свою комнату.
– Скоты, – возмущался Чарли, – они обращались с тобой как с простой преступницей. Какое отношение к делу имеет то, когда ты вышла замуж, в какой церкви вы обвенчались, где вы жили? Почему ты не послала министра юстиции к черту?
Она растянулась на кровати и прикрыла глаза.
– Я так и сделала, – ответила она, – но в очень вежливой форме. Не беспокойся, я знаю своих противников. Вилл Огилви предупредил меня. Но все оказалось гораздо хуже, чем я ожидала. Ничего не поделаешь. Изабель, дай мне, пожалуйста, воды.
Изабель дала ей попить, сняла с нее туфли и склонилась к камину, чтобы раздуть огонь.
– Не волнуйтесь за меня, дорогие мои. Идите спать. Вы тоже, должно быть, устали. Будь добр, Чарли, посмотри, нет ли для меня писем.
– Было одно. Вот.
Он передал ей письмо со штемпелем Тильбюри. Оно пришло на Бедфорд-Плейс, а оттуда его переправили сюда. Почерк Билла. Она сжала письмо в руке.
– Все в порядке. Скажи Марте, чтобы меня не беспокоили.
Они вышли, и она распечатала письмо.
Дорогая моя, где ты и что там у вас происходит? Я получил твое письмо в Лисабоне перед Рождеством, ты написала, что собираешься разоблачить Г. Неужели ты сошла с ума? Умоляю тебя, не слушай глупых советов. Я буду в Лондоне в четверг, в отеле «Рейд».
В четверг. Сегодня. Она бросила взгляд на часы, стоявшие на камине. Она должна немедленно пойти к нему и все рассказать. Завтра будет поздно – он прочтет газеты, у него сложится свое мнение по поводу этого дела, возможно, он осудит ее и откажется ввязываться во все.
Она встала, схватила пальто, подошла на цыпочках к двери и открыла ее. Дом был погружен в тишину, свет погашен. Чарли и Изабель разошлись по своим комнатам. Оставив на подушке записку для Марты, она спустилась вниз.
Мэри-Энн подозвала проезжавший мимо наемный экипаж и приказала ехать к отелю «Рейд». Была уже почти полночь, когда она подъехала к Сент-Мартинз-лейн. Улица была пуста.
Хозяин отеля, господин Рейд, разговаривал в холле с одним из своих постояльцев. Он сразу же ее узнал и направился к ней, радостно улыбаясь. Слава богу, он не связывает ее с делом герцога, которое обсуждается на каждом углу: она слышала, что в разговоре промелькнули слова «герцог» и «лживая шлюха». Господину Рейду она была известна как «дама господина Даулера».
– Пришли к вашему джентльмену? – спросил он. – Он поднялся наверх – поужинал два часа назад. Он был так счастлив отведать настоящих английских блюд. Он прекрасно выглядит. Сэм, проводи мадам в номер пять.
Посыльный проводил ее на второй этаж и остановился возле двери. Она вошла.
Билл, в рубашке с закатанными рукавами, стоял на коленях возле сундука. При виде него, такого знакомого, родного, надежного, беспокойство исчезло. Она закрыла за собой дверь и позвала его.
– Билл…
– Как… Мэри-Энн!
Ей нужно так много рассказать ему, объяснить – все, что произошло в последние девять месяцев. Ему было известно о приговоре военного трибунала, но он ничего не знал о том, что последовало за этим: письма господину Эдаму, арест, полное отсутствие денег, знакомство в ноябре с Уордлом и майором Доддом и окончательное решение связать свою судьбу с ними.
– Ты была не права, ужасно не права.
Но она перебила его:
– А что мне оставалось делать? Тебя здесь не было. Мне никогда еще не было так одиноко.
– Я предупреждал тебя четыре года назад…
– Я знаю… знаю… Какой смысл вспоминать об этом? Дело сделано. Если бы герцог
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!